Дмитрий Галантэ - Удивительное рядом, или тот самый, иной мир. Том 1

Теперь же Коршан всегда и везде поспевает вовремя, ибо я, по доброте душевной, дал ему крылья. Раньше он был просто желудком на ножках, а теперь он ещё и летающий, особо скоростной премудрый желудок с относительно мощным вооружением – клювом. К тому же прежде он был слишком злым, вспыльчивым, вредным и, что самое раздражающее, редкостным и необыкновенно изощрённым сквернословом. Бывало, как завернёт что-нибудь особенно глумливое и дюже отталкивающее, так хоть стой, хоть падай! Да ещё словечки научные вставляет где ни попадя. Когда же про себя всё это неблагозвучие несколько раз повторишь, прежде чем представить, так сказать, в натуральном свете и объективном ракурсе, так просто ужас берёт и оторопь ещё долго мучит.

Всех этих сомнительных достоинств у него было слишком много даже для меня! Вот я ему и помог. Чего только ни сделаешь во имя великого и прекрасного чувства любви ко всему живому и чувства глубокой ответственности за ближнего своего! И всё благодаря моей мягкосердечности и душевной доброте. Но не буду себя расхваливать. А вы, безусловно, можете его поздравить, ибо он, смею надеяться, стоит на пути к исправлению. Не правда ли, любезный Коршан?

Любезный Коршан выглядел крайне сконфуженным. Если бы он только мог прямо сейчас провалиться сквозь землю! Или съесть кусочек мяса, ну, на худой конец обглодать эту вот вкусную и ароматную стрелу, на которую он давно и вожделенно поглядывал. Коршан непременно совершил бы любое из вышеперечисленных действий, но увы и ах! Он просто поднялся в воздух, сделал пару кругов вокруг зала, отчаянно что-то бормоча от переполнявших его трепетную загадочную душу эмоций, и приземлился на своё прежнее место уравновешенным и спокойным.

Чужая душа – потёмки. Кто знает, что двигало им, вынуждая принимать обстоятельства и меняться? Иногда с возрастом приходит мудрость. Иногда мудрыми нам помогают стать окружающие. Меняются жизненные цели, да и сама жизнь меняется. Неизбежно приходит разочарование, что влечёт за собой поиск новых источников интереса, радости и удовлетворения. И всё это кажется вполне нормальным. Многое приходит с опытом, в том числе с опытом собственных ошибок. Так, конечно, проще и нагляднее, но многие учатся и на ошибках других. А некоторые, особо одарённые, вообще ни на каких ошибках не учатся, они готовы наступать на одни и те же грабли по много раз и даже не осознавать этого, или осознавать и получать удовольствие.

Вот и я, быть может, такой же, как Коршан, в чём-то. Здесь всё индивидуально, и каждый человек делает из ситуаций свои выводы. Даже если ситуации будут очень похожи, совершенно разные люди будут выносить разное из них для себя.

Есть, конечно, и такие, которых ничему жизнь не учит, но это скорее исключение.

При этом каждый из нас порой вынужден с чем-то завязать, что-то решительно прекратить, прервать или закончить, причём навсегда. От этого нам бывает тяжко. Мы запрещаем себе нечто беспокоящее и вместе с тем желанное и важное, и будь это легко – всё было бы слишком просто.

Но можно ли и вовсе обойтись без жёстких запретов и лишений? А если призвать себе в помощь разум и использовать умеренность? Попытаться заменить удовольствия. Отыскать и полюбить, вытесняя тем самым некие пагубные пристрастия, осторожно меняя свои… или даже не свои, особенности и черты. Всё это можно сделать, но это работа, а работать никому не хочется, тем более над собой любимым.

Жизнь может быть трудной, но желательно не делать её сложной, ибо ложный путь порождает множество сомнений. Надо лишь научиться не принимать невозможное, признавать необходимое, не терпеть невыносимое, и тогда жизнь сделается ярче, разнообразнее, заиграет новыми красками и станет много легче, чем думается теперь.

Наверное, жизнь Коршана была не из лёгких. Пока можно было лишь предполагать, выберет он трудности или сложности, это покажет время. Зато с Джорджиусом всё очевидно до невозможности, такому трудности ни к чему:

– Ладно, на сегодня эксцессов хватит, начало обучения послезавтра. Вновь прибывшие, идите со всеми, выберите любую свободную комнату и располагайтесь, ни в чём себе не отказывая. Да, чуть не забыл предупредить, всех касается: из Подземного города выход свободный, только советую не забывать, что наверху забавные, но злобные и жадные амекарцы, которые, безусловно, будут рады встрече с вами. Да и лесные люди вряд ли ждут вас с цветами и объятиями. Если случится что-то важное, то сбор здесь, об этом вы узнаете по удару колокола или по истерическому карканью ворона. До встречи, друзья мои, до встречи.

Джордж и Корнезар вышли из зала, за ними улетел и «любезная душка» Коршан. Все остальные начали медленно расходиться, негромко переговариваясь между собой и изредка поглядывая на нас, но не выказывая особого интереса или каких-либо эмоций. Это было к лучшему, так как нам хотелось остаться одним и спокойно поговорить обо всём увиденном и услышанном, тем более ранее нам это никак не удавалось сделать из-за постоянного присутствия Корнезара или ворона. Но для начала нам нужно было выбрать подходящую для жилья комнату, этим мы и занялись.

Все разбрелись кто куда, и мы неспешно вышли в центральный винтовой коридор. Завернув направо, пошли по часовой стрелке вниз, пытаясь обнаружить, где же заканчивается первый уровень и начинается второй. Всё оказалось слишком просто – на левой стене тоннеля была аккуратно выведена большая цифра «2». С этого места мы начали методично обследовать все помещения, попадавшиеся на нашем пути, заворачивая в каждый проход или коридор по левой стене центрального тоннеля. Мы старались просмотреть все возможные варианты, но, как правило, пройдя несколько метров по очередному коридору и прислушавшись, повсюду различали приглушённые голоса и шум, что означало одно: и эта комната занята, ищите дальше.

И мы искали. Заходить в коридоры по правой стороне не было никакого смысла, так как нам сказали, что на каждом уровне справа расположены залы, подобные тому, в котором мы только что находились. На втором уровне был обеденный зал, это мы запомнили хорошо. Раз залы таких внушительных размеров, следовательно, комнаты, находящиеся по правой стене центрального тоннеля, коли таковые вообще имелись, должны были быть небольшими, если мыслить логически, а для нашей весёлой компании требуется много свободного места. Один только бесшабашный домовой чего стоит! Я не говорю уже о закадычных спорщиках Дорокорне и Юринике, которых так и подмывало приступить к делу прямо сейчас, и только из уважения к дормидорфовым сединам они оба ещё каким-то чудом воздерживались. Отчётливо было видно, что даётся им это с превеликим трудом буквально из последних сил. А сколько ни тужься, выше головы всё равно не прыгнешь.