Дмитрий Шуйский - Света, я вернулся!

Помимо того, что Арнольд Самуилович неплохо управлял своей строительной корпорацией, успешно зарабатывая на государственных и частных заказах, он очень любил скачки и практически не пропускал ни одного забега с участием своих любимцев – жеребца Алмаза и кобылки Звездочки. Для каждой лошади он установил свою личную стипендию и ежемесячно доплачивал владельцу конюшни Зурабу Нугзаровичу Шаташвили некую сумму, о размерах которой никто ничего не знал. Но то, что она была немаленькой – не сомневался никто: Арнольд славился широтой души, конечно, в пределах возможного, и с учетом обстоятельств.

Клара Органовна всегда сопровождала Президента на эти скачки, поскольку жадно впитывала в себя бурю эмоций от простых зрителей и игроков. И не одна она приходила сюда именно за этим. Ну и случай покрасоваться в кругах высших чиновников и олигархов тоже использовался для получения заказов для компании. По какой-то причине, мы даже не предполагаем по какой, Клара получала значительно больше заказов для компании своего шефа, а именно, от заместителя министра строительства столицы Игоря Христофоровича Феодоровского. Возможно, это случалось именно потому, что Феодоровский – красивый, статный собой, высокий брюнет с голубыми глазами не пропускал ни одной юбки. А уж если он ощущал жгучесть и огненность собеседницы – тогда каждая деловая встреча с дамой непременно имела продолжение в постели (ну, или окончание – как масть ляжет). Но не будем об этом сейчас, поскольку речь пойдет об изумительной везучести Арнольда Самуиловича на скачках: никто уже не припомнит: когда он в последний раз крупно проигрывал свою ставку. Да и о размере его выигрышей в среде лошадников ходили легенды, мало того – налоговая служба тоже криво посматривала на столь успешного игрока: теория вероятности не допускала неоднократного попадания в яблочко – и каждый раз.

Конечно же – это были всего лишь слухи, были у Арнольда Самуиловича промахи. Были. Но точно об этом никто не знал, поскольку иногда ставки делались через подставных лиц. Выигрыши всегда выпячивались, а проигрыши – замалчивались. Ну, а уж истинная правда не известна была никому, кроме самого Арнольда и его Кларочки.

А еще поговаривали, что что-то здесь было не то, или не так. Ходили пересуды, что неоднократные налоговые проверки не показали никаких отклонений, и каждый раз Арнольд выходил сухим из воды.

Вот за что его, не красавца, обожала Клара Органовна, жена и дети тоже были довольны! Ну, успешен их любовник, муж и отец, ну и что? Ну, повезло ему с интуицией, но это же вещь неизмеряемая, и купить ее за деньги нельзя, думали завидующие ему коллеги.

Но он еще не знал, что купить то, что называется интуицией, или нет – не интуицией, а информацией о будущем событии, как оказалось можно.

– Ах, ты мой толстячок, – говаривала, бывало, Арнольду его возлюбленная Клара опосля плотского удовольствия. При этом она ласково похлопывала Президента по арбузному пузику.

– Знаешь, Арнольдик, – от этих слов Кларочки Арнольд Самуилович поморщился, безобразно оттопырив нижнюю губу, – а надо бы тебе здоровьице поправить.

Арнольд ошарашенно и непонимающе выпучил на наперсницу глаза:

– Не понял… Я что, совсем плох стал, или что?

– Да нет, милый, ты все не так понял – ты еще парень хоть куда, но поддерживать себя в форме надо. Я вот хожу в Центр Йоги, что на ВДНХ, и мне очень нравится тамошний директор. Из Индии, кстати, приехал – самый настоящий йог! У-умный! Это что-то! Я у него спросила насчет тебя – и он пригласил тебя на разговор.

Арнольд опять возмутился:

– Да кто тебя просил это делать? Не надо мне этого, заниматься ерундой, время зря тратить. Не пойду! Не хочу!

И тут настала очередь возмутиться Кларе Органовне:

– Да как ты смеешь мне выговаривать! Я за тебя радею, стараюсь, а ты… а ты…, – всхлипнула она.

– Ну ладно, ладно, пойдем вместе, – примирительно пробормотал Арни, – Кларочка, я … это… погорячился…. Забудем, а…?

Даже тот, кто далеко, стоит рядом, если он в твоем сердце;

даже тот, кто стоит рядом, далек, если твои мысли далеки от него.

Индийский эпос

10 утра, лето, июль, Москва, среда. Теплый ветер лениво колышет листву деревьев и кустов в парках и на улицах столицы; под сенью каштанов, тополей и кленов мамочки с колясками и пенсионеры с палочками неторопливо гуляют по дорожкам скверов города на семи холмах. Слышен ребячий гомон и скрип качелей на детских площадках, жизнь идет своим чередом.

Середина рабочей недели. Те, кто хотели приехать на работу – уже на ней находятся, время обеда еще не пришло, в офисах идут планерки и совещания – обсуждаются планы на будущее, подводятся результаты прошедшего дня.

К воротам Центра Йоги тихо урча мощным двигателем и мягко покачиваясь на мягкой подвеске, неторопливо двигался Роллс-ройс, поблескивая полировкой, хромированной отделкой и затененными стеклами пассажирского салона. Перед остановившимся автомобилем медленно раскрылись кованые металлические ворота, и гости проследовали на территорию.

Как истинный строитель до мозга костей, Арнольд с первого взгляда сразу же оценил достоинства здания Центра Йоги. Двухэтажный коттедж стоял прямо в центре парка, к нему вела покрытая тёмно-красной плиткой дорожка, справа и слева от которой нарядно выстроились березки с праздничными белыми стволами. По его оценкам, небольшая площадь перед входом была рассчитана на парковку 30 автомобилей, с правой стороны явно просматривались ворота для въезда в подземный гараж.

Стены коттеджа, если так можно было назвать это далеко не маленькое здание, были отделаны керамической плиткой кремового оттенка, панорамные пластиковые окна с рамами под бук выделялись тонировкой, скрывавшей от любопытных глаз жизнь внутри.

Оценив масштаб и добротность самого здания и территории вокруг, Арни вдруг понял, что постройка такого стильного сооружения и его содержание стоят немалых денег, не считая уже затрат на покупку земли прямо в центре Москвы.

– Видимо, деньги у них имеются, и на чем-то владельцы бизнеса их зарабатывают, – подумал наш герой, – значит, я приехал именно туда, куда надо.

Медленно развернувшись на площадке перед входом, Роллс-ройс остановился, водитель вышел, быстрым шагом обошел автомобиль и открыл дверь пассажирам. Первым в проеме двери показался Арнольд Самуилович, несмотря на работу кондиционера в машине, его лысина была покрыта мелкими капельками пота: он шел в неизвестность с одышкой, тяжело дыша.

Следом за ним птичкой из автомобиля выпорхнула Клара Органовна.

Поскольку швейцара около входа не наблюдалось, с явным неудовольствием Арнольд лично открыл входную дверь и грузно проследовал в прохладу вестибюля.