Илья Ермаков - «Сон Феникса»: Скрижаль Смерти

Будто собрав все свои силы, он произвел на свет ослепительную черную вспышку, которая сбила нас всех с ног. Больше всего пострадали Элиас и Кира, потому что находились ближе всего к эпицентру удара.

Остались мы с Винсентом.

И я поняла, что это мой шанс понять в чем дела.

– Постой! – крикнула я Марбасу.

Он замер, и мы посмотрели друг на друга.

Бледный и чертовски красивый молодой человек. Я не ошиблась. Он чем-то опечален.

Я подняла руки, будто хочу сдаться.

– Эмили Элизабет, что ты делаешь?

Но я не слушала Ламберта. Впервые не слушала.

– Я хочу поговорить, – сказала я Марбасу.

Я даже подняла руки, будто сдаюсь. Сделала шаг навстречу – он позволил.

Надеюсь, мне удалось его заинтересовать.

– Я вижу, что ты чем-то опечален. Что происходит? Кто ты?

– Я… – его голос оказался спокойным и ровным.

– Да, ты можешь сказать все, что хочешь.

Я сделала еще два шага навстречу и решила предупредить еще раз:

– Я тебя не обижу.

– Только не прикасайся ко мне! – отступил он сам. – Заболеешь…

Я остановилась в двух шагах перед ним.

– Я не хочу этого делать… не хочу разрушать… причинять боль…

– Убей его, Эмили Элизабет! – вопль Ламберта. – Сожги!

Но я стояла и слушала Марбаса.

– Я не хочу быть Порождением!..

Мне стало невыносимо жаль его.

Неожиданно я поймала себя на мысли, что впервые за всю жизнь я пожалела Порождение Катаклизма.

Его слова означали одно – стадия «безумный убийца» еще не наступила, и в нем осталось много человеческого. Но Жажда все равно поглощает его разум.

– Я верю в тебя, – произнесла я.

Он поднял взгляд и посмотрел на меня. У Марбаса оказались медовые глаза.

– Если ты сможешь остановиться… я верю, что ты справишься с Голодом. Я помогу тебе. Я и мои друзья – мы найдем способ все исправить.

– Ничего нельзя исправить, – отрезал он, – я – монстр. Уходи.

В моих глазах застыли слезы.

– Я хочу помочь тебе! Как ты не понимаешь? Еще не все потеряно.

– Ты не знаешь, о чем говоришь. Ты не знаешь, что такое Жажда. Мы, Порождения, вкладываем в это слово куда больше смысла, чем вы, люди. Ты мне не поможешь. Убей, если хочешь. Да… как сказал твой друг.

– Отойти от него! – на этот раз крикнул Винсент.

Я так долго смотрела на Марбаса, что перестала понимать, где сейчас относительно нас находятся все другие.

Это неважно.

– Я же вижу, что ты не хочешь этого. Ты сильный. Ты сможешь остановиться. Ты сможешь противостоять Голоду.

– Нет… он уже завладел мной. Прежним я не стану. Уходи, пока не заразил. Я опасен.

Да, опасен. Но небезнадежен.

Я знала, что не могу ему помочь, но так хотела! И от этого стало только больней.

Потом Марбас пошатнулся. Его немного перетрясло.

– Что… что с тобой?..

– Беги…

И я застыла.

Приятный медовый блеск в его глазах исчез. Его заменил багровый оттенок.

Он теряет контроль!

– Я голоден! – взревел Марбас.

Нужно жечь его или бежать, но сил у меня ни на что не оставалось. Жалось с к нему не позволяла мне принять решение.

А потом случилось другое…

Все произошло быстро.

Он протянул ко мне руку. В его глазах стояло явное желание заразить меня и убить. Голод затуманил его разум. Он превращается в настоящее Порождение, безумца, с которыми мы привыкли иметь дело.

Я зажмурилась. Я приготовилась к тому, что рука сожмет мое горло, и я заболею проказой или еще чем хуже.

Но нет… я открыла глаза, и передо мной стоял высокий тощий Винсент. Марбас ревел.

Я видела, как шея Винсента побледнела, а потом он рухнул передо мной на колени. Я отступила.

Все замерло.

Алый блеск в глаза Марбаса сменился медовым. Тот моргнул.

– Что… что я наделал…

И это были его последние слова.

Совсем рядом стоял Ламберт. Его кожа и одежда струились черными язычками пламени. Его хвост стал огненным.

Он завопил.

Изо рта Ламберта вырвался сокрушительный поток чернильного пламени, который в мгновение ока охватил Марбаса. Тот даже не успел произнести звуки – так быстро Порождение рассыпалось в пепел.

Ламберт упал на колени, и пламя вокруг него потухло.

Кто-то включил звук.

– Винсент! – крик Киры, полный отчаяния.

Элиас и Кира поспешили ко мне.

В моих ногах лежал бледный Винсент.

Я упала на колени перед ним и сжала его руку.

– Нет… прости… прости меня…

– Ничего, Эмили Элизабет, – его умный взгляд был образен ко мне, – ничего… я не в обиде…

– Винсент! – Элиас приподнял тело друга. – Вставай, дружище! Давай же!

– Тебе не помешало бы постричься, друг мой…

Из глаз Элиаса хлынули слезы. А потом… Винсент закрыл глаза. На его лице застыла улыбка.

– Нет! – визг Киры.

Тут к нам присоединился Ламберт и быстро оценил обстановку. Я была готова к гневному рыку Блэка в мой адрес.

– Ламберт, прости… – я не сдержалась, – это же я…

Но ничего не случилось. Ламберт в ответ сочувственно посмотрел на меня и ответил:

– Если Винсент не винит тебя, то я тоже не виню.

– Ох… что же нам делать? – плакала Кира.

Ламберт уставился на нее. Кажется, он что-то придумал.

– Твой отец… Кира, где живет твой отец?

– В соседнем районе…

– Быстро! Элиас, давай, помоги мне!

Элиас и Ламберт взяли нашего длинного Винсента за руки и ноги.

– Что мы делаем? – спросила я, когда мы все уже направлялись в сторону фургончика.

– Отец Киры нам поможет…

И тут к нам подъехали «Пантеры».

– Эй, с дороги! – рявкнул Ламберт в их сторону.

Троица сняла шлемы. Мелена спрыгнула на землю.

– Давайте его к нам. Так вы до «Химеры» его не дотащите. Ценна каждая минута, и ты это знаешь, Блэк.

– Мелена, мы не обязаны… – вмешался зеленоволосый василиск.

– Заткнись, Кай! Мы готовы помочь, Блэк.

Какую-то долю секунды Ламберт смотрел на девушку, не веря в то, что «Горгульи Полуночи» предложили нам свою помощь.

– Хорошо. Давай, Элиас, помоги! Спасибо вам.

– В таких случаях вражда прекращается, – ответила Мелена, – агентства своих не бросают.

Винсента посадили на «Пантеру», как тряпичную куклу, и Мелена обняла его, взявшись за ручки мотоцикла.

– Вот так… прекрасно…

– Быстрее!

Теперь судьбу Винсента должно решить уходящее время.

Труп Винсента плавно парил над ступеньками лестницы, когда мы бежали на второй этаж жилого дома, где жили родители Киры. Весь подъем я переживала, что Винсент ударится головой о стену или ступеньку, но ничего подобного не происходило. Магия левитации Ламберта действовала виртуозно и изящно.

– Мы уже пришли, скорее, – подогнала нас Кира.

– Мы же не опоздали? – забеспокоилась я.

– Нет, – уверенно ответил Ламберт, – время есть.

Отлично.

Мы еще не преодолели последний лестничный пролет, а Кира уже звонила в дверь. Как раз, когда мы поднялись, дверь открылась.