Артур Янов - Первичный крик

Пациенты, прошедшие курс первичной терапии, не могут продолжать свое нереальное поведение, и начинают, поэтому, избегать многих своих старых друзей. Пациенты начинают находить радость в общении друг с другом. Нередки браки между членами группы. Дружеские отношения перестают быть тираническими, люди чувствуют себя свободно и раскованно. Эта раскованность угадывается по выражению лиц. Лица перестают быть натянутыми масками, скрывающими чувства, из глаз уходит страх, люди перестают поджимать губы. Людям больше не надо надевать маски для окружающих, и поэтому выражения лиц становятся естественными. Люди вдруг обнаруживают, что им теперь нужно гораздо меньше денег, чем раньше. Они стали меньше есть, меньше развлекаться, вести более уме

ренную жизнь. Страстные книгочеи, которые прежде один за другим проглатывали толстые романы, стали меньше читать. Одна пациентка сказала, что раньше чтение художественной литературы заменяло ей недостающие чувства и ощущения, но теперь она больше не нуждается в этих протезах.

В жизни таких пациентов становится меньше требований. Они едят, когда голодны, покупают одежду, когда она им действительно нужна и занимаются сексом, когда чувствуют к этому расположение, а не для того, чтобы сбросить напряжение. Значит, секса становится меньше, но он приносит больше радости. Люди начинают чаще слушать музыку. Когда я спрашивал закончивших курс лечения пациентов, чем они чаще всего занимаются, то мне отвечали: «Мы часто собираемся вместе, разговариваем и слушаем музыку». Многие при этом отмечают, что это настоящий праздник — просто сидеть, не обсуждая вопрос, что делать дальше и куда еще пойти.

Становится ли скучной жизнь таких пациентов? По невротическим меркам — да. Но надо помнить, что волнение и возбуждение невротика — это возбуждение, вызванное напряжением. Это означает, что невротик практически всегда пребывает в состоянии внутреннего возбуждение, и живет, приспосабливаясь к этому своему внутреннему состоянию. Он не может оставаться на месте, поэтому планирует множество мероприятий, которые, по видимости, должны внести в его жизнь приятное возбуждение, но которые наделе суть не что иное, как клапаны выпуска напряжения. Действительно, невротик часто занимает себя массой всяческих действий только для того, чтобы обрести способность и возможность хоть что‑то почувствовать. Он может летать, нырять с аквалангом, путешествовать, скитаться по вечеринкам и чувствовать при этом «подъем», но это сиюминутный подъем. Как только мероприятие заканчивается, в душе невротика снова начинает накапливаться напряжение. Вся активность невротика возбуждает его ровно в той мере, в какой позволяет избавиться от напряжения, и это избавление невротик часто считает высшим удовольствием.

В этом отношении пациент, прошедший курс первичной терапии, действительно становится другим человеком. Например, он перестает страдать перепадами настроения. Настрое

ние — это мера напряжения старых, непоименованных и нераспознанных чувств. Пациент, прошедший лечение не страдает ни искусственным возбуждением, ни подавленностью. Он просто испытывает чувства, превосходно зная, что это за чувства. Эти люди излучают ауру уверенности: «Я знаю, кто я, и вы знаете, кто вы». Очень трудно смотреть в глаза нереальному невротику, потому что при этом охватывает чувство, что разговариваешь с человеком, которого в действительности здесь нет. Зато очень легко общаться с людьми, прошедшими терапию, так как при общении с ними чувствуешь, что разговариваешь с реальными, настоящими, неподдельными людьми.

Пациенты, прошедшие курс первичной терапии начинают по–иному относиться к уединению и одиночеству. Вот типичное высказывание человека, два года назад закончившего курс первичной терапии: «Одиночество? Да, я почти всегда один, но это ничуть не расстраивает меня. Перед лечением я был действительно одинок — только я и мой фантом (Бог), но теперь фантома больше нет. Но зато теперь у меня есть я. То есть, у меня появился товарищ — реальный товарищ, и думаю, что это единственный спутник, который есть у каждого из нас. Жена, друзья — они, конечно же, существуют, они «здесь», но никогда не бывают они столь же реальными как я сам для себя».

Людям, прошедшим курс первичной терапии, не нужен алкоголь, чтобы общаться с другими людьми и от души смеяться (в отличие от многих невротиков). Он сознающий себя человек и ему не нужен наркотик, убивающий это сознание. Здоровому человеку хорошо и без этого.

Пациент, прошедший первичную терапию, испытывает величайшее облегчение оттого, что не испытывает больше ком- пульсивных желаний, у него нет больше одержимости желаниями. Он радуется тому, что прошла аллергия и вечная головная боль, боль в спине и другие неприятные симптомы. Он действительно становится хозяином своей жизни и своей судьбы.

Выше я уже говорил о смене работы. Это действительно верно, что многие прошедшие курс лечения пациенты меняют работу и сферу деятельности. Как сказал по этому поводу один пациент: «Раньше я жил ради своей работы; теперь я живу для себя». В целом, такие излеченные больные стараются найти

работу, которая была бы им по душе, а не ищут места, которое обязательно способствовало бы их карьере. Один человек предпочел работать сапожником, вместо того, чтобы карабкаться по служебной лестнице в страховой компании. Ему всегда нравилось работать руками, но так как он страстно мечтал быть белым воротничком (он происходил из добропорядочной семьи представителей среднего класса), то никогда не «опускался» до физического труда. Он признался мне, что впервые в жизни испытал облегчение, когда оказался без работы в страховой компании.

Для пациентов, прошедших курс первичной терапии нехарактерны стремление к сверхурочной работе и избыточные интеллектуальные амбиции. Возможно это реакция на общество, в котором всячески раздувают культ самопожертвования. Но отнюдь не всегда излеченные пациенты бросают свою карьеру. Один студент–дантист решил продолжить карьеру зубного врача, а некоторые учителя остались работать в школе, в то время как другие оставили свои профессии. Все зависит от того, насколько в свое время повлиял невроз на выбор профессии.

Отсутствие лихорадочных переживаний по поводу работы и карьеры возникает также и по другой причине. В течение многих лет, а иногда и десятилетий, тело, сознание и разум невротика были взнузданы. Теперь настает время перегруппироваться и придти в себя. Придти в себя не только после перенесенного невроза, но и после лечения, которое тоже доставляет больному нешуточные переживания. На самом деле, очень тяжело, пройдя несколько десятилетий жизни в нереальном состоянии, вдруг перестать быть невротиком. Требуется время, чтобы по достоинству оценить новое состояние и привыкнуть к нему.