Василина Владимирцева - Килим

Дмитрий последним глотком осушил стакан и задумчиво взглянул на часы.

– Знаешь, Лёх, я, пожалуй, пойду. Поздно уже, Наташка волноваться будет.

– Эх, Димка-Димка… вы только поглядите, ну, а? Же-на-тый человек… – протянул Лёха, ухмыляясь и рисуя в воздухе знак ограждения от зла – по сути, совершенно бесполезный, но являющийся общепризнанным знаком приветствия и прощания у магов. В конце концов, не пожимать же руку на прощание? Руки для мага – самый ценный рабочий инструмент, и здороваться за руку – всё равно что скрещивать мечи.

Дмитрий начертил знак в ответ и, быстро набросив кожанку, висевшую на спинке стула, направился к выходу, не забыв оставить на столе плату за вечер и какие-никакие чаевые. На самом выходе он обернулся, на прощание начертив знак ограждения от зла – ко всем в целом и ни к кому в частности – и вышел на улицу.

Октябрь в этом году вышел сырым и промозглым, но не слишком холодным – лёд ещё не покрыл луж, однако влажный настойчивый ветер пробирал до костей, легко продувая джинсы и заставляя Дмитрия ёжиться. Всё-таки стоило послушать Наташку, которая все уши ему утром проворчала: «Надень куртку, надень куртку, замёрзнешь»…

Что он ей тогда сказал? «На что мне куртка, порт нарисовать две минуты?» Ну-ну. Надо будет всё-таки проверить, нет ли у Наташки в роду ведьм… магического дара у жены не было совершенно, и родители тоже были обычными людьми, но вот её чутьё порой даже самого Дмитрия поражало.

От размышлений Дмитрия отвлекли звуки, недвусмысленно намекающие, что кому-то сейчас явно очень плохо. Маг хмыкнул и не спеша подошёл к мусорным бакам, из-за которых и доносился шум.

Увиденная картина его ничуть не удивила – у людей неподготовленных телепортация, особенно принудительная, часто вызывала тошноту.

Дмитрий равнодушно смотрел, как парень, которого недавно вытурили из бара, согнувшись в три погибели, избавляется от содержимого своего желудка. Задумчиво пошарив по карманам, маг наткнулся на носовой платок, заботливо припрятанный в уголке. «Наташа, конечно» .

Дмитрий протянул находку пареньку, и тот, похоже, только заметивший, что больше в подворотне не один, сначала заметно вздрогнул, но затем благодарно принял платок и отёр им рот.

– С..спасибо. – Голос у него тоже оказался какой-то… нелепый. Мальчишечий, словно не до конца ещё сломавшийся, хотя парень явно уже перешагнул порог полового созревания.

– Слышал, ты ищешь проводника? – Голос Дмитрия звучал равнодушно, да и взгляд его выражал крайнюю степень безразличия, но лицо паренька в секунду прояснилось, а голубые глаза вспыхнули надеждой.

– Да, я…

Дмитрий грубо его перебил:

– Завтра, два часа ночи, под первым пролётом метромоста. Приходи один.

Парень открыл было рот, но маг резко наклонился к нему и взглянул прямо в глаза. Два чёрных омута словно высосали из мальчишки всю волю и он только кивнул.

– И да. – Хриплый низкий голос мага вдруг зазвучал глуше, и от него повеяло могильной холодцой. – Если ты кому-нибудь скажешь хоть слово, можешь не беспокоиться. Никто тебя никогда не найдёт. Даже на Изнанке.

Паренек судорожно закивал, хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.

Дмитрий молча кивнул и развернулся, собираясь уходить, когда его настиг звонкий голос:

– А под каким первым пролётом – справа или слева?

Дмитрий чуть не споткнулся, не веря своим ушам.

«Он что, настолько идиот?»

Огромным соблазном было ляпнуть «сбоку», но мало ли, что тогда ещё этот полудурок выкинет, поэтому он просто буркнул:

– С правого берега. – И завернул за угол, больше не оборачиваясь.

* *

В баре Дмитрий, конечно, лукавил. Порт к дому он мог нарисовать, пожалуй, даже в полностью бессознательном состоянии – это первая схема, которую заучивают ученики на занятиях по транспортации, и рука, отрисовавшая тысячи копий одного и того же знака, в итоге, помнила его едва ли не лучше, чем голова. В одно мгновение он рисует мелком нужные символы на ближайшей чистой стене, в другое – стоит в прихожей их квартиры, борясь с лёгким головокружением.

Дмитрий хотел как можно тише раздеться и снять обувь, но в этом не было нужды – в гостиной горел свет, а прямо напротив него на диване сидела одна крайне недовольная женщина.

– Ты видел, который час?

Дмитрий не видел. Всё, что он видел – это знакомая морщинка над двумя светлыми бровями, сошедшимися над переносицей. Он должен был перестать уже подмечать эти детали спустя пять лет, но всё равно не мог остановиться, взгляд его рассеянно блуждал по родному лицу, подмечая поджавшиеся губы, чуть вздёрнутый крупноватый нос и две крохотные родинки на подбородке.

Нет, эту женщину нельзя было назвать красивой или даже хорошенькой. Скорее – простоватой. Её лицо было из тех, что каждый день видишь в толпе – и моментально забываешь, поскольку оно… обычное. И длинные волосы, лежащие растрёпанной косой на плече, тоже были темно-русого, невыразительного цвета, какой встретишь у каждого третьего в их стране.

Наконец, его взгляд остановился на голубых глазах. Те бесстрашно взглянули на него в ответ, гневно сверкая, отчего казались ещё ярче, а карие крапинки на радужке – наоборот, темнее.

Удивительные, живые, глубокие глаза, которые, будь Наталья ведьмой, метали бы сейчас настоящие молнии.

Но за завесой гнева Дмитрий всё равно разгадал хорошо спрятанную тревогу.

– Всё хорошо. – Успокоил он жену.

– Я не спрашиваю, как у тебя дела! – Женщина гневно всплеснула руками, но осталась сидеть, не вставая навстречу. – Я спрашиваю, видел ли ты, который час!

Однако напряжённые до того плечи медленно расслабились, а поджатые губы чуть смягчились.

– Извини. Коллега пригласил выпить после работы. – Дмитрий неловко развёл руками и наклонился, стягивая старые кроссовки, не развязывая шнурков.

– И ты, конечно, забыл мне позвонить! – Дмитрий снова проследил, как светлые брови, до того образовавшие острую «галочку» над переносицей, взмыли вверх, а губы жены скривились в ядовитой усмешке.

– Забыл. – Покаянно кивнул мужчина и, сбросив куртку, в два шага преодолел расстояние до дивана. Он наклонился к жене, чтобы поцеловать, и та, несмотря на справедливый гнев, подалась навстречу. – Телефон на работе забыл.

Та только вздохнула.

– Я ужин приготовила. – В голосе Наташи слышался упрёк, однако уже не было гнева или язвительности. – Остыл давно.

– Так давай я подогрею. Будешь со мной?

Дмитрий знал, что Наташа, не обладая магией, любила смотреть, как он колдует. У них была микроволновка, но зачем заморачиваться, если можно согреть тарелку руками, а заодно позабавить жену?

– Ну так что?

Наташа прилегла на подлокотник дивана и, подперев голову ладонью, улыбнулась и покачала головой. От былого гнева не осталось и следа.