Журнал класс - Политический класс 43 (07-2008)

25.06.2008 ПОСКОЛЬКУ В ЖУРНАЛИСТИКЕ РАЗБИРАЮТСЯ ВСЕ, ТО- (00:06)
— давайте поговорим о ней ещё.
С интересом прочитал комментарии к моему вчерашнему посту о журналистике. Не хочу никого обидеть, но все-таки довольно забавно: люди, которые пристрастно оберегают свою профессию от вмешательства не совсем компетентных 'критиков' и 'аналитиков', с легкостью неимоверной судят о журналистике v так, как будто это совсем не отдельная область знания и специальных практик и навыков и тем более совсем 'не наука'. Я понимаю, что в журналистике, как в спорте и в политике, разбираются все. Но тогда почему далеко не все v преуспевающие журналисты? Ведь это и известность, и влияние, и деньги?
Хочу продолжить дискуссию, опубликовав здесь выдержки из своего недавнего интервью сайту Кремль.org относительно проблем политического телевидения в России. Кое-кто с полным текстом этого интервью (см. nigru.ru) познакомился, но, разумеется, далеко не все. А тема актуальная. Например, в четверг она станет предметом специального разговора на устраиваемой Павловским дискуссии в его Фонде.
Далее v отрывки из моих ответов по поводу политического ТВ в России.
На основных федеральных телеканалах, которые либо государственные, либо сильно аффилированные с государством, соблюдается несколько принципов. Первый v это обязательная отработка какой-то актуальной государственной линии, исходящей от власти. Иногда это просто чередование сюжетов сегодняшней деятельности президента, премьер-министра или других высших чиновников, действия которых представляются необходимыми для показа. Здесь учитывается как содержательное наполнение, то есть, если Медведев стал говорить о коррупции, то, соответственно, тема борьбы с коррупцией, противодействия коррупции выходит на какой-то период на первый план на Первом канале, на канале 'Россия' и в значительной степени на НТВ. Просто на НТВ несколько иная, более игривая форма. Это содержательно. А формально, в связи с тем, что Путин теперь премьер-министр, а Медведев v президент, сюжеты о Медведеве идут первыми. Такова формальная отработка государственной линии.
Сейчас в эту государственную линию добавлен показ определенной суммы позитивных новостей. То есть, если в информационной или в информационно-аналитической программе присутствуют некие катастрофы, трагедии, то в этой же программе обязательно будут присутствовать, иногда сильно растянутые, но позитивные сюжеты. И четвертая линия, популярная сейчас v это показ успехов России на международной арене v спорт, 'Евровидение', с соответствующим текстом, иногда не очень ловко составленным. Соответственно, источником государственнической линии, как правило, являются сюжеты, подготовленные при содействии власти, кремлевской пресс-службы, правительственной пресс-службы и так далее. В остальном каналы действуют за счет своих журналистских источников, как обычно.
Безусловно, печатная пресса более плюралистична, в ней присутствует весь набор оценок. Если взять в целом пачку изданий, каждое отдельное может быть более или менее ангажировано, но по-прежнему есть издания, где печатаются разные точки зрения, разные мнения, несмотря на то, что сама редакция склонна к какой-то одной из них. Есть издания, жестко ангажированные, и альтернативных точек зрения они не публикуют. С одного края v это газета 'Завтра', с другого края v это 'Новая газета'. А в таких газетах, как 'Известия', или 'Комсомольская правда', или 'Российская газета', там внутри одного издания довольно широкий плюрализм, не беспредельный, но широкий. В совокупности все эти издания, их подача информации, тем более в комментировании событий, более плюралистичны, более свободны, чем государственные телеканалы.
Я сам занимаюсь анализом внутренней и внешней политики России, и сам часто участвую в этих передачах, во всяком случае, в разного рода аналитических, политических и прочих ток-шоу. Чтобы была передача, которую я должен непременно посмотреть, иначе я считаю, что прожил неделю или день зря, таких сейчас нет.
В силу того, что некоторые информационно-аналитические программы, особенно еженедельные, в значительной степени прямо или косвенно транслируют официальную линию того или иного события, или подхода к тем или иным событиям, то за этим в любом случае тому, кто занимается политическим анализом. Потому что не официальную я и так знаю из суммы общения со своими знакомыми, друзьями-экспертами, чтения разных текстов. Например, программа 'Воскресное время', как правило, построена в жесткой идеологической парадигме официального взгляда на события прошедшей недели. И чтобы понять, каков этот официальный взгляд сегодня, если ты сам в силу каких-то причин не общаешься с разного рода высшими чиновниками, а со всеми все равно не удается общаться, то нужно посмотреть программу 'Время', программу 'Вести недели'.
Я знаю больше экспертов, чем постоянно присутствует на телевидении. Их круг на телевидении несколько узковат, и мне это менее интересно, потому что я с ними постоянно общаюсь в других местах. В принципе, я знаю позицию каждого по сумме вопросов и по каждому отдельному вопросу, другое дело, что и они мою позицию тоже знают. Каждый из нас, немножко, искажает чужую позицию. И в этом смысле только во время какого-то конфликта, коллизии, чего-то очень драматического, даже знакомый тебе эксперт может дать какую-то неожиданную для тебя лично оценку. В принципе, мне этот телевизионный ряд не дает ничего нового. Но это моя специфическая ситуация. Безусловно, я бы добавлял в панель экспертов новых. Просто я еще отталкиваюсь от того, что у меня есть своя программа 'Что делать?', которая проводится раз в неделю и в основном касается политических, общественно-политических, международных дел v то есть фактически той же тематики, что и еженедельные аналитические программы. Но под каждую передачу, более или менее удачно, я провожу специальный отбор экспертов. Я собираю на обсуждение темы, с одной стороны, тех, кто, на мой взгляд, уже известен, привлекает своей известностью публику и высказывает интересные, на мой взгляд, оценки по той или иной проблеме, и с другой стороны, пытаюсь добавить новых людей, которые не известны широкой публике, но зато они выскажутся так, как эти известные по каким-то причинам не высказываются. Но я ни разу не припомню того, чтобы я, посмотрев какую-то информационно-аналитическую программу, на Первом канале, на НТВ, на России в любых программах, и в чисто информационно-аналитических, и в политических ток-шоу Шевченко, Соловьева, Познера, Дмитрия Киселева на канале 'Россия', чтобы я увидел экспертов, мне не известных, но которых после этого я захотел бы взять в свою программу.
Безусловно, нужно возродить программы, которые, по внешним признакам, напоминают передачу 'Итоги' Киселева в период ее расцвета, когда она была максимально плюралистичной и не отрабатывала только интересы Гусинского. Был 'золотой век' программы 'Итоги', потом уже был упадок, когда там работали на интересы только корпорации и лично Гусинского. А сейчас фактически нет таких программ. Государственный интерес слишком просматривается, особенно в воскресных информационно-аналитических программах. Я за государственный интерес, я его никогда не отрицал и не собираюсь, но часто этот государственный интерес отрабатывается в виде пропаганды, раздражает оппонентов и отталкивает аудиторию.. Необходимо раскрепощение формата, расширение круга экспертов и, конечно, минимизация, объективизация позиций ведущего. Все-таки наши ведущие, сами ли они хотят или у них такое указание, но они навязывают свою точку зрения, свое отношение к данной проблеме, кто бы у них ни был в передаче. Дело не в скромности, можно бросить одну реплику, которая запомнится больше, чем все остальное на этой передаче, но это должна быть такая реплика, которая не выдает в тебе человека, которому поручено эту реплику непременно произнести. И плюс v высказывания в ходе дискуссии ведущего, собственная интерпретация событий или оценка той или иной проблемы v она позволительна только после того, как ты достиг значительного авторитета в аудитории. Я могу хорошо относиться к некоторым ведущим аналитических программ, могу плохо v лично к ним, к их оценкам, я их всех знаю, у меня о каждом есть свое мнение. Но есть люди, которые объективно уже получили статус, их не назначили, мнение этих людей значимо, интересно и, соответственно, они имеют право его высказывать. А есть люди, которые еще не достигли этого уровня, хотя их и поставили вести какую-то программу. Но тогда им нужно сначала добиться повышения своего уровня, статуса в глазах аудитории и других политических экспертов, как участвующих, так и не участвующих в программе, а потом уже высказывать собственное мнение и оценки. А до этого не нужно выступать.
Очень легко определить круг того, кому можно уже давать возможность таких оценок, а кому не стоит. Нужно собрать более-менее широкую группу экспертов разных идеологических позиций, человек 30-40 и спросить, кого из телевизионных ведущих вы бы пригласили на равных участвовать в политологической конференции по той проблеме, которой вы занимаетесь? И привести список ведущих всех телевизионных программ, более-менее связанных с политикой. И я вас уверяю v из списка в 15-20 человек телевизионных ведущих останется максимум 2-3 фамилии.
Так называемая оппозиция, конечно, очень мало представлена сегодня на экране, что, с одной стороны, дает право утверждать, что ограничена свобода слова для оппозиции, по крайней мере, на центральных каналах, а с другой стороны v не позволяет, по крайней мере по некоторым вопросам, провести интересную дискуссию. В-третьих, делает из оппозиции такой запретный плод, который представляется более привлекательным, чем то, что идет на экране телевизора, хотя в реальности там привлекательности не очень много, но, поскольку она вроде бы запрещена, то представляется привлекательной. Так что при всей интеллектуальной слабости тех, кого называют оппозицией, приглашать их все равно нужно, что, кстати, полезно и прагматически, поскольку саморазоблачение лучше разоблачения.