Радзивилл Ежи - Штернхафен

— Успокойся, я знаю, что там ты работаешь, — усмехнулась Анни, — Я только сотру пыль со всего этого и уложу в том же виде.

— Тогда еще куда ни шло, — кивнул Мартин, — Буду собираться на работу. Мне ведь теперь нужен отпуск, чтобы подлечиться и помочь в мире Минори. Пойдем, проверим почту. Интересно, как они там с Вирусом?

— Правильно, — Анни села в кресло, — Ух ты! Такую систему не знаю. Где нажимать?

Их в самом деле ожидало письмо из Вечности.

" Мои дорогие брат Мартин и сестренка Теги, дорогая госпожа Анни!

Пишу это в надежде, что долгое и опасное путешествие благополучно завершено. Рядом со мной Минори, она, конечно, не может сама отправить вам весточку, но кивает и одобрительно говорит, что я все "пишу правильно". Сейчас она смеется.

Она удивительна! Я так признателен вам всем, что вы нас познакомили, что у меня просто нет подходящих слов для того, чтобы это достойно выразить. Вы всегда желанные гости в моем доме.

Минори требует исправить "моем" на "нашем". Как только вы установите якорь со своей стороны, мы ждем вас сюда. Приходите к нам в гости на любое время.

Впрочем, что такое "Время" для нас?

Просто еще одна система координат?

Или — шутка, понятная только своим?

Да! Еще Минори хочет, чтобы мы так же свободно приходили в гости в ее мир.

То есть соединились порталом с ее домом!

Она говорит, что это ни в коем случае не ограничивается работой по восстановлению энергоподстанции.

У нее там потрясающий дом на склоне горы над океанским побережьем с волшебным видом на море. Минори говорит, что там мы тоже можем проводить столько времени, сколько нам захочется.

Она со смехом уточняет, что только поддерживать порядок придется самим гостям ввиду неспособности хозяйки сдвинуть даже пылинку. Мы очень вас ждем в гости. Приходите скорее!

С приветом из глубины веков Вирус и Минори. "

Они прочли послание, улыбаясь. Анни кивнула:

— Потрясающие люди. Кто бы мог подумать, что такое возможно? Вторая культура — и энергетическая форма жизни, которая вообще не поддается классификации.

— Главное, что они нашли друг друга, — сказал Мартин, положив руку на голову Анни, — Им легче, они поняли все с первого взгляда. Не то, что мы.

— Дело не в этом, — Анни осторожно прижалась затылком к стоящему за ней Мартину, — Они изначально знали, что каждый из них — чужой для другого. Они просто были гораздо снисходительнее друг к другу, чем мы, дети одной культуры.

— Наверное, ты права, дорогая, — кивнул Март, уже натягивая на себя вместо привычного серого одеяния черные брюки, рубашку и зеленый инженерский пиджак. С пиджаком у него вышла заминка, пока Анни не помогла продеть еще неловкую руку в рукав.

Март сообщил о прибытии сразу в два места — секретарше господина Мюллера и доктору Штейнхоферу, как его и просили. Создатель и непосредственный начальник встретил его в конторе, озабоченно, внимательно осмотрел при помощи старомодного медсканера, кивнул:

— Можно сказать, обошлось легким испугом. Уж если мы, немцы, создаем что-либо, то так, чтобы оно не развалилось от первого же пинка. Обычного человека, думаю, расплющило бы, но у тебя, Мартин, все-таки металлизированные кости. Да, гхрм... Я не должен ничего спрашивать о твоей командировке, и я не спрашиваю. Я просто очень рад, что ты вернулся назад целым и невредимым.

Доктор Штейнхофер посмотрел на Мартина и важно поднял палец:

— Однако! Поскольку вы, герр инженер, получили в командировке травму, то извольте, после доклада нашему шефу, отбыть на лечение. Распоряжение об отпуске по состоянию здоровья сроком в двадцать один день уже мной подписано.

Он снял квадратные старомодные очки, сразу теряя весь официальный вид:

— Мальчик, я очень рад. Мне было бы очень жаль, если бы... ты нуждался в серьезном ремонте. Я-то знаю, что ты не менее живой, чем я. Просто починить меня гораздо сложнее. Через семь минут придет машина. Полетишь отчитываться перед нашим шефом. Думаю, это формальность. Как я знаю, вы со своим заданием справились.

Доктор оказался прав. После короткого разговора Мартина вывели из здания на крышу, где его дожидалось по виду обычное такси.

— Куда? — спросил фарер, выдыхая облако дыма.

— Домой, — обронил Март. Водитель кивнул, и машина взвилась в воздух.

Нанороботы старались вовсю. К вечеру, закончив изучение инструкций Джея, Март со второй попытки создал портал в задней стене своего домика.

— Что, прямо сейчас убежишь? — несколько обиженно спросила его Анни, — Не поужинав? Я тут старалась, наводила порядок, готовила для нас...

— Ну что ты! — усмехнулся Март, — Я даже переночую. Мрак нас побери, Анни, как это получилось, что мы ни разу под одним одеялом не спали? Или ты думаешь, что мне не интересно, как оно там у тебя внутри расположено? Даешь линковку по СОМ-2!

— "Робот робу приводил, робот кабели вводил..." — фыркнула Анни, вспомнив начало неприличной детской считалки, — Пошли ужинать, ксено. Пока ты мотался с докладами по начальству, я успела заказать бутылку хорошего вина. Пить ту дрянь, что стоит в холодильнике, порядочная девушка способна либо от большого горя, либо вдали от цивилизации.

На кухне горели свечи, Март увидел празднично накрытый стол. Он тихо вздохнул, сел на свое привычное место, открыл вино:

— Будем считать этот вечер нашей помолвкой?

— " Мы помолвлены кровью планет,

Ярко-жгучими брызгами звезд

Серебрится наш сдвоенный след,

В лабиринтах высот и широт,

Мы сосватаны мраком глубин,

И туманом чужих облаков

Я — одна была,

Ты был — один

В мириадах миров — и веков... " — тихо пропела Анни, улыбнулась, — Да, Март. Пусть это будет нашей помолвкой, любимый.

6 9 .

Как только Мартин отбыл вместе с Теги к Вирусу, Анни (пока еще — Штольц), развила кипучую деятельность. В самом деле, разве может немецкая фрау прилично принять гостей из других времен и миров в халупе инженера Блома?

Каждому ясно — не может. Именно поэтому Анни начала приводить халупу в божеское состояние. Чтобы не краснеть перед Минори, Вирусом, Джеем, да мало ли кого еще попутный ветер может принести?

Этому очень способствовали деньги, которые заработала Анни (пока еще — Штольц), передав-таки наследникам гонщика Пала Руззи "неоспоримые доказательства" его физической кончины. Доказательства были столь убедительны, что адвоката стошнило в коридоре, куда он все же успел выбежать из кабинета. Фройляйн Штольц немедленно выплатили все причитающееся и с большой помпой захоронили останки великого гонщика, чтобы ни у кого никаких сомнений не возникло.