Илья Ермаков - «Сон Феникса»: Огниво Хаоса

Малик быстро преодолел расстояние, отделявшее его от Сороконожки, и выпустил в Порождение зеленую искрящуюся стрелу. Заклятие поразило насекомое, и то взревело, отбив от себя Малика лапой.

– Вот же бабка! – заорал Малик, потеряв равновесие.

Он выпустил изо рта мороженое и бросился за ним вниз.

– Нет, моя мороженка!

И вот прежде, чем его лакомство коснулось пола, Малик схватил фруктовый лед за палочку, а сам повис над полом, зацепив ногу за полку стеллажа.

– Он всегда появляется в самый «подходящий» момент, – фыркнул Элиас.

– Может, дадим сделать ему все самому? – предложил Винсент.

– Еще чего! – воскликнула Кира.

Мне понравился ее настрой, и мы ринулись в бой.

Сороконожка успела прийти в себя после ранения. Из ее брюха истекала зеленая густая жидкость. Вместе мы с ребятами принялись осыпать ее потоком заклинаний.

Увидев, как мы дружно сражаемся с противником, окутывая ее в облако боевой магии – вспышки, молнии, пламя, стрелы, – Малик быстро встал на ноги, взял в руки фруктовый лед и вскрикнул, словно ребенок:

– Эй, подождите меня!

Малик каждый раз хотел долго «веселиться», растягивая сражение с Порождениями, но зачастую сам же становился причиной скоро завершения «вечеринки».

Уходя от ударов Сороконожки, которая то и дело пыталась ударить нас своими массивными острыми лапами-клешнями, мы забрасывали ее магией. Ламберт атаковал черными молниями, Кира – ледяными стрелами, Винсент использовал жидкое пламя, Элиас стрелял синими ранящими вспышками, а я пускала жгучие фотоны света.

Чудовище ревело, истекая зеленой кровью. Малик подпрыгнул под потолок, поравнявшись с головой старухи.

– Дамочка, не слишком ли вы взрослая для подобных увеселений?

Малик резко взмахнул рукой, и воздух рассекла красная нить. Кровавое заклятие отсекло старушечью голову от тела насекомого – брызнул алый фонтан.

– Осторожно! – скомандовал Ламберт.

Малик безумно засмеялся, а тело монстра с грохотом повалилось на пол и размякло, будто существо сделало последний выдох.

Все закончилось. На мгновение в отделе фруктов и овощей воцарилась тишина.

– Бабулька была, что надо.

Мы увидели Малика, который шлепал босыми ногами по лужам крови, наслаждаясь вкусом фруктового льда. От этого мороженого его губы покраснели.

– Ах, это вы!

Он явно обрадовался, увидев нас снова.

– Давно не виделись, – без особого энтузиазма ответил Ламберт, – мы бы и сами сделали все.

– Если ты переживаешь за награду, Блэк, то я с радостью отдам эти бесполезные бумажки, которые вы цените превыше всего, вам.

– Дело в не этом. Ты подверг опасности людей.

Малик расширились глаза. Он не мог понять, в чем его обвиняют. Демон несколько раз обернулся, чтобы напомнить нам о теле гигантского насекомого, лежащего на полу.

– А она в этом не виновата?

Ламберт не стал отвечать, а просто заверил его:

– Просто в следующий раз постарайся все сделать так, чтобы причинить меньший вред окружающим.

– Тоже мне мамочка…

Малик закатил глаза, а потом ему так наскучил Ламберт, что он перевел свое внимание на нас. От этого его красные губы обратились в жуткую улыбку.

– А вы как поживаете, малыши? Плохой дядя еще не успел вас обидеть?

– Мы избавимся от него, Малик, я тебе обещаю, – вырвалось у меня.

На меня странно посмотрели. Все… кроме Малика!

– Вот это настрой! Мне всегда казалось, что ты скрываешь в себе много тайн, Эмили Элизабет, я тебе говорил? Я жду, когда вы закатите самую масштабную вечеринку. И можете не брать с собой этого Черныша, а то он такой зануда… Совсем не умеет веселится!

– Заткнись, Малик, – бросила Кира.

Демон обаятельно взглянул на Киру.

– Ох, ты, мой пупсик, мы еще с тобой пообщаемся. Сегодня я спешу.

Малик одарил Ламберта странным взглядом, а потом резко прыгнул под потолок и появился на вершине пустого стеллажа.

– Чао, бамбино!

Новый прыжок, и Малик исчез так же внезапно, как и появился.

– Я уже вызвал ребят из Гильдии, – сообщил Винсент Ламберту, – они скоро будут.

– Спасибо, Винсент.

Ламберт посмотрел на меня.

– Эмили…

– Да?

Этот тон мне совсем не понравился. Я почувствовала, как мои пальцы похолодели.

– Ты ничего не хочешь нам рассказать?

Я никогда не была в этом ледяном коридоре. Странно, но я не чувствовала холод, находясь здесь. Только страх.

Страх за то, что вот-вот может произойти нечто ужасное и неисправимое.

Бело-голубые стены переливались в ледяных узорах. Они завораживали меня, но эта увлеченность проходила через пять-шесть секунд, и я все шла дальше, вперед.

Знала ли я, куда иду? Конечно, нет. Где выход? Тоже неизвестно.

Все за моей спиной превращалось во тьму, в ничто. А потому путь оставался только один.

Наконец я сделала еще один поворот направо. На протяжении всего своего пути я старалась не оглядываться и не смотреть на ту тьму, что клубилась у меня за спиной.

Я покинула узкие туннели и вышла в более просторный ледяной зал, где передо мной возвышалась ледяная растрескавшаяся колонна с черной омерзительной оболочкой, заточенной внутри.

Это меня напугало больше всего.

Лед начал трескаться, и я понимаю, что грядущего не избежать. Я не могу укрыться, спрятаться или исчезнуть. Мне придется остаться здесь, когда это случится.

Вот ледяная колонна покрылась трещинами до такой степени, что смогла в один момент просто лопнуть, взорваться, и ужас, запертый там долгие восемнадцать лет, наконец вырвался на свободу.

Он просто стоял передо мной и смотрел в мои глаза.

Темная кожа лица, трещины за уголками улыбки бледных губ, которые сшиты пятью-шестью швами с каждой стороны, красные уродливые шрамы, струящиеся от подбородка к глазам. Яркие золотистые глаза с алым зрачком, что искрился чернильными искрами. Полное отсутствие бровей. Овал лица обнимали длинные черные волосы.

– Эмили Мерседес Грей, – раздался его голос – приглушенный хриплый ледяной шепот, – мы так и не поговорили о многом.

– Мне не о чем с тобой говорить, – спокойно ответила я.

– Брось!

Его улыбка стала шире.

– Тебе же так интересно узнать, что произошло тогда, восемнадцать лет назад, когда ты чудом осталась в живых. Я недооценил Лантана. Он… быстро бегает.

Он тихо посмеялся про себя.

– И, конечно, ты хочешь узнать, что будет дальше? Ты сказала, что готова уничтожить меня.

– Да. И я не из тех, кто не держит слово.

Ему это явно понравилось.

– Ах, как хорошо, что ты не из тех «правильных» и «послушных» девочек.

– Напротив. Я правильная. И послушная. Но иногда нарушаю правила.

– Я тоже.

Он наклонился ко мне ближе, и я почувствовала на себе его дыхание.