Геннадий Башунов - Могильщик. Не люди

– Нужно будет взять на вооружение. А ты, дружище Шрам, добрался до пустоши?

– Нет. Я наткнулся на другой могильник, собрал там хорошую добычу, а когда она заканчивалась, уже начались осенние облавы.

– Да уж, – хмыкнул Кронле, – королевские солдаты не будут разбираться, кто ты – нищий бродяга, разбойник, могильщик или горливский шпион, дорога тебе одна – на виселицу.

Они болтали почти весь путь до старого тракта. Там, где они его переходили, было чуть ли не самое разрушенное место из всех – посреди дороги просто торчал невесть откуда взявшийся кусок скалы, разворотивший каменные плиты. Им пришлось помучиться, чтобы перебраться через завал, но всё же, спустя четверть часа могильщики остановились у входа в дорожный дом, из осторожности не торопясь туда заходить. Дверь отсутствовала, и в пустом проёме можно было увидеть полоски света, пробивающиеся сквозь дырявую крышу. На полу валялось множество обломков какой-то утвари, засохшие мелкие кости, куски тряпок, глиняные черепки. Велион даже надел перчатки, чтобы распознать магию, но довольно быстро покачал головой, давая понять: ничего серьёзного в доме нет.

Краг уже начал жалеть о том времени, которое они потратили на дорогу сюда. Больше всего его беспокоило отсутствие хоть какой-то тропы, ведущей от новой дороги к старой, – если странники изредка сворачивали к дому, они должны были оставить какие-то следы. Популярностью это место явно не пользовалось.

Позади послышался шум. Обернувшись, Краг увидел трёх всадников, мчащихся по старой дороге.

– Видимо, трактир всё же недалеко, – буркнул он, признавая свою вину.

– Они конные, – отмахнулся Кронле. – Если до трактира миль пять или шесть, они могут успеть до темноты, а мы уже не сможем. Да и как сюда тащить коня? Животина все ноги переломает.

– Я вижу кострище, – добавил Велион. – Старое, но всё же не сильно. Может, пару недель или месяц тому назад здесь кто-то ночевал.

– А я увидел кучу дров вон в том конце. Даже хворост искать не придётся. Пошли, друзья, мои ноги устали от этой неровной дороги.

Кронле вошёл в дом первым, Краг за ним. На каменном полу лежал толстый слой пыли, и в ней Краг увидел старые следы, оставленные тремя парами сапог. Западная стена зияла огромными дырами, от крыши и вовсе осталась только половина, но уцелевшая часть дома всё же выглядела вполне крепкой. Да и множество мусора, разбросанного в пыли, говорило, что этим местом пользовались и после войны.

– Вон там, – сказал Велион, тронув Крага за плечо и указав влево.

На груде хлама, перемешанного с деревянной трухой, лежали сотни старых костей. Когда-то – Краг готов был поспорить на кучу денег, что чуть больше семидесяти лет назад, – здесь упокоилось не меньше полусотни человек.

– Здесь убирались, чтобы не ходить по костям. Можно ночевать. Только найти место, где поменьше пыли.

Такое место нашлось – у одного из каминов кто-то навёл относительный порядок, здесь же и лежала груда хвороста, замеченная Кронле.

– Рядом с такими домами часто есть колодцы или родники, – произнёс Краг, скидывая сумку и снимая с неё котелок, – пойду поищу, если повезёт, сварим суп из солонины и пшена.

– Я люблю суп, – закивал Кронле. – И у меня есть кое-какие сушёные овощи и пара горстей муки.

– А я видел у дома крапиву, – добавил Велион. – Может, найдём молодую.

Кронле занялся растопкой, а Краг и Велион отправились на поиски припасов. Краг увидел, что по новой дороге тянется небольшой обоз, но в этот раз его ничто не смутило. Ну и пусть постоялый двор где-то рядом, они и здесь неплохо устроятся. Да и не притащить сюда телеги. Он и сам уже не хотел ломать ноги по тем камням даже ради выпивки и распутной девки.

А почему здесь так мало следов… Большинство людей крайне суеверны, они очень боятся незахороненных тел и тем более соседства с десятками скелетов. Наверняка, у местных есть какие-нибудь байки о призраках, живущих здесь и приходящих к путникам в кошмарах. Стоило хоть кому-то из местных потеряться по дороге от одного хутора к другому, как сразу нашлись бы болтуны, утверждающие, что виной послужил именно этот дом и призраки в нём. Краг и сам таким был когда-то, но путешествия по могильникам быстро отучили его бояться скелетов и привидений. Куда страшнее были живые твари, обитающие в мёртвых городах. Но и те порой не шли ни в какое сравнение с напарником, решившим забрать весь хабар себе. Но Велион и Кронле, судя по всему, не из таких.

За северной стеной дорожного дома бил выложенный камнями родник, где могильщики набрали чистой ледяной воды, предварительно вдоволь напившись. С крапивой им не повезло, впрочем, и так нашлось, чего кинуть в котелок – была и солонина, и размолотые сухари, и мука с крупой, и сушёная морковь и даже пара завядших, но ещё съедобных листьев капусты. А у Кронле на дне меха нашлось по три глотка кислой браги. Наевшись, могильщики кинули жребий, кому дежурить первому, и Велион с Крагом улеглись спать. Кронле принялся рассказывать какие-то байки, чтобы, как он сказал, самому не уснуть. Крагу предстояло стоять на посту последним, поэтому он какое-то время с удовольствием слушал сказителя – всё-таки тот знал и множество нормальных легенд. Когда же сон начал брать своё, отвернулся к стене, оставив Кронле бормотать сказки самому себе.

Краг не мог понять, спит ли он. С одной стороны, всё происходило будто бы наяву. С другой, стойкое ощущение нереальности не покидало его ни на миг уже какой-то довольно продолжительный промежуток времени.

Его разбудил Велион. Сказал, что пришло его время сторожить, и улёгся к гаснущему костру. Краг, с трудом сдерживая зевоту, подкинул в костёр хвороста и сел спиной к огню, так, чтобы видеть дверной проём и западную стену. Часть помещения хорошо освещалась лучами лунного света, проникающего через многочисленные отверстия в стене и потолке, другую скрывала непроглядная тьма. Был ещё пятачок пола, которому достался неверный оранжевый свет от костра, его очертания всё время менялись, постепенно уступая надвигающейся темноте. Могильщики расположились у восточной стены, и рассудить, скоро ли наступит утро, для дежурного оказалось не так уж и просто.

Впрочем, становилось всё холоднее и светлее. Краг чувствовал тепло костра спиной… или уже не чувствовал? Костёр, определённо, горел, могильщик слышал потрескивание дров, освещённое пятно колебалось под натиском тьмы. Краг выдохнул и понял, что из его рта клубами поднимается пар. Лето кончалось, ночи становились всё холодней, но не до такой же степени. Могильщик покрепче закутался в плащ и повернулся, чтобы подкинуть в костёр дров…

… или не повернулся?..

С западной стороны становилось всё светлей, и это как будто не совсем правильно, но Краг не мог сказать точно, так это или нет. Холод сковал его тело, волоски в носу будто покрылись льдом, дыхание причиняло физическую боль. Так холодно ему не бывало даже в ночных патрулях в разгар самой суровой зимы. Но… так ведь и должно быть? Или нет?