Дмитрий Галантэ - Удивительное рядом, или тот самый, иной мир. Том 1

Нега продолжалась до тех пор, пока резкий и до боли знакомый крик буквально не разодрал в клочья устоявшееся блаженство. Гнусное, вызывающее отвращение небесное хрюканье слилось воедино с чьим-то натужно захлёбывающимся сипеньем и надрывным кашлем. О, несчастный и наивный Корнезар! Как он посмел позволить себе закемарить, полулёжа на спине, запрокинув голову и безвольно приоткрыв рот в сладкой истоме, беспомощный и легкоуязвимый в своём счастливом забытьи? Всю эту картину вопиющего сладострастия имел удовольствие наблюдать пролетавший над ним ворон, который ничего более остроумного не придумал, как метко испустить тугую горячую струю помёта в бедного беззащитного Корнезарку.

Видимо, Коршан долго и упорно тренировал не только сногсшибательный удар клювом, но и снайперское помётометание, ибо почти вся зловонная порция попала точно в цель – в приоткрытый рот многострадального Корнезара. Да причём на вдохе, что основательно усугубило и без того опасную ситуацию. Выкатившиеся на лоб глаза и надрывный кашель говорили о том, что ему в данный момент очень нехорошо.

Мы просто остолбенели, мгновенно пробудившись и узрев искажённое лицо Корнезара и катающегося по плоту капитана Юриника, тоже захлёбывающегося, только от приступа гомерического хохота. Он единственный не спал и всё видел в мельчайших деталях и незабываемых подробностях. Стоило нам разобраться, что к чему, как нимб над головой Корнезара сразу развеялся, и мы присоединились к капитану Юринику. Пролетающие мимо птицы и те останавливались, чтобы поглазеть на необычное зрелище: плывущий по реке огромный плот, на нём пять человек, и все захлёбываются, четверо от смеха, а пятый от удушающего кашля, но со стороны подробностей не разобрать! Долго ещё мы не могли прийти в себя, а когда успокоились, то оказалось, что уже подплываем к деревне.

Оставив плот возле пристани (если ту развалину, куда мы причалили, можно было назвать пристанью) и накрепко привязав его к колу, торчащему из воды, наша дружная компания отправилась в деревню. По дороге изредка попадались странного вида люди, больше походившие на зомби. Они появлялись откуда-то из-за угла и, едва завидев нас, быстро исчезали. Было ясно, как божий день, что они избегали встреч с чужаками, но и между собой они также не общались, из чего можно было сделать вывод, что они не знакомы или враждуют. Судя по всему, эта деревня была перевалочным пунктом для тёмных личностей с подозрительным прошлым.

Большинство домов выглядели настолько древними и запущенными, что к ним было страшно подойти, не то что жить в них. Казалось, они не развалились лишь потому, что их основательно заделали птицы, обитавшие здесь в огромных количествах. Так частенько бывает, ведь в заброшенных домах птицам очень удобно устраивать гнёзда и высиживать птенцов. Никто не мешает, тепло и какая-никакая крыша над головой. А что ещё нужно птице для полного «человеческого» счастья?

Впрочем, не все дома были в столь плачевном состоянии. В иных даже мерцал тусклый свет, а из труб поднимался сизый дымок. Видимо, огонь в печи принялись разводить недавно, как только стало смеркаться, ибо запах пищи пока отсутствовал.

Мы подошли к самым лучшим, по крайней мере с виду, двум домам. Тот, что побольше, был предназначен для нас, а второй – для Корнезарки. Пожелав нам спокойной ночи, он уныло поплёлся к себе.

– Да-а… настроеньице у него уж точно не праздничное, – выразил всеобщее мнение Юриник, проследив взглядом за уходившим Корнезаром и тяжко вздохнув.

– А ворон-то, ворон, ишь каков шутник, коромысло ему в дышло, – восхитился Дорокорн и осторожно покосился на тут же оживившегося Юриника.

– А вот я бы ещё посмотрел, как бы ты его назвал… шутником или как иначе… коли он не ему, а тебе бы в рот навалил по полной программе! Ноги ему за такие шуточки нужно выдернуть, а ветки корявые вставить! Пусть всю жизнь костыляет, хромая… хромает, костыляя.

Возмущённый до глубины души поворотом разговора Дорокорн не заставил себя ждать с ответом. Он с ходу вступил в бой, и не просто вступил, а ринулся и успешно атаковал противника:

– Мне-то он ни за что бы, как ты выразился, не навалил ни по какой программе. Хотя бы потому, что я ему не предоставил такой удобной мишени. А коли нет мишени, то взятки гладки и никуда не попадёшь, как ни старайся. Понимаешь? Я-то ведь не сплю как попало, с открытым ртом, не то что некоторые! Вот тебе как раз повезло несказанно! Повезло тебе, говорю, что мы доверили кое-кому управление плотом. Это тебя и спасло, будущая жертва бомбёжки!

– Кому повезёт, у того и петух снесёт! Не вы доверили, а я сам возложил на свои плечи это тяжкое бремя ответственности! Если бы не я, а ты был капитаном, то как пить дать заснул бы, и тогда кораблекрушение нам было бы обеспечено, это к бабке не ходи!

– Да что ты такое говоришь? Где же справедливость? Ответственность… тяжкое бремя… Это ты про кого, а? – Дорокорн, говоря это, вознёс руки к небесам и недоверчиво покосился на Юриника. Тот насторожился, ожидая подвоха и вместе с тем продолжения спора. Дорокорн и продолжил: – А кто же, позвольте узнать, безответственно бросил управление судном и катался по палубе, чуть не рыдая от смеха, дрыгая ножками и хватаясь ручками за подпрыгивающий животик? Кто же, а? И тогда, как всегда вовремя, появился кто-то на самом деле незаменимый и, между прочим, воистину ответственный, и всё такое! Появился и смело принял управление судном на себя в самый критический и опасный момент! Он-то и спас всех, в том числе и неудавшегося капитанчика. Да, спас, рискуя собственной жизнью.

Всё это говорилось беззлобно, от нечего делать и не выглядело перебранкой. Все посмеялись и вошли в дом, который на сегодняшнюю ночь должен был стать нашим кровом.

Тяжёлый день подходил к концу. Находясь уже в доме, мы обследовали каждый уголок. Ничего подозрительного не оказалось, поэтому можно было говорить открыто и воспользоваться услугами дормидорфовой чудесной скатерти, что мы с превеликим удовольствием и не замедлили сделать.

Каково же было наше удивление, когда, пока мы сидели за столом в предвкушении ужина, у меня из плаща с шипением выскочило ужасное нечто! Это нечто подозрительно смахивало на большой мохнатый клубок с торчащими из него спицами. Я ещё подумал: «Может, блудного деревенского котяру занесло в гости на запах пищи, мгновенно разнёсшийся по всей округе?» Но нет, то был вовсе не приблудившийся кошак. И даже не кошка, а гораздо лучше… или хуже… это уж кому как! Наглый знакомый голос, который чуть было не вызвал у обомлевшего Юриника, по его собственному признанию, разрыв сердца, весело произнёс:

– Ну что, не ждали? Ох и рады небось? Представля-яю! Я вот ну очень рад! И будьте так любезны, извольте распорядиться насчёт свеженьких пряничков! Я желал бы теперь их откушать, если позволите. Отужинать, так сказать, со всеми по всем правилам этикета, понимаешь!