Владислав Савин - Взлет Андромеды

Знакомый писарь сказал, что в том бою наш батальон потерял двести человек только убитыми — зато вьетконговцам это обошлось в тысячу двести трупов, так написали в донесении, отправленном в штаб дивизии. Я не видел такой кучи дохлых красных и втайне думаю, штабные просто умножили число наших потерь на число вьетконговцев, застреленных Сэвиджем. Но ведь на самом деле далеко не все из нас были так удачливы, как он, многие вовсе погибли раньше, чем смогли уложить хотя бы одного вьетконговца! Однако я молчу — поскольку мы были объявлены героями, получив по "Серебрянной Звезде", медали за храбрость. И батальон был выведен с фронта в Сайгон, сейчас мы ждем когда придет пополнение — господи, только бы не "идиоты"! Мне страшно представить часть, где эти кретины составляют большинство. Их всех перебьют в первом же бою, а с ними и нас, последних верных солдат Америки! И вы, сэр, расскажите там, дома — как мы тут исполняем свой долг!

Что говорите, будет снят фильм — как храбрые американские парни истребляют тысячи вьетнамцев? И моя внешность показалась вам подходящей для образа крутого главного героя? Так это все Эбола, сэр, волосы как выпали, так и не отросли больше. Бабы нос воротят, боятся что сифилис — не показывать же им каждый раз медицинский документ! А я, спасшись в мясорубке 14 ноября, едва не погиб тут, в Сайгоне, когда эти красные ублюдки взорвали гостиницу для сержантского состава, повезло мне выйти оттуда за пять минут до того. Вьетконг пишет в своих листовках, что у нас "земля будет гореть под ногами". И, проклятье, кажется, они были правы, во всем Вьетнаме нет ни одного места, где мы были бы в безопасности! Только не верьте карте, которую вам показывали, "территория под нашим контролем". Вьетконговцы никогда не удерживают территорию, им это абсолютно не надо. Потому что когда мы входим в любую деревню, где они были недавно, их там нет, но все местные жители уверены, что они вернутся, считают именно их хозяевами этой земли, волю которых надо исполнять — ну а мы и Зьем, это что-то временное, чего завтра не будет. Это бесило — но, проклятье, это была правда! Стоило нам уйти, как Вьетконг возвращался в эту деревню. За чертой городов тут все за Вьетконг, кроме очень немногих отщепенцев — по крайней мере, я там ни к одному вьетнамцу не повернусь спиной. В городах, считается, что большинство за нас — вот только зачем тогда Зьему тайная полиция, числом превосходящая его же армию раз в десять? И простите, но этот "наш сукин сын" не больший любитель демократии, чем средний уроженец штата Алабама, сторонник равноправия ниггеров! Вы ведь знаете, как перед Рождеством здесь, несколько буддийских монахов — просто сумасшедшие — вышли на главную площадь, где по-настоящему подожгли себя и сгорели заживо! Все это видело множество людей. Это было какое-то безумие — но еще большим безумием были устроенные зьемовской полицией ответные погромы в буддийских монастырях. Черт побери, мы что, кормим этого сукина сына в надежде, что он вечно будет сидеть на наших штыках? И нам до скончания времен слать в Штаты гробы? Между прочим, совершенно не заметно, что увеличение зьемовского террора против своих же избирателей как-то уменьшает частоту и интенсивность диверсий Вьетконга против нас. Сукин сын Зьем больше всего озабочен, удержаться у власти — но какого черта мы должны оплачивать этот его счет своей кровью?

Мой персональный счет, сэр. Ведь мой контракт должен был завершиться месяц назад. Но "во время, когда Соединенные Штаты ведут войну", вы ж знаете этот параграф, сэр. И чтобы получить мои, кровно заработанные доллары, мне придется рисковать головой еще черт знает сколько времени. Пока Вьетконг не капитулирует — а он этого не сделает, пока ему с севера идет помощь оружием и людьми, и там под крылом "дяди Хо" у красных безопасный тыл. Так пусть наш Президент прикажет сбросить атомную бомбу на Ханой — по-настоящему, а не как французам грозил в Париже. Пусть хоть заполирует все эти проклятые джунгли до ровности автостоянки, пусть не останется ни одного живого вьетнамца, как у нас в Калифорнии пятьдесят лет назад умер последний местный индеец, доживавший в качестве учебного пособия в университете Сан-Франциско. Но только бы я вернулся наконец домой!

Проклятые коммунисты — стройте свой грабительский порядок у себя, но не лезьте к нам! Оставьте нам, людям "свободного мира" жить так, как нам хочется — без ваших "колхозов" и справедливости!

Лючия Смоленцева. Москва, 8 марта 1955.

В нашем "РИМе" (доме русско-итальянской моды) показ новой коллекции на весенне-летний сезон.

В Москве есть Дом Моделей на Кузнецком мосту. Так же как и в Ленинграде — Дом Моды. Они нам не конкуренты — у них другой принцип, иной подход, планово-советский. Там, как в конструкторских бюро, создаются модели, которые после утверждения комиссией Минлегпрома СССР (с учетом требований технологичности и экономики) будут массово выпускаться на швейных фабриках. Утвержденный проект вносится в План, который в Советском Союзе имеет силу закона — составленный на длительный срок (пятилетку, но обычно год, по истечении которого возможно внесение изменений). Что гарантирует количество, и точно в срок, ну а качество — случается, что как в фильме "Карнавальная ночь", версия в этой истории, как сцену украшали.

— Здесь на стене нарисовать — внизу зеленые елочки на белом снегу, над ними темно-синее небо, и золотом звезды и месяц.

— Так точно, тащ Огурцов. Внизу до этой черты белилами закрасим, а что выше, черной сажей. Других красок нет, и маляр Михалыч с похмелья лишь по прямой красить может. Но сделаем аккуратно и быстро!

Вот она — плановость, технологичность, экономия. Знаю, что этот принцип отлично работал в СССР в войну при изготовлении оружия — танков, пушек, самолетов. Хорош он и для чего-то вроде тарелок и табуретов, а также гаек и болтов. А применительно к одежде — для армейской униформы и сапог. Но если советские мужчины еще такое терпят (да и одеваться "по-военному" у молодежи считается шиком), то женщины категорически "устали от сапог и шинелей". И потому "РИМ" работает вовсе не с массовым пошивом, когда надо думать, как выгадать копейку себестоимости на каждом экземпляре. Мы тоже придумываем и показываем свои коллекции — а дальше, клиентки могут тотчас же заказать понравившуюся модель, по своей индивидуальной мерке. Или же, поскольку швейные машинки дома уже не редкость, приобрести выкройки — в виде альбома, где также напечатана методика, как расчертить на ватмане персонально под ваш размер, или уже сделанные под вас, или уже нанесенные на ткань, или все раскроено, вам только сшить (и соответственно, с различием в цене для каждого варианта), ну и конечно купить у нас материю, фурнитуру, а также все необходимые дополнения — шляпки, перчатки, сумочки, зонтики, белье (что-то привозим из Италии, но сейчас, на девятом году после открытия в Москве "дома итальянской моды", большую часть заказываем здесь, и обычно артелям, а не госпредприятиям). Что опять же, гораздо удобнее для публики, чем в Доме Моделей — где присутствовать на показе новых образцов конечно, престижно, но вот сразу получить понравившиеся лично вам, это проблема. Поскольку неизвестно, когда эти образцы попадут в производство (пройдя все инстанции), и будут ли они там вообще.