Компьютерра - Компьютерра PDA 10.04.2010-16.04.2010

Высокоточный дифференциальный GPS-навигатор определяет местоположение машины с точностью до двух сантиметров. Но это, правда, в условиях равнинной местности, а в условиях горной дороги, по оценкам специалистов, точность скорее будет ближе к одному метру. Все программы управляющие автономным движением машины, работают на железе, разработанном в Sun Microsystems. Причём вычислительная мощь, требующаяся от компьютера для этой работы, меньше, чем у нынешнего среднего ноутбука.

В ходе полевых испытаний на пересохшем озере Bonneville Salt Flats машина-робот уже демонстрировала маневрирование на скорости 240 км/ч, а весной, на полигоне в Южной Калифорнии, конструкторы надеются достичь и скорости порядка 280 километров в час.

Когда публикуются подобные цифры, то естественным образом возникает и вопрос - а, собственно, зачем это делается?

В компании Audi считают, что автономные системы управления способны сделать автомобили существенно более безопасными, более простыми в эксплуатации и более забавными для вождения. Автоматическая система, говорят разработчики, не пытается полностью отстранить человека от вождения, однако всегда готова взять на себя управление, если что-то пойдет явно не так. Поэтому технологию автономной машины в Audi развивают до самого предела с той целью, чтобы сделать автомобили всех остальных более умными и безопасными. Иначе говоря, конструкторы ищут и хотят понять наилучшие пути для использования всей этой технологии, чтобы предоставить водителям дополнительную поддержку в критических ситуациях.

Автор: Николай Маслухин

Опубликовано 14 апреля 2010 года

Книги нынче мельчают. Я нисколько не хочу принизить качество современной прозы - речь о физических размерах нынешних бестселлеров. Согласитесь, книги величиной с "Войну и мир" теперь мало кто пишет, а это значит, что наши книжные полки наполняются тоненькими фолиантами, приткнутыми друг к другу так плотно, что вытащить какой-то из них становится проблемой. Не пора ли что-то делать?

Китайский дизайнер Ха Чо Хи(Ha Cho Hee) предлагает делать в верхней части книг небольшой паз, позволяющий браться за книгу и легко извлекать её на божий свет. Его концепт носит название "Come on, my book", что переводится как "Иди сюда, моя книга".

Идея интересная, но вряд ли она когда-нибудь будет реализована на практике. К тому же классическим произведениям, изданным в твердой обложке, апгрейд явно не нужен. С другой стороны, такой концепт - хороший вклад в портфолио. Кстати говоря, тот же дизайнер недавно предложил специальную ложечку для чая. В её черенок встроен небольшой серебряный колокольчик, издающий звуки при размешивании. Вот так изящно и очень по-китайски.

Автор: Ваннах Михаил

Опубликовано 14 апреля 2010 года

12 апреля 2010 года Её Величество Королева Елизавета Александра Мария Виндзор одобрила принятый английским парламентом Закон о цифровой экономике. Но, точнее, закон этот стоило бы назвать Законом об огораживаниях в цифровом мире. Параллели между огораживаниями и современными методами извлечения доходов из киберпространства "Компьютерра" отмечалауже достаточно давно, правда в контексте очень широком, скорее культурно-философском. Ну а мы попробуем взглянуть на него с точки зрения экономической, самой что ни на есть шкурно-понятной...

Огораживание- это древняя и достойная английская традиция. Начало она ведет с XIII века. Дело в том, что Альбион век за веком захлестывали волны переселенцев с Европы. Ну, даже кот породы британский плюшевый вроде бы завезен туда не кем-нибудь, а легионерами Цезаря – так, во всяком случае, гласят легенды кошатников. А уж с легендами людей разобраться вообще не представляется возможным... А ведь все они оседали на маленьком острове, все они эксплуатировали какие-либо земли. Пользование землей порождало какие-либо имущественные отношения, входившие в обычай. Потом приходили следующие завоеватели. Кого-то из более ранних насельников попросту истребляли, а у прочих изымали какие-либо права. Последняя волна завоевателей – это нормандцы, Вильгельм Завоеватель, сын герцога Роберта II, по погонялу – Дьявола, со товарищи. Сначала они отобрали у саксов корону Англии, затем поприжали саксонское дворянство. (Желающие могут взглянуть в "Айвенго" сэра Вальтера Скотта.) Но поскольку земля Британии не резиновая, а потребности правящего класса растут и в традиционном, доиндустриальном обществе, в какой-то момент настал черед и сельских общин, тех, которые до этого взирали на распрю баронов с отстранённостью, полагая, что они-то люди маленькие, и их это не касается... Но – коснулось! И в 1235 году Статут Мертона, а позже, в 1285 году Вестминстерский Статутзакрепили право крупных владельцев оградить в своё исключительное пользование земли, до этого находившиеся в пользовании общины. В торге английских монархов с их баронами права крестьян оказались разменной монетой.

Но это происходило в традиционном обществе с традиционной, практически натуральной экономикой. Полученное право было, но употреблялось не так уж сильно. А вот позже, при Тюдорах, возник сугубо рыночный, протокапиталистический, спрос на шерсть. Рынок представлял массу интересных товаров, – дамасские клинки, индийские пряности, фламандские ковры, арабских скакунов – которые можно приобрести при наличии некоторого количества монеток. А монетки эти досточтимому сэру можно было получить, оградив бывшее общинное пастбище и сдав его в аренду состоятельному фермеру. Переход с патриархальной экономики на передовую рыночную. (Ну, тогдашний аналог нашей прихватизации 1990-х – феодал-то в традиционном обществе людишкам в неурожай прокорм должен был предоставлять, поддерживать их в хворобах... А у нас переход на рыночную экономику почему-то сопровождался небывалым ограблением большинства в пользу немногих, а тех, кто на это, на ограбление, намекал, клеймили коммунофашистами...) Ну а тут от этих гнусных пережитков прошлого отказались – вали, мол Джек, на все четыре стороны, славь свободу, да помни о верёвке за бродяжничество...

Ну, правда, англичане восприняли эти проделки властей менее безропотно, нежели отечественное население игры младореформаторов. Длинный лук был доступен и привычен, жила память о французских рыцарях, расстрелянных в битвах Столетней войны. Вспыхнули восстания, но время уже было отнюдь не традиционное. Противником крестьян был не отдельный феодал-беспредельщик, замочить которого с семейством не так уж трудно, а новый, буржуазный миропорядок. Восстания подавили, благо была возможность ссылки в колонии.