Елена Суханова - Лучезарный след

– Девочки, – властно обратилась к нам староста, входя в комнату и прикрывая за собой дверь, – Радмила, Добряна, у меня для вас новость.

– Хорошая или плохая? – поинтересовалась Радмилка, снова поворачиваясь к зеркалу.

– Даже не знаю, – загадочно произнесла староста.

– Малина Борисовна, – я поднялась с кровати и отложила в сторону учебник. – Какой у вас костюм! Обалдеть!

– Красивый, правда? – заулыбалась староста. – Это у меня дочка в Подпекаемые земли ездила отдыхать. Привезла вот. Всё, как у них. По моде. Шаровары. Рубаха длинная. И этот… как его бишь?.. вылетело.

– Тюрбан, – подсказала Радмилка. Она знала. Она одно время торговала как раз такими шмотками, привозимыми из Подпекаемых земель и всяких сопредельных территорий.

– Ну да, – кивнула Малина Борисовна. – Хлопок. Нежненький такой. Полосатенький, яркий. Ох, мне так нравится!

– Ага, – Радмилка пощупала ткань. – И качество хорошее. Видно.

Я покивала.

– Ну, так что там с новостью?

– Девочки, – староста всплеснула руками. – Соседку я к вам подселяю.

– Не-е-ет, – простонали мы с Радмилкой. Вернее, я простонала, а Радмилка возмутилась. А что? Меньше народу – дышать легче.

– Не спорьте, – Малина Борисовна посуровела, спорить с ней действительно расхотелось. – Там такая девица. Она с Острова. Не могу же я её куда попало поселить. А у вас комната приличная, и вы тоже обе вроде ничего. И кровать одна свободна.

– И чего этой профурсетине нужно в нашей Академии? – голос Радмилки звучал нагло, но говорила она полушёпотом.

Это неудивительно. Когда речь заходит о людях с Острова, все, кроме разве что самых смелых, понижают голос. А самые смелые на всякий случай оглядываются по сторонам. Дело в том, что, даже если рядом нет посторонних, всегда существует возможность, что тебя услышит человек с Острова. Поэтому лучше не говорить про Островных гадости, пусть они этого иногда и заслуживают. Чародейное сословие, что тут скажешь? Мы, Численные, можем сколько угодно прогрессировать, совершенствовать технические изобретения, продвигаться дальше в научных открытиях, но колдуны всегда будут впереди.

– Не знаю, – Малина Борисовна тоже заговорила тише. – Я двадцать лет староста общежития. При мне эта девочка уже четвёртая из Островных, кто хочет учиться у нас. Раньше, говорят, желающих находилось больше. И я всё время думаю: для чего им это? У них же там свои школы и училища. И высшие всякие тоже. Зачем им наше образование?

«И вправду, зачем?» – озадачилась я. И подумала, что совсем не хочу жить в опасной близости с Островной. Радмилка выразила мои, и заодно свои, мысли вслух:

– Не надо, Малиночка Борисовна. Её лучше вообще селить отдельно. Я колдунов с детства боюсь. У меня с их сословием недоговорённости вечно какие-то. Или у них со мной. Да и никто в нашей общаге не захочет.

– Некуда мне её селить отдельно, – прикрикнула староста. – Прекрати мне! У них тоже свой кодекс существует. Она не станет колдовать налево и направо. Сказала к вам, значит – к вам!

Малина Борисовна резко развернулась и вышла, хлопнув дверью, словно поставила жирную точку в разговоре.

– … – Радмилка бессовестно ругнулась. – Не хочу я с ней рядом жить. Я, допустим, кружку вовремя не помою, а она возьмёт и в крысу меня превратит. Замечательно!

– Да не превращают они людей так вот запросто, – проговорила я, возвращаясь к кровати и учебнику.

– Ага! Кому ты впариваешь? У нас, помню, такО-О-Ое было! Да я ж тебе рассказывала.

Ну да. Помню. В Радмилкином дворе однажды ведунья их местная разбушевалась и устроила всем соседям праздник с нервами. Но это скорей исключение. Чародейное сословие в самом деле имеет свои кодексы и старается соблюдать правила. Как и другие сословия, впрочем. Однако у всех имеются свои преступники. Правила, как известно, созданы, чтобы их обходить.

– Предлагай по существу, – я улеглась и уставилась в потолок, соображая, что бы такое учудить, дабы избежать соседства. Конкретно против Чародеев я ничего не имею, просто не хочу подселения. Я человек неуживчивый, а тут опять характерами притираться. Опять же, у Великоградских Чародеев репутация людей с тяжёлым нравом и большими запросами. Хотя я лично ни с одним из них не знакома, а строить собственное мнение на чужих словах не совсем верно.

– Может, мы к главе сходим?

– Ага. И Боянович сразу скажет людям с Острова: забирайте свою девочку назад, а то мои ученицы жутко перепугались.

Радмилка бросила взгляд на циферблат наручных часов. Маленьких, изящных, позолоченных. Подарок прежнего воздыхателя.

– Ладно. Думай, как нам отмазаться, а я тороплюсь.

Здорово! У неё работа, а я – думай! Будто самая головастая. Среди Чародеев очень даже хорошие люди попадаются. Я от их сословия ничего дурного не видела. Но побаиваюсь – так, на всякий случай. Потому что принято. Потому что случаются иногда с Численными всякие неприятности несомненно волшебного происхождения.

– Ну да, – буркнула я. – Бросаем Академию, уходим в горы. Спичками только надо запастись. И мылом. Хозяйственным.

– Насчёт «уходим» – это мысль, – согласилась Радмилка уже в дверях. – Мне работу предлагают, квартиру смогу снимать. А здесь к Златке можно переехать. У них, правда, пять человек, но комната же огромная. Место есть. Всё лучше, чем с Чародейкой. Не люблю я их.

Я поморщилась. Мне переезжать не к кому. Легче и правда в горы. Говорю же, схожусь с людьми плохо. Но ведь и нет рядом с Великоградом гор. Лишь пара холмиков. Откуда-то с них течёт река Великая, посреди которой в самом центре столицы находится Остров. Там вообще-то гряда островов. На них издавна и живут представители Чародейного сословия. Потому слово «Остров» и приводит в некоторый трепет Численных жителей Великограда, раскинувшегося по обе стороны Великой реки.

В других городах у колдунов тоже свои районы. Часто в лесополосе. Считаются элитными. Красивые маленькие домики, большие особняки, иногда многоквартирные дома. Но и не редкость, когда Чародеи среди обычных людей живут. Исцеляют недуги, проводят различные обряды. Как правило, это женщины в статусе Яги. Но случается, что Чародей живёт обычной жизнью Численного, никак не афишируя свою причастность к другой общественной группе.

В давние времена отношения между сословиями были строго оговорены в различных документах. Теперь уже всем наплевать. Вовсю проповедуется политкорректность. Странная такая штука. Никто не знает, зачем она, но все её превозносят. Дань времени.

Я один раз ездила на Остров на экскурсию. Когда ещё на первом курсе училась. Вересень месяц. Мы только поступили. Хотелось насмотреться на красоты Великограда, везде пытались успеть. Ходили в театры и в кино, посещали музеи и выставки. Сейчас я жалею, что те времена прошли. Уже лень лишний раз на прогулку отправиться. Да и никуда не торопимся. Кажется, что нам в Великограде ещё долго находиться. Меж тем настал четвёртый курс. Опять вересень. Три года пролетели незаметно.