Дмитрий Галантэ - Удивительное рядом, или тот самый, иной мир. Том 1

Эти мысли пронеслись в моей голове, только мои ли они были или навеяны извне, кто знает… Разожгли мы небольшой костерок, уселись вокруг него поудобней, достали еду, а разговор почему-то совсем не клеился. На душе тяжело, муторно, будто помирает кто-то очень милый и сердцу дорогой. А тут ещё Корнезар куском сыра поперхнулся, да так удачно, что аж глаза выпучил и захрипел, засипел и забулькал, словно загнанный конь. Его бы пристрелить по правилам настоящих пастухов, но Дорокорн весьма своевременно пришёл на помощь, быстро смекнув, что к чему.

Он сразу догадался, как помочь товарищу, молодец, спас положение! По простоте душевной он решил бедолаге по спине кулачком своим пудовым, размером с человеческую голову, постукать. Приложил не сильно, но искренне, от души. Да-а, постучал, конечно, так постучал. А тот ещё и рот раскрыл, и гулкое эхо, как от барабана, разошлось по округе. И, естественно, чуть не пришиб, зато позвонки вправил, от того захрустело что-то в Корнезаре, который попытался Дорокорна укусить напоследок, перед смертью.

Но ничего, выжил! Захромал за дерево и стоит там вихляется, цепляясь руками за ветки, и всё пытается отдышаться, стараясь удержать равновесие. Пока безуспешно, но ничего, времени ещё много, пусть тренируется. Один всё сильней хрипит, другой старательней стучит и своими ручищами его мацает! И невдомёк ему, что Корнезар хрипит уже от того, что он стучит. Еле успели оттащить услужливого помощника и спасителя.

Юриник правильно сказал:

– Ты бы его сразу пристрелил, и дело с концом! На, возьми, если хочешь, мой арбалет. Сила есть – ума не надо!

Но ничего, Корнезара быстро откачали. Ожил он практически мгновенно, как только живого кипяточка из кувшинчика отхлебнул. Это старина Дормидорф постарался: чайку решил заварить в своём чудесном кувшинчике. Кувшинчик тот обладал плохой теплопроводностью, а потому ручка, как и сам кувшинчик, были подозрительно прохладными. Да ненароком позабыл наш старенький Дормидорфушка об этом и не бросил заварки в кипяток. А Корнезарка, соблазнившись видом свежей водицы, решил освежиться после учинённой над ним экзекуции. И снова началась катавасия с воплями и причитаниями.

Только всё более-менее улеглось, как кто-то совсем рядом принялся орать благим матом, будто ему большой палец дверью защемили, да не один раз. Оказалось, всё просто: местный сокол тоже собрался слегка перекусить… нашим вороном. Насилу отбили. Коршан потом ещё долго к костру жался, чуть оставшиеся перья на хвосте не спалил. Никогда бы не подумал, что он способен так орать и верещать, да ещё так быстро бегать меж стволов и корней, ну прямо как мышь под метлой! Хотя, коли жить захочешь, ещё и не так заорёшь и забегаешь.

Юриник тоже отчебучил. Пошёл за хворостом и по неосторожности попал ногой в чью-то нору, провалился по самое колено. Чуть ногу не сломал! А когда падал, хорошенько приложился лбом о рядом стоящее дерево. Дереву-то ничего, а Юриник потерял сознание и, завалившись на бок, застрял бесчувственным туловищем меж двух стволов, вилкообразно растущих из одного корня. Так он и висел бы неизвестно сколько, если бы костёр не начал затухать и Дорокорн не вспомнил о друге, отправившемся за дровами и пропавшем без вести. Хорошо ещё мы его быстро нашли, но он поначалу этого не оценил. Юриник пришёл в себя, когда его уже вытащили и приволокли к костру. Очухался и говорит, непонимающе лупая глазами и удивлённо вертя головой в разные стороны, будто в поисках чего-то интересного, а чего именно – позабыл:

– У меня такое ощущение, будто Дорокорн мне в лоб закатил. Я вам точно говорю! Это правда, что я сам упал?

Мы его успокоили, как смогли. Говорим, что если бы это был Дорокорн, то Юриник бы был теперь, как Корнезар! А Корнезар был совсем плох. Дорокорн, кстати, обиделся на нелепые подозрения, но не сильно, а так, для вида, и отошёл в сторонку.

Вдруг слышим визг поросячий, да такой пронзительный, разом вся живность в лесу смолкла. Оказалось, что на Дорокорна напал злобный осиный рой. Он под деревце какое-то пожурчать пристроился и замечтался при этом… а там осиное гнездо было! Осиный рой тоже можно понять – кому понравится, чтобы на родной отчий дом кто-то сливал всякую непотребную жидкость! Дормидорф потом покусанного Дорокорна лечил примочками и компрессами. Дед обладал обширными познаниями в травоведении, это Дорокорна и спасло.

Непокалеченными остались только мы с дедом. Надолго ли, не знаю. Меня терзали смутные предчувствия, а потому было не по себе. Интересно, что нам заготовили, наверное, что-нибудь особенно изощрённое? Недостатком воображения и скудностью фантазии лесные явно не страдают. Гляжу, и остальные как-то сочувственно на нас посматривают, но не без интереса, надо заметить. Ишь, какие гурманы и любители поразвлечься выискались! Нашли, тоже мне, развлечение. И дед Дормидорф какой-то нерадостный сидит, нос повесил.

Вдруг он как схватится за глаз! Что-то попало, соринка, наверное, или искра от костра. Он попросил меня посмотреть. Ну вот, думаю, началось! Сейчас меня, под шумок, какая-нибудь бешеная лисица покусает!

Пока я смотрел в его глаз, он свои вверх закатил, чтобы мне было лучше видно. И в этот момент наверху как затрещит, будто из крупнокалиберного пулемёта кто-то дал короткую очередь. Мне ещё подумалось: ничего себе вооруженьице у них! И смотрю наверх: откуда стреляют? А это от здоровенной сосны отломился огромный сук и на нас с Дормидорфом падает. Ему там, в вышине, другие ветки мешали, это нас и спасло, как видно. Я еле отскочить успел и деда оттолкнуть. Сук так между нами в землю и воткнулся, словно копьё, и торчит, покачиваясь. Метров восемь в высоту, а в толщину, как у Дорокорна нога в самом толстом месте.

– Во, – говорю с перепугу, – сколько дров прилетело, можно целого барана зажарить! От нас хоть какая-то польза есть, не то что от вас.

Мои слова тут же подхватил Коршан, который всегда был не прочь почревоугодничать от души:

– Кого назначим жареным бараном? Можно я сам выберу?

И при этом он оценивающе, с искренней теплотой посмотрел на Корнезара.

Так что всем в тот день понемногу досталось на орехи, но хорошо ещё, что обошлось без серьёзных увечий, как и заказывали, если не считать многострадальца Дорокорна. Но и с ним не так всё страшно было, как казалось с первого взгляда. Через пару часов отёки немного сошли или распределились более равномерно, а жгучая боль от осиных укусов практически совсем утихла. В общем, скоро жить будет полноценной жизнью, как сказал Дормидорф, с опаской поглядывая на дорокорновы болячки.

Жаль только, отдохнуть так и не удалось. Все пребывали в нервном напряжении, в душе страх и ожидание чего-то неизвестного, но ужасного, это довольно сильно изматывает и вовсе не способствует отдыху. Но проверку мы успешно прошли. Правда, после этого про ночёвку и думать не хотелось. Если и удастся заснуть, в чём лично я сильно сомневаюсь, то кошмары замучают до смерти. И мы решили заканчивать поскорее с отдыхом, пока не поздно, а то, чего доброго, всё начнётся по второму кругу. Часа три-четыре ещё пройдём, а там видно будет. Быть может, так устанем, что будем на всё согласны.