Алексей Рутенбург - Кредо инквизитора

Я бежал к нашему кабаку. Дышать было тяжело, слюной чуть ли не захлёбывался. Я чувствую, что скоро будет война. Нельзя доверять адским тварям, они усыпят бдительность, а потом всадят нож в спину. Если будет заключён пакт, мы не сможем воспрепятствовать приходу в этот мир бесов, демонов и всякой дряни. Они же тоннами ломанутся сюда, а затем, собрав армию у нас под носом, атакуют, плевав на пакт. Тогда единственный сдерживатель сломается и наступит конец света, наступит эпоха хаоса, смерти и жестокости. Тысячелетнее правление Сатаны на земле до второго пришествия Спасителя, что положит свою жизнь на чашу весов и спасёт человечество.

Я влетел в кабак. Минуя первый зал, выскочил к бару, где сидел Седой. Бармен сегодня – моя очень хорошая знакомая, но в жару, в панике я даже не поздоровался с ней, а сразу подлетел к Седому и сказал:

– Ты был прав! Как всегда, прав! И ты, и Вепрь – вы чувствовали, я должен был вам довериться!

– Что случилось? – насторожился Седой и оторвался от своего стакана.

– Грядёт война! – Взгляд Седого замер на одной точке, потом он спокойно, но немного грубо сказал:

– Выкладывай, – и склонился над стаканом.

Я рассказал всё. Про встречу, про пакт, про мысли инквизиторов, про своё понимание невозможности сотрудничества с демонами, обо всём.

– На собрании решение должно быть единогласным? – Сдержано спросил мой наставник.

– Слеш сказал, что по выбору большинства, – задыхаясь ответил я.

– Слеш в этом пока не сильно шарит. Это не просто опрос кто «за», кто «нет». Решение будет влиять на работу всех инквизиторов в дальнейшем. При решении «за», чему я воспротивлюсь, инквизиторы миру будут уже не нужны, и нас могут распустить, поэтому тьма и старается сделать предложение, от которого никто не сможет отказаться. Это подкуп, взятка, размеры которой ни ты, ни я не можем даже представить, невообразимая щедрость господ из ада. Безбедная жизнь во всех благах цивилизации, пока вокруг текут моря крови. Нельзя инквизиторам давать власть в руки, они же рванутся отыгрываться на человечестве. За каждого погибшего брата, за каждый плевок в спину. Создадут фашистский режим и пойдут на преступление против гуманности, против правды, против добра, против бога, который, если решение будет «за», походу дела, покинет нас всех, дабы преподать нам хороший, жестокий, но легко усваиваемый урок жизни.

– Что делать нам? – Нервно спросил я.

– Выпьем и спать пошли. Силы нам понадобятся. Мы стоим на пороге войны и ужаса нам не избежать, – безмятежно, спокойно ответил Седой.

Холодная ночь сопровождала затянувшееся время. Я лежал в постели и смотрел в потолок, думая о завтрашнем дне. Этот день мог уничтожить привычный порядок вещей и поменять жизнь на смерть, а счастье и любовь на страдания и страх. Часы пробили три ночи. Время дьявола, подумал я… Неужели, скоро каждая минута в этом мире будет частью времени зла. Земля выплатит свою кровавую дань и, если переживёт эту эпоху, вдохнёт с новой силой жизнь, оставив время смерти предкам.

***

В предвкушении неизвестности пытаешься ощутить как можно больше благ цивилизации, потому что трезво понимаешь, что, возможно это в последний раз или следующий раз будет совсем не скоро. Побриться, принять тёплую ванну, расслабиться, лежать в воде и ни о чём не думать. Потом душ, чтобы смыть с себя свою же грязь и почувствовать себя действительно заново рождённым. Надеть на себя тёплые вещи, ведь не знаешь, сколько предстоит слоняться по миру, пока всё снова не стабилизируется. Ночевать где придётся, если повезёт, то даже у знакомых в тёплом помещении, а если нет? В подъездах, на скамейках, на улице в постоянном напряжении и в предчувствии окружающей тебя опасности. Когда ещё предстоит возможность смыть с себя грязь и расслабиться за чашечкой тёплого, бодрящего, ароматного кофе, спокойно потягивая сигарету, наслаждаться утренним, зимним солнцем.

У свободы есть одна не очень хорошая сторона, в настоящей свободе нет уюта и нет тепла. Пребывая в ней, ты не можешь связывать себя с местами и людьми. Люди для тебя – это поток пересекающих твою жизнь лиц, которые никогда тебе не запомнятся, потому что больше никогда с ней не пересекутся. Отношения? Нельзя… Это не риск, это стопроцентная вероятность того, что созданный вами идеальный, райский мирок рухнет в тот момент, когда тебе снова предстоит бежать. В свободе нет счастья, потому что в ней нет покоя. Обманчивые выражения на подобии «живи на полную катушку – умри молодым» имеют свою правду только для тех, кто рано покинул мир и не успел начать разубеждать себя в этом. Кто не успел разочароваться в свободе и поставить под сомнения всё, во что верил. Переходя невидимую грань, наше мировоззрение меняется и уже вместо постоянной беготни, драйва и треша, хочется обыкновенного, банального домашнего уюта и человека, который будет рядом, не смотря на то, какой же ты ублюдок. Скольким я делал больно… Я осознал всю глубину и кровоточивость их ран только когда попал в ситуацию, из которой для меня нет доброго выхода. Остановиться – значит предать свои убеждения, пойти против самого себя. Пойти дальше – значит продолжать жить, как бродяга, радоваться мгновению и совершенно не быть счастливым от того, что увидел новый день. Проще говоря, бежать, просто потому, что надо бежать.

***

Как бы то ни было странно, нелепо и глупо – это не сон. Я шёл на совет, думая обо всём происходящем, и терялся в своих мыслях, как младенец в одеяле. Я был пуст, потерян и даже мыслями не мог ни за что зацепиться. Ни где в себе я не мог найти успокоение, грустно понимая, что всё происходит здесь и сейчас, и я – тайный свидетель, наблюдатель переворота лунных путей в головах освирепевшего стада, которому кинули очень сладкую кость. Сладкую и большую, что на всю жизнь собачью хватит. Теперь не важен им их внутренний мир, не важно жить, заботясь и защищая беззащитных и слабых. Шёл и чувствовал, как в жилах стынет кровь и от бессилия кружится голова. Мы теряем себя, гасим в себе свет и ртутью заполняем всё тело, думая, что спасаемся от лишнего кровопролития, убивая себя.

«Ну, чё пялишься? Театр что ль?» … Я готов к сегодня…

«– Вам не нужна помощь?

– Мне нужна зажигалка!» … Встретить судьбу…

«Всё, я бросаю пить, бесповоротно и окончательно.» … Правильно сказал Седой, мы пока ничего не можем сделать… Просто надо отдохнуть и идти на встречу судьбе…

«– Это был бес.

– Всего-то?». Проблема в том, что я хорошо знаю себя и могу судить по людям, просто посмотрев в зеркало.

«Меня зовут Седой, я – инквизитор.». Люди никогда не откажут себе в своём любимом грехе…

«Ты – не человек… Пойдём?». Как бы мы не казались другими – мы всё равно такие же люди, такие же жестокие, такие же мелочные и трусливые…