Надежда Соколова - Пешки. Любовь и борьба

– Кто ты?

Я? Действительно, кто…

– Человек.

В глазах непонятное недоумение, потом:

– Лжешь. Люди меня боятся. Здесь, на Ранире, мы все…

– Где???

Нет, теперь уже не я. И кто же тут такой головой ушибленный, чтобы перебивать этого психа? А, та самая… Тарана, кажется. Или Таранка. А что на лице такой ужас? 'Гоблин', как я про себя окрестила злого колдуна, отвлекся теперь на нее, поморщившись от женского визга.

– Не ори, женщина. Ты…

– Как – на Ранире??? Это же проклятая планета! Я же с Орисана! Я… Я хочу домой! Слышишь, ты, грон, верни меня назад, немедленно!!!

У кого-то, похоже, истерика… Нет, я не буду думать о непонятных названиях. Нет, я не буду оборачиваться, чтобы посмотреть на того рыжего паренька, что сейчас горько всхлипывает сбоку от меня. Что-то этот серо-коричневый подозрительно долго молчит… Девчонка, кстати, тоже замолчала. Стоят и играют в гляделки друг с другом.

– Грон, эльфа, кто-то, напоминающий людей… Весело…

О, глядите-ка, новенькие. Мужик метра под два ростом, широкоплечий качок. Как-то он бесшумно подошел.

– Мы ведь удостоились чести, грон? Мы – Пешки?

А сколько яда в голосе. Отравиться можно.

– Увы.

Девчонка, услышав слова новенького, вздрогнула, отвела глаза от гоблина и побелела:

– Нет… Не хочу… Пожалуйста, не надо… Я ведь… Я… Не хочу!!!

Примерно через полчаса-час мы все собрались в одном месте: семеро мужчин и три женщины. Гоблин и трое его вояк, стремившихся не бросать начальство без присмотра, мы с парнями (Серый до сих пор морщился от боли), Тарана, широкоплечий качок и женщина средних лет и среднего же веса, тихая и молчаливая – все мы, как я поняла из разговоров, взволнованных и унылых лиц, злобных и отчаянных взглядов, умудрились попасть в руки местных богов, которые любили изредка устроить себе нечто вроде шахматного поля. Только фигурки были живыми и мыслящими. И в большинстве своем у этих самых фигурок имелись семьи, ну или те, кому 'пешки' были дороги. Впрочем, богов это не интересовало.

Чтобы разнообразить «игру», существа каждый раз брались из разных миров, с разным уровнем подготовки и знаний. Главное, чтобы они могли мыслить и общаться между собой (на время очередной «игры» языковые различия стирались). Ну и, как в шахматах, каждый сам за себя. Выиграет та «пешка», что сможет стать ферзем. Весело, в общем. А самое веселое заключалось в месте проведения игры. Этот мир, по мнению всех, кто когда-либо слышал о нём, не мог быть населенным никем. Что-то тут было неправильное, что не позволяло разумным существам постоянно жить на этой планете. Максимальный срок пребывания – несколько месяцев. Всё. Потом существа погибали окончательно. Те редкие победители, которым удавалось стать ферзями, забирались богами в их мир и становились их преданными слугами до скончания дней своих. Веселая перспективка, нечего сказать…

На нас с парнями остальные «пешки» смотрели косо и неприязненно. Моим словам о нашей расе почему-то никто не поверил. Мне, в принципе, было глубоко все равно, кто и кем нас считает. Единственное, что меня действительно заботило, так это невозможность вернуться назад, в родной мир, к маме, отчиму, братьям…

– Слышь, ты.

– Зоя.

– Да мне по барабану, как тебя кличут. Где тут камеры, а? И когда эта байда закончится?

Старший из парней, похоже, так до сих пор и не поверил в реальность происходивших событий. Что он там себе навоображал? Что кто-то его разыгрывает? Его персонально? Ради этого сюда и подогнали этих непонятных типов? Вот тот, что помладше, рыженький, уже давно все сообразил и теперь отстраненно глядел перед собой, не пытаясь вступать в беседу. То ли молился, то ли варианты просчитывал. Знаю я таких тихонь. Вроде мальчики-одуванчики, а отвернешься и сразу нож под ребра получишь. Пусть и фигурально выражаясь. Спасибо Стасу. Научил в свое время.

– Эй, не спи.

-А? – вздрогнула я, выныривая из мыслей. – Не знаю я, где здесь камеры.

– А кто знает?

И правда, кто. Боги, наверное, которые нас сюда вытащили.

– Понятия не имею. Вон у того гоблина спроси.

Спрашивать у негласного вождя нашего небольшого отряда мой собеседник почему-то не захотел. Видно, до сих пор помнил устроенную ему трепку. Недовольно поморщившись, парень попытался что-то спросить, но вместо этого с изумленным видом уставился на кого-то, стоявшего сзади меня. И кто это там? И почему вдруг вокруг установилась такая жуткая тишина?

Оборачиваюсь. И что я вижу? Недалеко от нашего сборища стоит, расставив ноги и сложив на груди руки, мужчина. Высокий. Миловидный. В непонятном светящемся ореоле.

Я почувствовала, что задыхаюсь от «букета» чувств, засхлестнувших меня.

– Ты! – плохо соображая, что делаю, я подскочила к нашему визитеру. – Ты!

– Здравствуй, Зоя, – снисходительно улыбнулись мне. – Давай знакомиться. Я…

В следующий миг я ударила в солнечное сплетение. Так, как когда-то учил меня Алёшка.

Мужчина согнулся пополам, судорожно хватая ртом воздух. А сзади меня пронзительно завизжали.

– Ты! Да как ты могла! – ко мне подлетела Таранка. Девчонку почему-то била сильная дрожь. – Это же БОГ!!! БОГ, дура ты деревенская!!! Он же теперь тебя…

– Девушка, вы в своем уме? – о! А это тот широкоплечий качок. Тоже объявился на поле боя. И что ему в тылу не сидится? – Вы понимаете, что вас теперь могут уничтожить? И…

Вставший рядом с богом грон ничего не говорил. Только смотрел. Очень внимательно. От его взгляда по коже промаршировала армия мурашек. Лучше б убил, честное слово!

Повелительно вскинутая вверх рука, и качок с Таранкой мгновенно замолкают, преданно поедая глазами пострадавшее божество. А разогнувшийся мужик поворачивается ко мне как ни в чём не бывало и почему-то весело улыбается:

– Я не ошибся в тебе. Ты действительно боевая. Достойная Пешка.

– Ну знаешь ли! В правилах этого нет!

– Это ты о том демоне, что появился непонятно откуда в прошлой игре, ближе к концу?

– Ну при чем здесь это? Ты теперь меня все время будешь им попрекать! Одно дело – демон, и совершенно другое – саньира!

– И что? Такая же раса, как и все остальные, как тот же грон, например. И по силе ему равна. Скажешь, нет?

– То есть ты ее не уберешь?

– С чего бы это? Пешки уже расставлены. Мухлежа нет. Можно играть. Твой ход.

Женщина была тихой и молчаливой. Она не вмешивалась в разговоры, не участвовала в обсуждениях, ее присутствия вообще, казалось, никто не замечал. Это я крутила головой с любопытством все стороны, стараясь увидеть и понять как можно больше. Пешка. Ну спасибо. Будет тебе пешка, божок. Тут ведь, как я понимаю, каждый сам за себя, да? Ну и чУдно. Я, конечно, девочка городская, но несколько раз в походы меня братья брали. Так что кое-что умею. Единственное, что плохо, – я совершенно не знаю местных реалий. Да и не местных – тоже. Гоблин с качком, Таранка и женщина-тихушница как-то более уверенно себя ведут, чем наша троица. Ладно, прорвемся. Надеюсь…