Ренард Фиерци - Чародейская Академия. Книга 4. Не всё во власти чародеев

Поправив слегка сползшую с плеч мантию, отливающую антрацитом, он поднял упавший в пепельный мох посох. Долгий протяжный вой послышался откуда-то издалека и, словно отвечая ему, хрипло закаркали вороны, в изобилии усеявшие ощетинившиеся шипами остовы ветвей полумёртвых деревьев, сквозь потрескавшуюся кору которых бельмами светились потёки молочно-жёлтого сока. Статуи мерзкого вида демонов и чудовищ вдоль выложенной чёрным мрамором дороги, казалось, ехидно скалились, встречая его взгляд. Лёгкий бриз принёс с собой миазмы тлена и разложения, ставшие привычными – хотя в памяти иногда воскрешались ощущения свежести, даруемой дыханием моря, и благоухания зелени лесов, когда-то царившей тут…

Со скрипом распахнулись ворота замка, закопчённые стены которого словно облизал огонь адского пламени, и на пороге появилась закутанная в тёмно-серый плащ фигура, направившаяся в его сторону. Приблизившись на расстояние, дозволенное рангу подмастерья, она опустилась на колени.

– Учитель, – подобострастно произнёс тот, кого, кажется, звали Дэнилом. – Мастера собрались и ждут вас.

– Иди. И скажи: скоро буду.

Привстав и сделав пару осторожных шагов назад, посланник развернулся и стремительно кинулся обратно в замок.

Чуть промедлив, он поднялся на ноги и ухватился за набалдашник посоха, на котором тускло зажглись пять «рогатых» звёзд…

Подскочив на кровати, Эрик ошалело уставился в пространство перед собой. Вот спасибо, Лиэнна, удружила! Такое увидеть и врагу не пожелаешь.

Но если сон и вправду вещий – неужели Штарндалю суждено стать цитаделью чернокнижия, а ему – повелителем тёмных колдунов? И разум, ещё не очистившийся от дурмана забытья, услужливо подсказал: путь на такую вершину устлан отнюдь не розами.

И, скорее машинально, чем осознанно, он сорвал с пальца перстень, изо всех сил надавив на камень.

– Привет! Желаешь увидеть мою персону? – раздался в голове весёлый голос Лайты.

– Да. Нужна твоя помощь, – полушёпотом отозвался он.

– Вот даже как? Ладно, сейчас организую.

Великий Мастер встретила его одетой в спортивный костюм – стало быть, не разбудил ненароком. И то хорошо.

– Ого, да на тебе лица нет! Погоди секунду, прими успокоительное. Sullu terfik saur…

Душевное волнение Эрика мигом улеглось, уступив место безмятежной расслабленности.

– Спасибо. Ты не представляешь, какой кошмар только что приснился!

– Ай-яй-яй, такой большой мальчик, а страшных снов до сих пор пужается. Вот не ожидала. Ладно уж, оставайся, пущу под тёпленький бочок. Надеюсь, со мною рядышком ужастики беспокоить не осмелятся.

– Погоди, Лайта, я серьёзно. Понимаешь, применил формулу Вещего Сна, но никак не ожидал, что увижу такое!

Сбивчиво, кое-как, он поведал детали.

– Ага, вот, оказывается, в чём дело. Решил побаловаться Вещим Сном? Милая игрушка, но не более. Можешь расслабиться: давно уже доказано, что пророческих видений от неё не больше, чем при обычном сне. Однако сама суть увиденного заставляет призадуматься. К профессионалам толкования снов никогда себя не причисляла, да и не увлекалась, однако кой-какие познания имею. Ну-ка, признавайся честно, не вынашиваешь случайно планов завоевания мира? Привлекает перспектива абсолютной власти хотя бы в микромасштабе? Есть стремление любыми способами доказывать своё превосходство над окружающими?

Тон вроде шутливый, но напряжённость в голосе чувствуется. Поэтому юморить в ответ Эрик не решился, ответив на полном серьёзе. Будь тельняшка на груди – всенепременно порвал бы, в доказательство искренности своих слов.

– Да ничего подобного и в мыслях не было! Поэтому и напугался так. Я вовсе не собираюсь служить Тьме!

Приблизившись вплотную, Великий Мастер внимательно поглядела ему в глаза:

– Вижу, правду глаголешь. Тем более аура твоя чиста. Но имей в виду: симптомы болезни, перечисленные мной – лишь наиболее яркие, путей, ведущих на тёмную сторону, несоизмеримо больше. Порой они настолько утончены и неприметны, что и не скажешь, с какого момента начинается перерождение. А с возможностями, которые предоставляет магия, оно пойдёт намного быстрее. Не нужно быть злым изначально, достаточно червоточину иметь. Гложет зависть, что товарищ удостоился похвалы учителя вперёд тебя, и как кажется, совсем незаслуженно? А ну-ка, наложим на него Забывчивость или Бессмысленную Речь, чтобы в следующий раз и пары слов связать не смог! Объявился соперник, и твоя девушка потянулась к нему? Ничего, пустим в ход Кожную Гниль или Гадский Запах – пусть от наглеца все шарахаются, зажав носы. Заодно и девчонку покрепче привяжем к себе Очарованием, дабы не дёргалась по сторонам. Так потихоньку-полегоньку и превратишься в завзятого чернокнижника, недаром именно Чёрная магия обещает самый быстрый и лёгкий способ достижения цели. Даже осознав пагубность своего к ней пристрастия, раскаяться и свернуть в сторону ой как трудно! На моей памяти подобных типов, увы, только кандалы антимагии останавливали. Да и то не всегда.

Лайта вздохнула и чуть отстранилась:

– Единственное, чем могу успокоить: путь от мелкого пакостника до Великого Мастера, а тем паче Гроссмейстера очень долог, в одночасье им не станешь, как бы страстно того ни возжаждал. В любой школе волшебства, даже той, к которой врождённые склонности, не одно десятилетие придётся просидеть за партой, прежде чем обретёшь титул Великого. Будет время оглянуться и одуматься. Ну, или тебе помогут товарищи по Гильдии, – добавила она с усмешкой.

Эрик молча улыбнулся в ответ. Чары, наложенные на него, ещё действовали, и из состояния благодушной расслабленности выходить не хотелось. Зато Лайту потянуло на откровения:

– Небось, подумал: раз столь много времени требуется Великим стать, сколько же ей тогда лет? Природная скромность не позволяет спросить напрямую, но любопытство внутри так и распирает, угадала? Ладно, удовлетворю, раз обещала. А дальше решишь для себя – продолжать наши отношения после услышанного, или нет. Неволить не собираюсь, если вздумаешь уйти – пусть так и будет. За оценку на экзамене можешь не беспокоиться: я не снисхожу до мелочной мстительности.

Усадив вяло возражавшего Эрика на диван, Лайта извлекла из шкафа громадный, с две энциклопедии размером фотоальбом в сафьяновом переплёте.

– Если уж начинать, то ab ovo (с самого начала, дословно – от яйца (лат.)). От первых лет моей жизни, правда, остались лишь воспоминания – фотография в то время ещё считалась роскошью, в нашей захудалой деревушке про подобное чудо вообще слыхом не слыхивали. Да и не до чудес было – жили небогато, семья большая, попробуй, прокорми. Пахала от зари до зари – либо в поле, либо дома, помогая матери по хозяйству. Так, скорей всего, и прошла бы моя жизнь, в которой каждый день и каждый год повторяли предыдущие и последующие, если бы не объявился Он – странствующий живописец, остановившийся у нас на постой. Делал зарисовки местных пейзажей, и меня как-то взялся изобразить на фоне предгорий Пиренеев, чем окончательно вскружил голову. Не сказать, что была обделена кавалерами, но в сравнении с окружавшими меня деревенскими увальнями, все ухаживания которых сводились к незамысловатой формуле – хочешь большой и светлой любви? Приходи вечером на сеновал! – Он казался существом неземным. Сейчас, с высоты прожитых лет, оглядываясь назад, удивляюсь: чего такого в нём нашла? Язык подвешен – да, изысканные комплименты, как истинный француз, преподносить умеет, а по серьёзному-то и нет ничего. Но тогда много ли нужно было сельской девчонке с простым испанским именем Хуанита? И когда Он предложил, то ли в шутку, то ли всерьёз – бросай, мол, свою ветхозаветную пастораль, поехали мир смотреть, согласилась, не раздумывая. И в одну прекрасную ночь сбежала с ним, оставив навсегда отчий дом.