Владислав Картавцев - Факультет. Курс третий

Тот вечер закончился для них долгой прогулкой, в течение которой Маша не оставляла попыток разузнать, чем конкретно Кирилл занимается. И Кириллу пришлось усиленно отнекиваться – дескать, он просто очень сильно интересуется йогой и в свободное от учебы время практикует эзотерические упражнения – самостоятельно.

Но Маша не отставала и наконец упросила Кирилла рассказать что-нибудь эдакое-особенное, и он был вынужден вкратце описать ей теорию пересмотра.

– Вот представь, что человек – это не просто физическое тело, набитое мускулами и костями, а некий конгломерат видимой материи и видимых и невидимых энергий. Для нас с тобой представить подобное – раз плюнуть! Всё же мы учимся не в какой-нибудь левой керосинке, а в лучшем техническом ВУЗе страны! Представила? Вот и хорошо.

Следующее – в процессе жизни человек получает и теряет энергию. Этот процесс происходит постоянно – и во сне тоже. Сон, кстати, мощнейшая батарейка – из тех, что подзаряжают человека – но я пока не стану на этом зацикливаться. Лучше как-нибудь в другой раз, чтобы не мешать всё в одну кучу.

С получением энергии – здесь все понятно. В основном нам ее дает пища, солнечный свет, ну и еще – соответственное настроение. Т. е. настройка на нечто вовне нас – на то, что дарует радость. Последний пункт относится к области эзотерики, и каждый, кто практикует медитацию, уверенно скажет – он играет важнейшую роль в нашей жизни. Я доходчиво объясняю?

Маша утвердительно кивнула, у нее горели глаза. Чувствовалось, рассказ Кирилла ей очень интересен, и он приковал всё ее внимание. В это время они как раз остановились возле лавочки в сквере, и Кирилл предложил сесть.

– Так вот. Энергию мы получаем, а потом ее расходуем. Но расходуем не просто так, как, например, расходует энергию лампочка накаливания, освещая комнату. Дело в том, что наша энергия – она особенная. Можно сказать, что она наполнена жизнью, и мы тоже – в некотором роде лампочки. Только вся интенсивность нашего энергетического излучения приходится на невидимый глазу (и прочим нашим оптическим приборам) спектр – в отличие от той же лампочки.

Эта наша энергия складируется, накапливается в определенных местах (вообрази, что есть склад потерянных энергий – как склад потерянных вещей) и хранится там до момента нашей смерти. А в момент смерти она взрывным образом вспенивается, перемешивается с окружающим нас бесконечным пространством – словно микро-сверхновая звезда – оповещая бесконечность, что еще один маленький маячок умер. Погас и больше никогда не вернется к жизни. Бесконечность всасывает нашу потерянную энергию, чуть-чуть изменяется, и всё – наш жизненный путь завершен!

– Господи, кошмар какой! – Маша схватилась за рот и громко сглотнула слюну. – Я так живо представила момент моей смерти, и мне стало так страшно! Картина – как живая, или, может, лучше сказать – как мертвая?!

– Ну! – Кирилл ласково взглянул на девушку. – Не бери пока в голову и считай, что это просто – некий образ, некое преувеличение, некий гротеск, которого нет и быть не может. Ведь если все происходит именно так, как я описал, то где тогда рай и ад? А нет их – ни того и ни другого. Но слушай дальше! Хочешь, верь, а хочешь – не верь, но наши потерянные энергии можно вернуть. Вернуть обыкновенными дыхательными упражнениями, точнее, необыкновенными.

– И что? – Маша зябко поежилась, и Кирилл, как истый джентльмен, тут же предложил ей свою куртку (специально захватил с собой на подобный случай). – Что происходит после возвращения энергии? Мы становимся моложе, сильнее, умнее – или как?

– Вопрос резонный. – Кирилл серьезно кивнул и вдруг подумал, что сейчас он похож на какого-нибудь среднестатистического преподавателя Факультета – да вот хотя бы на Николаева, что на первом курсе читал им «Введение в специальность». Похож, потому что уж больно серьезен. – И я не погрешу против истины, если скажу, что с возвратом потерянных энергий мы получаем всё: и молодость, и силу, и ум. А еще – настроение, дополнительные способности, о которых раньше и не догадывались, удачу, любовь, уважение окружающих и т. д.

– Так уж и всё? – Маша скептически взглянула на Кирилла. – Ты прямо сейчас какую-то сказку рассказываешь! По-твоему, пересмотр – это некая волшебная таблетка: от всех болезней – всех полезней! А деньги с помощью пересмотра зарабатывать можно? Вот бы было прикольно, если так. Сразу олигархи всех мастей набежали бы и стали требовать поделиться секретом пересмотра.

– Зря смеешься. – Кирилл постарался остаться спокойным и доброжелательным, хотя явное недоверие Маши было ему неприятно. Но он, конечно, понимает: прежде чем чему-то поверить или что-то узнать, человек должен сильно потрудиться и избавиться от своего скепсиса. – Впрочем, твоя реакция понятна – как и любого другого, кто сталкивается с чудом. А пересмотр – это овеществленное чудо, которое – в отличие от книжного волшебства – нам доступно.

– Хорошо, хорошо! – Маша примирительно подняла руки. – Я не стану с тобой спорить, поскольку побаиваюсь, если честно. Вдруг заколдуешь! И, кстати, скажи мне правду – что ты сделал с Адольфом на вечеринке? (Маша имела в виду ту памятную вечеринку у нее дома, когда Кирилл натравил на Адольфа сущностей, и те чуть не отправили того надолго на больничную койку).

– Да ничего я не делал! – Кирилл подавил рвущийся наружу ироничный смешок. – Если ты помнишь, вы там занимались призывом духов, они пришли и решили, что Адольф – лакомый кусочек. Ну и взяли его в оборот. И, кстати, если бы меня рядом не было, они бы его обглодали до самых косточек. Так что при случае передай ему, что он мне должен.

– Обязательно передам! – Маша пристально посмотрела в глаза Кирилла, пытаясь понять, шутит тот или нет, но ответа так не получила. – Только он пропал – не объявляется, не звонит. Вероятно, восстанавливается после атаки духов. Но меня больше интересует вот какой вопрос – мы уже сто раз пытались вызвать потусторонние силы, да все без толку. И тут появляешься ты – и нате! Тут же духи лезут из всех щелей и атакуют не кого-нибудь, а именно Адольфа, с которым у тебя была стычка. Как говорит один известный политический телеведущий: «Совпадение? Нет, не думаю!»

– О, да ты и в политике разбираешься? – Кирилл поднялся. Он почувствовал, что пришло время идти обратно к Машиному «Мерседесу», и не собирался возражать своим ощущениям. – Нечасто встретишь девушек, которым интересна политика!

– А мне приходится интересоваться. – Маша скривила губки. – Поневоле – потому что папа с ней плотно связан. Скукота, конечно, страшенная, но что делать! Ну, что – пошли?

Маша взяла Кирилла под локоть, и они неспешно двинули обратно. А по дороге тема разговора как-то неожиданно переметнулась на чудеса и сказки и в итоге сфокусировалась на Гарри Поттере.