Виктор Угаров - Дикий артефакт

– Понял я, понял, верзила… – пробормотал вождь и, уже не колеблясь, пригнул голову и шагнул в проем двери. Лекаря тем более не надо было убеждать, и он нырнул в портал следом.

После завываний ветра на уши навалилась тишина.

Вместо нагромождения скал вокруг простиралась равнина с редкими невысокими холмами. Когда звуки постепенно вернулись, тишина уже не казалась мертвой. Слабый гул, подобный морскому прибою, накатывал и отступал, но шел не от воды, а от людских тел.

Впереди прибывшие маги увидели шевелящуюся стену Иных. Они стояли на месте, бродили или спорили, разбившись на группы. Все чего-то ждали.

А где-то там, впереди, можно было разглядеть отсветы слитой воедино ауры тысяч Светлых бойцов.

Черного торговца толкнули в спину, послышался гомон – стали прибывать шаманы.

– Пахнет смертью, – сказал Алвис и поежился.

– Я думаю, наши Высшие планируют договориться со Светлыми, – отозвался лекарь. – Может быть, у них и получилось бы. Ведь разума и опыта старейшинам не занимать. Но как они остановят всех остальных?

И он показал вперед.

Действительно, над огромной толпой витала не просто Сила. Сконцентрированная в оружии, в амулетах и в самих телах Иных магическая мощь излучала злость, ненависть, ожидание и страх. Это была не обычная Сила, которую можно применить как угодно. Ее преобразовали заранее, готовили для боя.

Напряжение было столь велико, что грань между Сумраком и явью истончилась. Причем настолько, что сквозь человеческие тела в обертке из одежды и железа проступали звериные контуры с оскаленными пастями, а на кончиках пальцев ведьм и колдунов стали заметны дрожащие заклинания, готовые убивать.

У Понтуса совсем не было способности читать линии судьбы, но именно сейчас он понял окончательно. Вот она – Большая беда. И не важно, на каком она расстоянии: нескольких мгновений, минут или часов. Главное, что Большая беда пришла. Перед ним начиналась завершающая стадия пророчества Левиафана.

Сейчас Глаз урагана закроется, и разразится буря.

Взгляд лекаря заметался.

Нужно было искать укрытие. «Увы, Кракен, – подумал он с сожалением, – больше узнать мне вряд ли удастся. Суметь хотя бы ноги унести! И то если получится». Как назло, равнина была выбрана Высшими без заметных неровностей. Вокруг не было ни лощин, ни оврагов. И все же на плоской вершине ближайшего холма Понтус разглядел едва заметные руины какого-то строения.

Он максимально усилил зрение, и развалины словно прыгнули к глазам. Старый сарай, но остатки стены в одном месте сохранили высоту по пояс человека.

Значит, можно укрыться.

Лекарь стал быстро готовить свое самое искусное заклинание – создание управляемого фантома. К этому моменту оборотень-викинг уже размашисто шагал к рядам Темных, а за ним семенила шумная ватага северных колдунов. Алвис обернулся, сердито махнул лекарю – поспеши! – и побежал вслед за начальником.

Черный торговец щелкнул пальцами, и одновременно произошло несколько событий. От его тела отделилась иллюзорная копия, а самого мага накрыл «купол невнимания», который не способен распознать ни человек, ни Иной. Фантом бодро поспешил за приятелем-колдуном, а сам лекарь направился к развалинам на холме.

Никто не знает, когда это началось.

Кто исторг первый вопль, кто первым взмахнул рукой с зажатым в ней оружием.

Но убивать ринулись все.

Понтус потерял счет времени. Он сидел в развалинах, прижавшись спиной к каменной кладке, и через своего фантома в ужасе наблюдал за битвой. Зрение иллюзорного мага было четким, и реальный Черный торговец рефлекторно дергался от каждого тычка железом в сторону его детища, от каждого яростного взгляда, брошенного в его сторону. Слава морским богам, что Понтус не подключил к иллюзии другие органы чувств! Только зрение – а значит, не испытывал на себе боли от ударов и ожогов, множество вариантов которых придумали Иные для смертоубийства.

Запоздало пришла мысль: если битва сдвинется в его сторону, то мощные боевые заклинания походя сметут его купол невнимания. Исчезнет главное преимущество хтоника – умение маскироваться. А в прямой схватке у бродячего торговца не было даже привычной защиты, бронированной шкуры Морского Змея.

Маг стал лихорадочно вспоминать уроки Кракена по применению магии в бою. Ведь в неспешной жизни обитателей океанских глубин ему с лихвой хватало магии метаморфоза. Облика Змея было вполне достаточно для обороны.

Чтобы лишить врага самой возможности дышать, можно, например, обхватить жесткими кольцами своего тела дыхальце касатки или жабры белой акулы. Если ему попадались мигрирующие стаи этих хищников, то он благополучно избегал с ними встречи, попросту удрав. Оборотни и перевертыши в облике морской живности держались вблизи берегов, для них годилась обычная маскировка.

Но сейчас-то смерть кружила совсем рядом, и нужны были хоть какие-нибудь защитные заклинания! На ум приходил только «щит», да и запасы Силы после превращения в человека и открытия портала сильно уменьшились. Черный торговец произнес заклинание и запустил его привычным щелчком пальца.

Раз за разом, слой за слоем он покрывал «щитом» свое тело. Но больше всего Силы уходило на защиту ладоней, которые все маги обычно выставляют вперед, навстречу угрозе.

Прошло совсем немного времени, и щелчки пальцами прекратились – лекарь был пуст. Сила закончилась, выпущена до последней капли.

Осталось только наблюдать.

Понтус на корточках добрался до края полуразрушенной стены и выглянул наружу. Рев тысяч бойцов доносился даже сюда. Своего фантома маг временно бросил без присмотра на поле боя. Он уложил его неподвижное тело на землю в луже иллюзорной крови, пока сам торговец творил защитные заклинания.

Связь восстановилась быстро.

Мнимый торговец поднял с земли разбитую голову и осмотрелся.

Как оказалось, его приятель, саамский колдун, попал в ловушку. Большой отряд Темных сражался неподалеку и довольно успешно отражал слаженные атаки Светлых магов. Но врагу удалось отколоть от основного отряда группу с десяток Темных бойцов, которая быстро таяла. Сам же колдун, сбитый кем-то с ног, лежал на траве и лихорадочно шарил по поясу.

К тому моменту, когда Понтус разобрался в расстановке сил, от маленькой группы остались на ногах только двое. Высокий поджарый брюнет в доспехах испанского гранда и стоящий рядом массивный увалень-блондин в кольчуге и с тяжелой булавой в правой руке. Левая рука блондина была перебита. На ней бессильно висел, волочась по земле, обшитый железом деревянный щит, по которому пробегали искры магической защиты. «Судя по облачению, – подумал лекарь, – здоровяк откуда-то с востока, похоже, из племени русов». Напротив них стояли в ряд Светлые маги и сосредоточенно готовили удар.