Евгений Шалаев - Судья

– Господин Содник Даниил?! – скорее зафиксировал факт, чем спросил, мой встречающий и, всё же дождавшись утвердительного кивка головой, продолжил. – Я – Карел. Ассистент господина Дудека, который является поверенным в делах Вашего дяди. К сожалению, Вашего родственника больше нет с нами, он очень рано покинул этот мир. Примите мои самые искренние соболезнования.

– Спасибо, – снова кивнул головой я. – Я, надо признать, совсем не знал своего дядю. Он уехал в Чехию, когда меня ещё на свете не было. Я здесь по поручению моей семьи. Моих родителей, если быть более точным.

– В завещании действительно упомянута Ваша семья. И, выражаясь Вашими же словами – если быть более точным, непосредственно Вы.

– Вот как?! – удивился я. – Отец мне об этом ничего не говорил.

– Вероятно, господин Дудек не раскрывал все подробности завещания в общении с Вашими родными. Что вполне естественно, – ответил Карел. – Такие вещи озвучиваются только в специальное время в определённом месте и при определённых условиях.

– Скорее всего, так и должно быть, – пожал плечами я. – Мне раньше не приходилось общаться с нотариусами по поводу завещания. Могу судить только по книгам и фильмам, как это происходит. Сразу приходит на ум тёмная комната, свечи, напряжённые лица родственников, счастливые крики новоявленных миллионеров и горестный плач обделённых. Затем угрозы, шантаж, многочисленные тяжбы в судах, возможно убийство, может даже несколько… – я засмеялся. – Такие вот у меня на счет нотариальных контор и завещаний стереотипы, как у большинства обывателей, наверное. Надеюсь, Вас я не обидел своими словами?

– Наверное, мне не следовало раньше времени ничего говорить о завещании, – не разделил моего веселья Карел. – Впрочем, ничего, кроме того, что именно Вы упомянуты в этом самом документе, мне господин Дудек не говорил. Думаю, что это не слишком большой секрет, тем более что никто пока и судить не может о том, насколько велика Ваша доля наследства. А чтобы Вы смогли об этом узнать, позвольте я Вас отвезу в нашу контору. И, кстати, Вы меня нисколько не обидели. Не беспокойтесь об этом.

– Хорошо, – сказал я, направляясь вместе с Карелом к выходу из здания аэровокзала. – А Вы прекрасно говорите по-русски, – решил сменить я тему. – Акцент практически не заметен. И говорите Вы очень свободно и правильно.

– Спасибо, – поблагодарил Карел. – У меня мама русская, а папа в консульстве Чехословакии в Москве работал, тоже русским языком хорошо владел. В Москве они познакомились и поженились. А потом в Чехословакию вместе уехали. Я уже здесь родился. Но, русская речь в доме звучала постоянно, так что это мой родной язык наряду с чешским.

– Тогда всё понятно, – улыбнулся я. – А как Вам Россия? Часто там бываете? Наверное, родственники остались в Москве или в каких-нибудь других городах?

– А я в России ни разу и не был, – усмехнулся Карел, направляясь к стоянке для автомашин. – Ни в России, ни в Советском Союзе. Не довелось ни разу, да и не хочется, как это ни странно. Хотя родственники есть и в Москве, и в Санкт-Петербурге.

– Отчего же не хочется? – поинтересовался я.

– Ничего личного, – посмотрел на меня Карел и первый раз за все время искренне улыбнулся, став моложе сразу лет на десять. – Ни к Вам, ни к русским, ни к России. Просто я с детства увлечён Африкой. Все свои отпуска, да практически всё своё свободное время я посвящаю “Чёрному” континенту. Вот там я был несчётное количество раз и планирую побывать ещё, как минимум, столько же. Для остальных континентов, кроме Европы, разумеется, где я собственно живу и работаю, у меня времени просто нет.

– Россия тоже в Европе находится, пусть и частично, – улыбнулся я. – Возможно, Вы и посетите когда-нибудь Родину своей матери. Шансы на это всё же остаются.

– Возможно, возможно, – проговорил Карел, открывая передо мной заднюю дверь чёрной «Шкоды» представительского класса. – На свете, знаете ли, всё возможно. И чем больше я знакомлюсь с Африкой, тем больше убеждаюсь в этом.

Ассистент нотариуса закрыл дверь и, обойдя машину, сел на место водителя. Загудел мотор, и автомобиль плавно тронулся с места. Я откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза.

Карел посадил меня на заднее сиденье. Если бы он хотел ещё пообщаться со мной, то открыл бы переднюю дверь. Ну, или хотя бы поинтересовался, где мне удобнее сидеть будет. Конечно, вполне может статься, что Карел по натуре человек не особо общительный, возможно также, что он просто ведет себя за рулем как правильный водитель – всё внимание на дорогу. А может, ассистент нотариуса боится допустить ещё какую-либо оплошность – сказать мне ещё что-то, не предназначенное для моих ушей. Кто знает? В любом случае я не в обиде. Я же ни к нему в гости приехал. Развлекать меня уж точно не входит в его обязанности.

Я снова открыл глаза и посмотрел в окно, решив про себя, что пора начинать знакомство с Чехией, пусть пока и таким способом. Хотя способ этот, на самом деле, весьма распространён. Тысячи людей со всего мира, впервые прибыв в какую-либо страну, с интересом наблюдают из окон поездов, машин, автобусов и других транспортных средств, везущих их из аэропорта до города, расстилающийся за стеклом пейзаж.

Вот и я влился в многочисленную армию зевак. Правда, ненадолго. Уже через тридцать минут наше небольшое путешествие закончилось, и мы остановились около какого-то старинного здания в самом центре Праги. Карел вышел из машины, за ним последовал и я. Мой сопровождающий щёлкнул кнопку брелока, поставив автомобиль на сигнализацию, и поднявшись на пару ступенек у оказавшегося прямо перед нами подъезда, открыл передо мной массивную дубовую дверь, ведущую внутрь дома.

Войдя внутрь, я сразу понял, что это и есть офис нотариуса – лёгкий сумрак, тяжёлая массивная мебель, таблички на дверях с золотыми буквами. За высокой стойкой на месте секретаря находилась не милая симпатичная девушка, а застыл, словно статуя, высохший старикан в длинном сером сюртуке (и где он его только нашёл!), который встретил нас с каменным лицом, лишь слегка кивнув головой в знак приветствия.

Я покосился на Карела и усмехнулся про себя – все мои стереотипы на счёт нотариальных контор и завещаний, оказывается, имели под собой довольно прочную основу.

И эти же стереотипы в один миг были разрушены, когда мы вошли в кабинет господина Дудека – нотариуса и, одновременно, поверенного в делах моего дядюшки.

Вот как раз с кабинетом-то всё было в порядке. Дубовый стол буквой «Т», за которым располагались два довольно больших кожаных кресла для клиентов и просто огромное кресло для хозяина, дубовый же шкаф со стеклянными дверками, за которыми плотно в ряд на нескольких полках хранились толстые папки с делами. В углу массивный сейф с кодовым замком, также обшитый деревом. Толстый шерстяной ковёр под ногами, плотно занавешенные тяжёлыми вишнёвыми портьерами окна. Всё тот же приглушенный свет по всему кабинету, за исключением яркого пятна от нависшего прямо над столом абажура – как раз там, где нотариус и его клиенты занимаются с важными документами.