Грейс Амбер Ланкастер - Alatis. Наследие. Книга 1

– Аллан, прекрати придумывать. Посмотри туда! – сказал Иероним, указывая пальцем на один из этажей бизнес-центра.

Одно из окон было открыто настежь. Наверное, кто-то неосторожно раскрыл окно, чтобы впустить вечернюю прохладу в офис, и забыв закрыть его, ушел, а окно так и осталось открытым. И мы, к нашему счастью, могли без препятствий в него попасть. Составив план действий, мы влетели в офис. Закрыв за собой окно, дабы не вызвать лишнего внимания, мы затаились в кабинете. Переговорная Абсорбс находилась двумя этажами выше, и при надобности, когда наступит время, мы проберемся туда.

Время настало, но, как ни странно, все здание затихло. Во всех кабинетах потух свет, остались гореть лампы лишь в коридорах, все кабинеты опустели, все двери закрылись. Возможно, это был трюк Абсорбс Индастри. Мы ждали. Время все бежало, и спустя час мы поняли, что всё же оказались не там, где должны были быть. Тогда на всех парах мы полетели обратно, к центральному госпиталю.

– Почему мы не подумали об этом! – корил я себя – Как мы не поняли, что встреча будет в госпитале! Теперь это так очевидно – дата и время, место не указано, потому что мы уже на месте!

К тому моменту, как мы прилетели к госпиталю, встреча была уже окончена. Мы увидели Дженкинсона, садящегося в автомобиль. Несколько минут он стоял у госпиталя, а затем поехал.

– Что ты задумал? – настороженно спросил Иероним, глядя мне в глаза – Не говори, что ты хочешь последовать за ним! Нас могут заметить люди.

– Люди настолько редко смотрят на небо, что даже пролетая над их головами, мы не привлечем их внимания. Их интересуют деньги, скидки, развлечения и спец-предложения. Ни звезды, ни Солнце, ни небо. Полетели.

Иероним скорчил недовольную гримасу и забубнил что-то себе под нос.

Мы последовали за автомобилем Дженкинсона до самой окраины города. Там, у старого особняка, автомобиль оставил доктора, и вернулся обратно в город. А Дженкинсон вошел в дом, открыв двери своим ключом. Особняк был двухэтажным, с большим чердаком, просторным отдельным гаражом и двумя старыми сараями, а также крытой оранжереей. Дженкинсон поставил кожаный портфель на комод, снял дорогое кашемировое пальто, надел белый врачебный халат, и через черный ход вышел во двор. Оттуда он направился в один из сараев, снял крупный железный замок, и вошел, закрыв за собой двери на внутренний замок, пронзительно проскрипевший дважды. Этот скрип буквально пронзил мертвую тишину вокруг. Мы с Иеронимом скрывались среди деревьев, а когда Дженкинсон скрылся в сарае, направились к его окнам чтобы все осмотреть. Иероним предпочел осмотреть сперва дом, я же сразу направился к сараю, где должен был быть Дженкинсон. Но заглянув в окно, я ничего не обнаружил. Только слабо мерцала старая лампа, доживавшая свой век. В ее слабом свете было видно груды старых вещей: колеса от велосипеда, деревянные бруски, детали машины, картонные коробки, но самого Дженкинсона там не было.

Я осмотрел старое хлипкое сооружение – не вышел ли он через второй вход. Но стены были глухи: ни дверей, ни окон. Раздался пронзительный скрип, и из деревянного люка в полу яркий свет разлился по всему сараю, озаряя ненужный старый хлам. Послышался стук ботинок по деревянным ступеням, и из подвала вышел Дженкинсон.

Как же это просто и банально! Как я мог не догадаться. – досадовал я своей несообразительности – Теперь, когда все стало понятно, это кажется само собой разумеющимся!

Тем временем Дженкинсон закрыл крышку люка и, обтряхнув пыль с белого врачебного халата, направился к двери. Я успел взобраться на крышу сарая прежде, чем он вышел из него, и таким образом он ничего не заметил. Не спеша Дженкинсон направился в дом. Зная, что кроме него и нас здесь никого нет, я не стал тревожиться за Иеронима и спешить предупредить его о приближении Дженкинсона. Уверенный, что он не растеряется сам, я поспешил войти в сарай и спустился в подвал, оставив крышку люка открытой на всякий случай.

Внизу оказалась огромная лаборатория. Более того, это было не импровизированное место, сооружённое своими силами, а хорошо оборудованное помещение для проведения опытов. Я вошел в открытое помещение, предназначенное, скорее для наблюдения за опытами, нежели для них самих. За стеной находилась лаборатория с множеством химических реагентов, пробирок, штативов и медицинских принадлежностей. Тут же стояло медицинское кресло с кожаными ремнями для фиксации тела.

Позади были две двери. Одна вела в кладовую с медпрепаратами. К сожалению, ни картотеки, ни архива не нашлось. Вторая же вела в операционную. похожую больше на анатомический театр. С левой стороны от операционного стола находилась витрина, позади которой стояли несколько рядов комфортабельных кресел. Сомневаюсь, что они предназначались для просмотра фильмов.

Справа от стола, намного дальше, чем кабинет для наблюдения, в стене, находились широкие металлические ящики. В таких же ящиках в морге хранят трупы людей…

Я осторожно приблизился к ним, и протянул руку, положив ладонь на одну из ручек ящика, настолько удивленный и увлеченный, что не услышал приближающихся шагов. К моему счастью, это был Иероним.

– Ты знаешь, что там. Что в этих ящиках? – тихо спросил он.

– Нет. А почему так тихо ты говоришь?

– Вдруг Дженкинсон что-то заподозрит – нужно держаться осторожно.

– Он в доме остался?

– Да, я ушел раньше, чем он обнаружил меня. Там есть несколько ящиков с документами об экспериментах Дженкинсона и АГИ. Может, когда он ляжет спать, мы заберем их для изучения.

Я кивнул. Глубоко вздохнув, я потянул за ручку и открыл ящик. Он был пуст. Второй ящик я открыл уже с меньшим волнением. И, к счастью, он тоже оказался пуст. Иероним открыл еще один…Но увы, он уже не был пуст. Увидев то, что находилось там, я застыл. Отчаянье и огорчение буквально лишили меня сил. Там лежало тело одного из наших братьев. Он был мертв, по всему телу виднелись следы ударов, ссадины и колотые раны.

– Это… – нерешительно произнес Иероним – Это он.

– Да, черт возьми! – ответил я, со всей силы ударяя кулаком в стену.

Кафель на стене потрескался, и несколько кусков упали на пол, разлетевшись на мелкие осколки. Я посмотрел на свою руку – по ней текли струйки крови, но раны быстро затягивались. В стене же зияла темная дыра в пустоту.

– Там есть что-то. – произнес я, заглядывая в темноту.

Вдруг мне в шею, точно в область артерии, что-то резко укололо. Схватив рукой за шею, я почувствовал там крошечный металлический дротик. В тот же момент Иероним превратился в алатиса. Я обернулся и увидел доктора Дженкинсона, стоящего в дверях операционной с тонкой трубочкой в руке.

– Добро пожаловать в мою лабораторию! – торжественно произнес он – Скоро вы присоединитесь к своим товарищам!