Владислав Савин - Взлет Андромеды

Студенты вообще-то народ очень недисциплинированный — могут и от маршрута отклониться, и срок не выдержать. Диспетчер говорит — вы лагерь проверьте, они должны были встать на ночевку (указывает координаты по карте). И не доложились — а у них в группе должна быть рация. Политехнический, радиолюбители, еще и затем шли, чтобы аппаратуру испытать. И на вызовы не отвечают! Так может, у них просто поломалась самоделка? Но вы пройдите, осмотрите лагерь — были ли они в том месте, давно ушли и куда. Хорошо — но вы доложите нашему начальству, что мы возможно, задержимся и на работу к утру понедельника не успеем.

Координаты — от села, где мы, километров тринадцать. Но по лесу и пересеченной местности, большая разница с равниной. Так что вышли мы туда лишь часам к трем пополудни. Не доходя еще до места, на склоне разглядели — вроде, тело лежит, в бинокль глянули, точно! И еще следы на снегу, в лес уходят. Мы тут развернулись в цепь, причем Витька с Саней Грушиным заняли позицию за камнями, нас прикрывать — поскольку тактически было похоже, что люди убегали от лагеря (который по карте, должен быть наверху), а по ним били снайперским огнем. Сначала прошли по следу вправо, в лес — и под елью нашли мертвого парня, в одном свитере, без бушлата, рюкзака и лыж, рядом пистолет ТТ валяется, гильзы — восемь штук. И голова пулей разнесена — похоже, парнишка отстреливался от кого-то, всю обойму выпустил, а последний патрон себе. Но чужих следов вокруг не было — нетронутый снег! С кем он тут так отчаянно воевал?

Тело на склоне — девушка, так же легко одета. Видимых ран нет, крови тоже не видно. И страх на лице застыл. Но опять же, чужих следов (человека, или крупного зверя) — не наблюдаем. Вверх поднимаемся, как к немецкому блиндажу, оружие наготове. Вверху на расчищенном месте — палатка, погасший костер. И еще тела. Двое, с пулевыми в грудь, гильзы под другую сторону костра лежат. Там же, брошенный мосинский карабин без патронов. Возле палатки девушка, на мертвом лице такой ужас, что нам, бывалым и воевавшим мужикам, стало не по себе. Шестого нашли последним, когда уже после окрестности осматривали — там обрыв был, он с него и сорвался на камни. А в лагере, такое впечатление, ничего не взято. Лыжи, все шесть пар, продукты, и главное, рация! Аппарат не стандартный армейский — но мы общими усилиями сумели разобраться, как включить, и нужную волну поймать, раньше у диспетчера на всякий случай частоту и позывные спросили. И доложили, как есть. Нам приказ — оставаться на месте, все беречь, ничего не трогать. Ну а как тут не трогать, если судя по всему, нам тут ночевать придется? А палатка — вот она, одна.

Однако на ночь остаться не пришлось. Час с лишним прошел, темнеть уже начало — как прилетел Ми-4, мы площадку для посадки уже нашли, зеленой ракетой место указали. Из вертолета целый взвод вываливается — и погранцы, и какой-то капитан, кто сразу стал командовать — ну а нас напротив, погрузили, а как на базу доставили, где-то возле Франковска, то еще долго мурыжили, заставляя вспоминать, кто что видел. В воскресенье лишь отпустили, и даже транспорт дали, грузовик Зис-151 под брезентом, прямо до Львова и отвезли, до дверей военкомата, где мы оружие и остальное казенное имущество должны были сдать. Ну а дальше, в общежитие — и тут я полбутылки сразу принял. Поскольку эти ребята и девчата из памяти, ну не идут!

Бандеровцы виноваты? Ну во-первых, места там были совершенно не их. Там в деревнях вокруг переселенцы-хорваты, которые ОУНовцев ненавидят люто, и стакнуться с ними не могут никак. А это известно, что где население против, там никакие "лесные" выжить не могут. Даже если сидел десяток бандитов в двадцати километрах отсюда, с чего им зимой тащиться туда, где им никто и корки хлебной не даст, там в каждой деревне по сотне мужиков, вооруженных не хуже и с боевым опытом — не только отобьются, но еще и гнать, травить будут как волков, и пограничников наведут. А во-вторых, бандеровцам жрать надо — а в схронах зимой даже в лучшие для ОУН времена было не сыто, ну а сейчас, когда никто им "налог" не платит, так вообще голод. Слышал я, тут в марте-апреле сорок шестого целые банды просто дохли, когда наши блокаду ставили, чтобы из леса и в лес никому. И чтоб голодные бандиты у ребят тушенку не взяли, да быть такого не могло — выгребли бы все до последней крошки! И оружие бы наверное, тоже все унесли. А рацию ладно, не взяли, но даже не разбили.

Дальше — вот вы, диверсант, вам надо с гарантией уничтожить вражеский пост. Я бы сначала выбрал лежку, откуда все просматривалось и простреливалось — чтоб наблюдать, и прикрыть огнем. А с наступлением ночи, как все уснут, всех бы взяли в ножи. Даже если бы был один караульный — это куда надежнее, чем нападать, когда студенты еще обедали. Двоих застрелили, один с обрыва свалился, убегая — то есть сразу его положить не сумели. У девушки в палатке вообще никаких ран нет, ни пулевых, ни ножевых, ни следа удавки на горле. Двое по склону убегали — и не было следов, что за ними кто-то гнался. Парнишка в лесу — ну наверное, нервы от страха сдали совсем, ночь, кругом враги мерещатся, вот и не выдержал. А возле лагеря — тут ручаться не могу, да и ветер поднялся, поземку мело — но кажется мне, что если бы банда в девять рыл подходила, она бы гораздо больше следов на снегу оставила, и я бы заметил. И если бандитов было девять, они бы там всех на месте положили, никто не сумел бы убежать.

Так что нечисто что-то с этим делом. Конечно, на бандеровцев списать — удобнее всем. Тем более что их всех там поймали и в расход. Но если там еще какие-то гады есть, они же и других так завтра могут?

Снова Валентин Кунцевич.

Поначалу был вопрос — имеет ли место сознательное препятствование следствию со стороны местных товарищей?

Нам сейчас только второго кириченковского заговора не хватает — когда бандеровцы в сорок четвертом, вступив в сговор с Первым Секретарем, пытались Киев захватить ( прим. авт. — см. Союз Нерушимый ). И тоже ведь тогда началось, условно говоря, с маленькой тучки на краю ясного неба, а как копнули… Или тот же Львов, лето пятьдесят третьего — показавший, что враг может использовать своими фигурами, наших же советских людей — имея целью, не выигрыш партии как таковой (ведь и бандеровцы не могли рассчитывать, что им Киев удастся удержать, это лишь дурак Кириченко мог мечтать, "украина це доминион"), а как раз кровавый размен фигур, вот только жертвы должны быть наши, с обеих сторон. И ведь был у них шанс — вот только никому вслух здесь не скажу — что иной товарищ Сталин, из мира "Рассвета", не колебался бы устроить виновным "тяньаньминь". Причем войска бы этот приказ выполнили не задумываясь! Как тогда в Киеве, морская пехота, в горячке боя и последующей зачистки, предпочитала пленных не брать — "бандеровец? К стенке". Уже после Победы, в столице тогда еще Украинской ССР.