Елена Суханова - Море, тайны и русалочий дневник

Но тут уже подошла Виктория Андреевна. Сунула по бокалу нам со Славиком, а сама чокнулась с Владычицей.

Минут десять Славик говорил о том, как мы плавали к самолёту. Я же снова вспомнила об искомом помощнике и посмотрела на Викторию Андреевну. Что, если рассказать ей всё? Возможно, даст совет? Или побеседовать с самой Владычицей? Ох, нет. Не стоит. Неизвестно, как они обе к этому отнесутся. Я столь многого не знаю о нравах местных жителей.

И тут за одним из столов я увидела Прохора. Вот оно! Вот к кому надо обратиться.

– Светочка, – Владычица сунула мне пустой кубок, – принеси, пожалуйста, ещё.

За шампанским я бегала несколько раз. Морские люди, хоть и ненамного, но крупнее нас. А Владычица габаритами превосходит любого из них. Но доза всё равно убийственная. При этом хозяйке ванны хоть бы хны. Так, лишь пьяно похихикивала.

Да и вообще зрелище мне представлялось весьма странным (впрочем, остальные, похоже, так не считали): сидит в огромной лохани синяя полурыбина, лениво машет из воды хвостовым плавником, хлещет вполне себе земной напиток, поглаживает длинные, густые, фиолетовые волосы и хохочет во весь рот. А Владыка Финского залива отличался скромностью, мудростью, трезвостью и на сушу никогда не рвался.

В запойной трепотне прошло минут сорок. Владычица требовала, чтобы мы со Славиком от неё не отставали. Поэтому приходилось постоянно прихлёбывать. В голове у меня уже изрядно шумело, когда полурыбина вдруг потёрла горло и сказала:

– Ох, мне пора. Связки сохнут. Все веселитесь. А вы трое приняты.

Я обернулась, чтобы найти взглядом Клару, и тут же заметила её. Соседка стояла неподалёку и, по всей видимости, с нетерпением ожидала решения. Похоже, нервничала из-за того, что её Владычица отправила пировать, а с нами тары-бары разводила. Сейчас в глазах Клары появилось облегчение. Она подошла ко мне и сунула бутерброд с бужениной:

– Ты хоть закуси.

– Спасибо.

Ванна Владычицы уже протискивалась в дверной проём. А я-то гадала: почему он такой широкий?

– Самое страшное позади. Теперь развлекайтесь, – облегчение звучало и в голосе Виктории Андреевны. – Всё ладненько. Вы молодцы!

Она направилась к профессорам, что-то между собой обсуждающим. Клара уже оказалась возле Сашеньки. А Славик наклонился ко мне:

– Потанцуем?

– Слушай, я так есть хочу, – жуя, ответила я. – Давай после.

Нас обступили танцующие. От сводов зала отражались звуки музыки. Отчётливо слышались гитара и пианино. Я и не заметила, когда его сюда втащили. Может, ещё днём… Я не видела Прохора, но пошла в ту сторону, где он находился до того момента, как все вокруг удумали пуститься в пляс, чем сильно ограничили обзор.

– Привет, – сказала я, встав возле потенциального помощника. Бутерброд почти закончился, глаза голодно смотрели на обилие вкуснятины. Прохор слушал анекдот из уст приятеля, не знакомого мне, но на голос обернулся.

– Привет. Как прошло?

– Вроде неплохо. То есть мне обещали, что будет страшно-страшно, а оказалось…

– У Владычицы настроение сегодня хорошее. А вообще с ней надо общий язык найти, тогда сложится. Она бабка нормальная. Случаются иногда закидоны, но их можно пережить.

Я хотела спросить, что же тогда произошло с теми четверыми, которых сослали в Питер. Но тут раздался хохот. Это закончился анекдот. Не смеялись лишь мы с Прохором. Он – потому что прослушал концовку, а я – так и начало тоже. Сзади подлетела Роза.

– Ну как ты? Ты как? Как она с тобой, а? Рассказывай!

Прохор протянул мне тартинку, Роза – бокал с шампанским. Еду я схватила с радостью, а на напиток посмотрела недовольно:

– Я уже пьяная.

– Сильно пьяная? – заинтересовался Прохор.

– Съешь винегрет. – Роза указала на блюдо, стоявшее передо мной. – Он вкусный. Ну так что?

Я принялась уплетать еду, которая оказалась поблизости, потом взялась и за шампанское. С набитым ртом отвечала на бесконечные вопросы Розы, а едва её пригласили танцевать, выдала Прохору:

– Мне нужно с тобой поговорить. Не здесь.

Он посмотрел на меня с высоты немалого роста. В глазах цвета моря будто плескались рыбки. Или я просто слишком долго созерцала морскую деву, уничтожившую в один присест мою годовую норму шампанского.

– Пойдём поговорим. Хочешь ещё тартинку?

Мы миновали с полтора десятка танцующих пар, добрались до выхода и оказались на широкой аллее. Теперь-то я поняла, для чего ей эта ширина. Ходят тут ванны всякие. Но долго в местах обитания ванн мы не задержались. Прохор взял меня за руку и нырнул налево. Сюда я ещё ни разу не забредала. Коридор оказался узким и тёмным. Мы прошли несколько шагов, пока хватало света из аллеи, потом спутник снял с пояса фонарь и посветил вдаль. Свет испугал и оторвал от поцелуев какую-то парочку. Оба недовольно фыркнули на нас, но с места не сдвинулись. Я пошла за Прохором. Он уверенно шагал вперёд.

Пару раз мы свернули, и вскоре я обнаружила, что находимся в широком проходе, слабо освещённом разноцветными фонариками.

– Здесь мы одни, – сообщил Прохор, и голос его несколько раз отразился от стен.

– Откуда ты знаешь?

– В этом месте любой шорох гулким эхом расходится. Услышали бы. Многоголосый коридор. Так о чём ты хотела поговорить? Что-то серьёзное?

– Да, – ответила я, но, не зная, как начать, тут же сменила тему, – помнишь, ты мне обещал рассказать, что находится за решётками?

– Не помню, чтобы прям обещал. По-моему, только предположил существование такой возможности.

Вдруг с другой стороны коридора донеслось странное жужжание и начало отскакивать от стен, умножаясь. Я повернула голову и увидела то, что шокировало меня сильнее, чем передвигающаяся лохань и бутыль шампанского в два глотка. Прямо на меня летела удивительно страшная морская дева. С тёмно-синей кожей, острыми зубами, серыми волосами, парившими вокруг головы как наэлектризованные, с длинными когтями на костлявых пальцах и хищным выражением лица. Хвост девы превратился во множество тощих хвостиков. Они торчали в разные стороны, плавники крутились, подобно пропеллерам, и издавали то самое жужжание.

– Не слушай её! – Я успела заметить испуганное выражение на лице Прохора. Потом он снова схватил меня за руку и потащил в противоположную сторону. Тут же раздался восхитительно нежный голос, и сразу захотелось отправиться за его обладательницей куда она пожелает. Я попыталась остановиться, но Прохор упорно тащил меня вперёд, а потом втолкнул в узкий лаз справа. Я тут же собралась вылезти обратно. Однако Прохор втиснулся вслед за мной и стал толкать меня дальше. В этом коридорчике имелась возможность передвигаться лишь боком, друг за другом, потому выбирать не приходилось. Чудесный голос постепенно затихал. Странно. Я не смогла бы повторить ни одного слова, но почему-то сказанное казалось таким прекрасным.