Сергей Расторгуев - Информационные операции в сети Интернет

Для широкомасштабного анализа собранной информации используются современные «интеллектуальные» продукты (технологии Data Mining) с удобной формой отображения результатов анализа.

В настоящее время другим странам идти путем США не представляется возможным в силу отсутствия широко распространенных в сети собственных контролируемых подобных продуктов и стоящих за ними промышленных гигантов. В этом случае решение проблемы — это не широкомасштабный сбор и анализ, а целенаправленный поиск и анализ, исходя из требований и ограничений поставленной задачи.

Подобный подход может быть эффективным по критерию ре-зультат/затраты, благодаря тому, что проблема проектирования информационных операций, судя по информационным операциям, проводимым США в последние годы, сведена специалистами США к выработке всего нескольких типовых сценариев, которые и реализуются с небольшими модификациями.

Сама по себе разработка системы выявления информационных угроз и поддержки формирования задания на проведение информационной операции является новой. В открытых публикациях научных результатов по проблеме в целом нет. Более того, до сих пор остается нерешенной проблема формирования перечня типовых задач, решаемых на современном этапе с помощью проведения информационных операций. Разработка подобного класса систем невозможна без предварительного исследования и создания терминологического, технологического и алгоритмического обеспечения. Поэтому в данной работе мы формулируем только те результаты, которые подкреплены опытом проектной реализации.

Информационное противоборство (ИП), являясь составной частью общего противоборства, имеет свои специфические события, знания о которых позволяют судить о ведении ИП. В общем случае проблема выявления факта начала информационной войны (информационной операции) относится к алгоритмически неразрешимым проблемам, но на определенном этапе развития информационной операции появляются признаки, позволяющие получать вероятностные оценки факта ее проведения.

Основным признаком является повторение близких по смыслу новостей и комментариев новостей, выполненных в соответствующем контексте. При этом совершенно неважно, соответствуют ли эти новости происходящим в эмпирическом мире событиям. Более того, чем меньше похожести, тем больше вероятность того, что новости являются частью спланированной операции. В условиях обусловленного текущим развитием общества частичного замещения эмпирического мира виртуальным в сознании зрителей, навязывание им соответствующих тем через повторение способствует вытеснению возможности разумной, основанной на логике и здравом смысле, оценки сообщения. Здесь временной фактор значит много. Для того чтобы разобраться, где правда, а где ложь, нужно время. И если оно упущено, то проблема становится гораздо сложнее, а иногда она уже и не имеет решения. Так, например, Грузия, несмотря на полный военный провал, выиграла информационную войну против России 08.08.2008. Непризнание миром Абхазии и Южной Осетии — очень показательный результат. Так реализуются угрозы нового класса — информационные угрозы.

Принципиальное отличие информационной угрозы в следующем. Если формирование классической угрозы предполагает сокрытие составляющих ее компонент среди естественного «шума» окружающей среды, то в случае информационной угрозы речь идет о сокрытии истинности или ложности факта, который активно подается в СМИ и раскручивается в комментариях. Например, «разработка Ираком оружия массового поражения», «применение химического оружия в Сирии» или «регулярное нарушение самолетами РФ воздушного пространства зарубежных стран».

В этой связи представляет научный интерес проблема формирования обоснованного перечня новостных тематик, предшествующих вооруженному конфликту, и разработка вероятностных критериев оценки факта начала ведения информационной операции. Существующие объемы материала (вооруженные конфликты в Ираке, Ливии и др.) позволяют сегодня приступить к решению данной проблемы.

Отдельные научные положения и алгоритмы в части создания технологической и алгоритмической составляющей подсистемы проектирования поведенческих схем, используя типовые библиотеки, на базе принципа оптимальности Беллмана (правил, алгоритмов, таблиц, схем и пр.) разработаны в робототехнике, а также заявлены теорией рефлексивного управления. Однако приложение существующих научных положений применительно к проектированию конкретных схем для управления поведением социальных субъектов, а тем более, для проектирования оригинальной информационной операции до сих относится к серьезным научным задачам. В данной работе мы попытались дать общую формальную постановку этой задачи.

Любая война начинается с определенной последовательности действий со стороны противника. Действия, будучи для любого внешнего наблюдателя событиями, находят отражение в новостях, которые черпаются как из открытых источников информации, так и добываются с помощью специальных технических средств и технологий, а также агентурным путем. Комплексный анализ всех полученных данных позволяет сделать выводы о наличии или отсутствии потенциальных угроз.

Так, например, предвоенный месяц Великой Отечественной войны, несмотря на взаимную риторику политиков и государственных деятелей о дружбе и сотрудничестве, сопровождался резким возрастанием нарушений со стороны Германии воздушного пространства СССР. При грамотно поставленной аналитической работе информация об этих событиях сама по себе была достаточна для определения даты начала войны. Ибо нарушения воздушного пространства вторичны — они результат уже исполняющегося плана по подготовке вторжения. Цель — разведка приграничной территории. И сообщения о нарушениях (времени и месте) позволяют сформировать картину о законченности подготовки к началу войны. В то время Интернета не было, поэтому выявление данной угрозы осталось на уровне субъективной точки зрения отдельных военных аналитиков, которые не смогли убедительно обосновать и довести свою точку зрения до руководства страны.

Однако приведенный пример больше относится к решению разведывательных задач с помощью информационного пространства. При проведении классической информационной операции события не прячут. Их, наоборот, придумывают и активно распространяют (поджог

Рейхстага, расстрел мирной демонстрации, зверства над детьми и инвалидами и т. п.). При этом цель другая — не разведать территорию противника (считается, что эта задача уже решена), а перепрограммировать живую силу противника в возможно короткие сроки. Именно поэтому надо четко различать задачи по выявлению угроз эмпирического мира, нашедших свое отражение в сети, и задач по выявлению разворачивающихся информационных операций. Но при этом надо понимать, что появление именно информационной операции соответствующей направленности — это сигнал, говорящий о том, что где-то рядом начинает формироваться военная угроза.