Журнал Компьютерра - Журнал «Компьютерра» N 6 от 13 февраля 2007 года (674)

Парадокс в том, что очень комфортно любоваться зрелищем упадка. Главное - ты ни в чем не виноват. Демократии не получилось, ибо российским реформаторам достался неподходящий народ. Производить конкурентоспособную продукцию нельзя, ибо климат слишком суров. А хил и туп обыватель потому, что экология [Не наука, конечно, а страшилка!] у нас - у-у-у…

Только нет ничего нового в этом взгляде:

"Мы изнуряем волов, надрываем и пахарей силы,

Тупим железо, и все ж не дает урожая нам поле, -

Так оно скупо плоды производит и множит работу.

И уже пахарь-старик, головою качая, со вздохом

Чаще и чаще глядит на бесплодность тяжелой работы,

Если же с прошлым начнет настоящее сравнивать время,

То постоянно тогда восхваляет родителей долю".

Тит Лукреций Кар, «О природе вещей». Написано в I веке до Христианской Эпохи.

Ну ладно, это отец атеизма [Правда, боги на самом деле в мироздании Т. Лукреция Кара присутствовали. Другое дело, что они были имманентны, а не трансцендентны, в отличие от Бога Живого иудеев, и повлиять на ход земных дел не могли…]. А вот автора этих строк на форуме «Компьютерры» часто обвиняют в склонности к коммунизму: «Следовало бы вам сознавать, что общество теперь дряхлое. У него нет жизненной силы, чтобы выстоять, и нет страсти и здоровья, чтобы быть сильным. Эта истина самоочевидна… даже если мы все промолчим, но все, что окружает нас, свидетельствует об одном - о распаде. Уменьшаются зимние дожди, необходимые для вызревания зерна в почве, и летнего тепла недостает для созревания урожаев. Весною стало меньше свежести, а осенью - плодов. Горы лысеют и истощаются, исчерпаны рудники, вены вскрыты и кровоточат. Меньше стало крестьян на полях, мореходов в море, солдат в гарнизонах, честности на рынке, справедливости в суде, согласия в дружбе, умения в мастерстве, строгости в нравах. Когда что-то стареет, разве есть надежда, что оно постоит за себя, полное зрелости и юношеской страсти?»

Ну, это явно кто-то из левооппозиционных авторов, тоскующих о временах бровастого генсека!

Отнюдь!

Это святой Киприан (Cyprianus, 200-258) епископ карфагенский. «К Деметрию».

Написано где-то после 250 г. Свежо звучит, не правда ли?

А человечество как жило двадцать веков назад, так и продолжает жить. Лучше всего об этом сказал Освальд Шпенглер (Spengler, 1880-1936). Автор, определявший интеллектуальный ландшафт Европы после Первой мировой, после коллективного самоубийства христианской цивилизации:

ПОЭЗИЯ

"Нам брести в смертоносных равнинах,

Чтоб узнать,

где родилась река,

На тяжелых

и гулких машинах

Грозовые пронзать

облака.

В каждом взгляде тоска без просвета,

В каждом вздохе

томительный крик, -

Высыхать в глубине

кабинета

Перед пыльными

грудами книг".

Николай Гумилев,

«Родос», 1915

«Вместо безрадостной картины линеарной всемирной истории, поддерживать которую можно лишь закрывая глаза на подавляющую груду фактов, я вижу настоящий спектакль множества мощных культур, с первозванной силой расцветающих из лона материнского ландшафта, к которому каждая из них строго привязана всем ходом своего существования, чеканящих каждая на своем материале - человечестве - СОБСТВЕННУЮ форму и имеющих каждая СОБСТВЕННУЮ идею, СОБСТВЕННЫЕ страсти, СОБСТВЕННУЮ жизнь, воления, чувствования. СОБСТВЕННУЮ смерть. … Эти культуры, живые существа высшего ранга, растут с возвышенной бесцельностью, как цветы в поле» [Освальд Шпенглер, «Закат Европы», 1918, Пер. К. Свасьяна].

Выделив из человечества отдельные культуры, достаточно бросить взгляд на историю, чтобы обнаружить груду их трупов. Это действительно так. Вот Центральная Америка, памятники майя. «…руины некогда грандиозных, великолепно украшенных зданий. Они оказались теперь вдали от мест обитания Человека и прячутся в глубинах тропического леса. Лес проглотил их в самом буквальном смысле, словно удав» - это опять Тойнби.

Но вот отождествить культуру с организмом… Это, по меньшей мере, подмена тезиса. Ложная аналогия. Слишком сильная. И это заметили еще в 1930-е. Читаем у Тойнби: «Правильный, на наш взгляд, ответ состоит в том, что общество не является видом или родом. Более того, оно не является организмом. Каждое общество - это представитель некоторого вида из рода ОБЩЕСТВ. Но род, к которому принадлежат люди, не является ни западным обществом, ни эллинским, ни каким-либо еще. Это род Homo. Столь простая истина снимает с нас обязанность исследовать шпенглеровскую догму о том, что роды, и виды обществ обладают предопределенными жизненными сроками по аналогии с индивидуальными организмами…»

Но это апофатика, употребляя богословский термин, - определение того, чем общество не является.

Есть у Тойнби и позитивное определение:

«…общества не являются организмами, с какой бы стороны мы их не рассматривали. В субъективных понятиях это умопостигаемые поля исследования; а в объективных понятиях они представляют собой основу пересечения полей активности отдельных индивидуумов, энергия которых и есть та жизненная сила, что творит историю общества».

Но что, же, если не отмеренные сверху сроки, подобные ограничению на число делений клеток, приканчивает культуры? Где же их убийца? В каком уголке притаился он, ужасный?

Вот как мыслил епископ Киприан:

«Вы жалуетесь на агрессию сторонних врагов; но если враг перестанет беспокоить, воцарится ли мир между римлянами? Если бы отпала внешняя опасность нападения со стороны вооруженных варваров, не встали бы перед нами тогда во весь рост жестокие раздоры, клевета и распри между власть предержащими и подданными их? Вы жалуетесь на неурожаи и голод, но самый большой голод порождает не засуха, а жадность, и самые большие несчастья проистекают из алчности, а та вздувает цены на рынке. Вы жалуетесь на то, что облака уносят дожди, но не хотите замечать, что амбары скрывают зерно. Вы жалуетесь на упадок производства и не хотите знать, что производители фактически не получают того, что произвели. Вы жалуетесь на чуму и мор, а ведь, в сущности, эти бедствия поддерживаются преступлениями людей: бессердечной грубостью и безжалостностью к больным, алчностью и грабежами».

А вот из книги классика советской литературы, написанная под сильным влиянием «Заката Европы»:

- А те вон, что делают?

- Они крутят цифровые колеса. Они угадывают цифры. Сегодня каждый может загадать число, - тот, кто отгадает, навсегда освобождается от работы. Высший совет дарит ему прекрасный дом, поле, десять хашей и крылатую лодку. Это огромное счастье - угадать.

Алексей Толстой, «Аэлита», 1922-23.

Сравните умирающую цивилизацию Марса с сегодняшней рекламой: «не надо быть умным, смелым, работящим - надо лишь сделать то-то и получить подарок…»