Тим Ву - Главный рубильник. Расцвет и гибель информационных империй от радио до интернета

Встав на сторону вещательных компаний, Федеральная комиссия по связи начала использовать свою власть, чтобы задушить кабельную отрасль. Самый агрессивный выпад имел место в 1966 г., когда комиссия решила, будто кабель представляет угрозу обществу, и выпустила постановление о запрете в сотне крупнейших городов США. Это был, по сути, приказ остановиться: доставляйте сигнал в отдаленные районы, если вам так угодно, но во имя интересов общества кабель не должен стать крупным каналом распространения телевидения.

После таких ограничений инвестиции в кабельную отрасль иссякли. Еще в 1968 г. ее развитие казалось классическим примером созидательного разрушения и очевидным знаком явления подрывной технологии, в которую, видя ее неизбежность, начали инвестировать даже некоторые вещатели. И результатом этого процесса стало лишь еще большее укрепление существующей медиаэлиты. Как позднее напишут историки-экономисты Стэнли Безен и Роберт Крэндалл, «кабель встретил 1970-е гг. в качестве мелкого бизнеса, низведенного до уровня глухой провинции и небольших населенных пунктов; его держали в заложниках вещательные компании, а комиссия надеялась на развитие УВЧ» {292}. Ситуация вполне могла остаться такой на долгие годы. Во многих странах кабельное телевидение по сути было законодательно заблокировано и даже сегодня охватывает лишь небольшую долю домов. Еще в 1990-х гг. большинство британских телевизоров принимали только 4 вещательных канала. Но спаситель американского кабельного ТВ был уже близко, и он явился в самом неожиданном обличье.

В истории телевидения Фред Френдли известен тем, что, среди прочего, вместе со своим близким другом Эдвардом Марроу создал на CBS программу «See It Now» («Смотрите сами»), которая относилась к совершенно новому типу передач, использующих мощь телевизионной сети как противовес политической власти. Содержание было разным, но основная идея заключалась в том, чтобы дать возможность высказаться людям, которых больше нигде нельзя услышать. Возможно, самым известным стал Мило Радулович, офицер вооруженных сил США, который подвергся преследованиям во время «охоты на ведьм», развязанной сенатором Джо Маккарти против коммунистов. Задуманная в духе крестового похода, который восходит по меньшей мере к Эптону Синклеру [66], программа определенно не являлась революционным прорывом, с точки зрения журналистов и СМИ в целом. Однако это было новое слово в сетевом телевидении, и оно полностью изменило его облик. В конце концов Френдли оставил сети и стал основателем и защитником общественного вещания. К концу 1960 г. он оказался в первых рядах вместе со Смитом и другими проповедниками кабельного ТВ {293}.

И Смит, и Френдли жили в американском городе, отчаянно нуждавшемся в кабеле, — речь о Нью-Йорке, или, точнее, о Манхэттене. Подобно населению гористых районов Пенсильвании, манхэттенцы были зажаты в расщелинах небоскребов и с трудом получали ТВ-сигнал. Поэтому кабельные операторы нашли там практически готовый рынок. Не зная, чью сторону принять, мэр Джон Линдсей в 1967 г. поставил Фреда Френдли во главе нью-йоркской комиссии по изучению кабельного телевидения {294}.

Взгляды Френдли на потенциал кабеля были чуть более реалистичны, чем идеи Смита. К тому времени он потратил уже 10 лет, пытаясь создать общественное телевидение как альтернативу сетям, так что в кабеле он увидел еще одну возможность достичь своей цели. Его представление было не дивным миром Смита, где правит абсолютно открытый доступ к безграничному разнообразию информации, а скорее прагматичным способом сгладить относительно узкий выбор. Как он описал эту проблему в The Saturday Review:

Нас терзает не засилье Бринклеев с Кронкайтами [67], не руководство вещательных сетей, поддерживающее Никсона, и не тайный сговор белых шовинистов у руля телеканалов, которые не пускают меньшинства в лучшее эфирное время (хотя такие есть). Главной сдерживающей и губительной силой скорее является абсурдный дефицит эфирного времени {295}.

Имея в распоряжении всего три телеканала, продюсеры должны были принимать непростые решения по вопросам вещания, как, например, в 1964 г., когда они столкнулись с выбором между суперпопулярным сериалом «I Love Lucy» («Я люблю Люси») и слушаниями в Конгрессе по поводу вьетнамской войны. В представлении Френдли общественное телевидение было свободно от коммерческих соображений и, таким образом, всегда открыто для альтернативного контента. В кабельном ТВ он увидел тот же потенциал и даже больше: огромный, широкий канал, где можно воздать должное интересам общества в отношении любых вопросов, благодаря чему вся нация стала бы сильнее.

Френдли разглядел новую реальность века массовой информации: сконцентрированный канал коммуникаций мог сузить поле общественных дискуссий. Парадоксально звучит, однако новые возможности, облегчающие распространение информации, могут обернуться не большей, а меньшей свободой слова. В конце концов, канал коммуникаций — это буквально то, что стоит между говорящим и потенциальным слушателем. Он может способствовать свободе слова, только если доступен. А если он становится способом получения информации для большинства людей, то это может существенно ограничить свободу слова, поскольку такой канал окажется — произойдет ли это по злому намерению или просто как побочный эффект — вершителем судеб, определяющим, кто будет услышан. Френдли считал, что именно поэтому дефицит телеканалов вылился в полный контроль «главного рубильника» над свободой слова, и таким образом возникла «автократия, где маленькая группа граждан более равна, чем все остальные».

Основываясь на этих рассуждениях, Френдли развил свою точку зрения на то, как кабельное телевидение может исцелить пороки общества, включая тактику предвыборной борьбы: по его мнению, телевидение «исказило демократию высокой стоимостью предвыборных кампаний». Ральф Смит питал такие же надежды, предсказывая, что «кабельное ТВ может пресечь и исправить угрожающие явления в американской предвыборной гонке». Оба они разделяли мнение, что кабель может просто открыть дополнительный канал исключительно для выступлений политиков. Если им не придется тратить деньги на эфирное время, чтобы просто быть услышанными, вероятно, все политические деятели смогут на равных конкурировать на этом рынке идей.

Фонд Альфреда Слоуна, благотворительная организация, основанная в 1934 г. бывшим главой General Motors, также влилась в дискуссию о кабельном ТВ и пошла еще дальше, чем Френдли со Смитом, — она заговорила о будущем, где сосуществуют как открытые, так и ангажированные кабельные каналы. Фонд допускал, что это будет дорого стоить, но второй тип каналов, рассуждали там, мог быть «необычайно ценным инструментом сбора денежных средств и, скорее всего, хорошо бы окупился» {296}. Говоря о концепции новостного канала, который тоже мог использоваться в таких кампаниях, фонд, похоже, предчувствовал ту гениальную мысль, которая породила Fox News. Но по-прежнему идут горячие споры о влиянии этих коммерческих каналов: исправили они или усугубили то, что Френдли называл «искажением демократии».