Елена Янук - Ух, началось!

– Вожака услышал, – тихо заметил кто-то из ночной охраны.

Да, вожака…

А что, если… промелькнула мысль, и я оборотился.

В волчьем состоянии моя рана находилась в худшем состоянии. Поэтому это был первый и сложный оборот после возврата.

Тяжело выпрыгнув из одежды, я медленно подошел к волку и подтолкнул его носом, побуждая подняться. Кевин послушно встал и начал скакать вокруг меня, призывая к игре. Он то припадал на передние лапы и весело махал хвостом, то поворачивал голову набок и следил за моей реакцией. Да, и волк у Кевина очень разумный.

Я медленно прошелся с ним по комнате, игнорируя замерших свидетелей, потом важно остановился и подождал, пока волк Кевина затихнет рядом, ожидая моего приказа.

Главное, чего всегда хочется любому человеку или животному, – быть любимым. Ну или хотя бы чувствовать себя нужным и почитаемым. И именно этого всегда и всем не хватает. Я, руководствуясь этим пронизывающим все в этом мире желанием, всем своим видом показывал расположение потерявшемуся волку Кевина. Выражая свое искреннее дружелюбие, я запел. Волк, внимая мне, словно зачарованный, мягко подпевал, одновременно пытаясь потереться о мою морду. Так он выказывал мне свое уважение.

Я стоял перед ним с высоко поднятой головой, задрав хвост вверх, держа уши торчком. «Вот он я – уверенный в себе волк! Я большой, сильный, властный и умный», – словно говорил мой вид. Кевин энергично приветствовал вожака, выражая мне любовь и почтение.

Ну вот, он совсем подчинился мне, я решил, что пора… и обратился в человека. Кевин нервно потоптался на месте, звучно царапая когтями пол, лизнул меня в руку и повторил оборот. Тяжело подобрался к дивану и со стоном рухнул на него, подтянув к себе меховой плед. В дверях радостно загалдели. Валентина Петровна зарыдала от радости, заразив счастливыми слезами всех остальных.

Я очень рассчитывал в своем эксперименте на непререкаемый авторитет и власть вожака, которому повинуются все.

И получилось!

Но мою радость притушил зазвонивший телефон. Оказалось, это Ник вызывает подкрепление: Даша кого-то обнаружила.

Подробно обсуждать, почему меня заинтересовал тот автомобиль, при Людочке мы не стали, а судя по тому, каким деловым Ник возвратился от той машины, он явно что-то разнюхал.

– Я разберусь здесь сам, а вы идите вот в то семейное кафе, – и небрежно показал через дорогу на белое двухэтажное здание с темно-красной вывеской «Мауси-котауси». – Звоните, когда захотите вернуться, я отвезу.

– Спасибо, – спокойно ответила я, помогая подруге выбраться из машины и не наступить в снежную кашу под ногами.

Оставив Ника вызывать помощников (наконец-то он уверовал в серьезность моего интереса к водителю той машины), мы с Людой пошли в кафе. Конечно, я бы сейчас лучше осталась ждать владельца злополучного автомобиля, но Людочка хотела в кафе, да и Ник не позволил бы. Хотя я неправа по отношению к нему: он чуть не потерял сестру, и сейчас его бесит даже мысль, что кое-кто слабосильный вроде меня лезет не в свои дела.

Смеркалось, и на улице довольно сильно похолодало. И это называется весна?! Я поежилась от пронизывающего ветра. Люда зарылась носом в шарфик. Когда мы перебежали дорогу по пешеходному переходу, я обернулась, чтобы взглянуть на Ника. Он в этот момент звонил по телефону, отвернувшись от нас в сторону дорогого ресторана, возле которого и была припаркована та самая машина.

Людочка взяла меня под руку.

– Что случилось?

– Знакомого хочу застать, никак не получается, – вздохнула я.

– Да? – недоверчиво протянула Люда, распахивая дверь и с опаской ступая по скользкому от снега крупному светлому кафелю. – Ага, а выглядело, словно шпиона ловишь!

Я захихикала. Да, мне было не смешно, но что делать?

Мы заказали плотный ужин: суп-пюре, мясо, блинчики с черникой и сливками на десерт… Собираясь хорошо посидеть, вкусно покушать и много поболтать.

Закончив с супом-пюре, Люда потянулась за салфеткой и случайно зацепила ложку, которая, полетев в тарелку со вторым, брызнула жирным соусом на ее розовую блузку.

– Вот ужас, блузку только купила, – расстроилась подруга, бросив скомканную салфетку в пустую тарелку из-под супа.

Я протянула ей соль в стильной стеклянной баночке:

– Засыпь жирное пятно и пойди застирай прямо сейчас. Все отойдет.

Людочка послушно присыпала пятно солью и побежала через зал в дамскую комнату.

Я развалилась на мягком диване темно-зеленого цвета, оглядывая уютное семейное кафе, которое, наверно, станет моим любимым. Большие картины со смешными котами в разноцветных одежках, фальшокна с тяжелыми бархатными занавесками и плазма на стене, в которой ненавязчиво пели разноголосые певцы.

Кто-то уже отобедал, кто-то только пришел. Люди менялись постоянно. Публика была самая приятная. Была, пока я не заметила одну личность.

– Господи, за что? – еле слышно простонала я. Еще хотела закатить глаза, но сдержалась.

Прямо к нашему столу целенаправленно шел Ленс. Смазливый типчик, почему-то вызывающий у меня непонятное, ничем не объяснимое отвращение. Точно идет ко мне, минуя все свободные столики. Выходит, беседы с ним не избежать.

Я внимательно смотрела на приближающегося мужчину: высокий, темный, мужественный, хорошо одет… А глаза – циничные, ледяные, как у змеи.

– Привет новой пассии вожака! – Он уселся на место Людмилы.

– Привет, коль не шутишь, – сухо ответила я. – Чего пожаловал?

Шел бы ты лесом, хам…

– Что, задело?

– А с чего это ты так разволновался? Не боишься? Вдруг я стану альфа-самкой, или как это у вас называется, и тебе придется за все ответить? – цинично парировала я, демонстрируя ему несуществующую уверенность в себе. Меня трясло от волнения, но виду я не показала.

– Ох, все та же птичка-наивняк! Ты узнала о нас. Как устранить опасность: вдруг ты проболтаешься? Вот он и вернул тебя, пристроив под боком. Да и самому попользоваться неплохо!

– На самом деле?! – с усмешкой сказала я, одарив его высокомерным взглядом. – Ну спасибо, что просветил, Ленс, а то я, бедная, заблуждалась! – Я громко и трагично вздохнула. Краем сознания понимая: а ведь о своих чувствах Тео никогда не говорил. Его проникновенное не «покидай меня», от которого у меня шла дрожь по коже, оно, если откинуть эмоции, скорее подтверждает правоту Ленса. Нет, не верю в предательство Тео! Прикусив губу, я надменно улыбнулась негодяю, насмешливо кивнула и гордо встала, чтобы уйти, но Ленс из-за стола поднялся первым.

– Еще увидимся, девка. Когда надоешь вожаку, я найду тебе применение, – оскалился он. – Люблю я таких, наглых!

– Серьезно? А я вот хочу обзавестись новой шкурой у кровати, так что заранее спасибо! – парировала я.