Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 131

Прежде всего, богословие Западной церкви говорит о человеке как о существе космическом. Конечно, новозаветное κοσμος обычно переводится как мировой порядок, мироздание, мир (впервые названный так Пифагором как выражение высшего порядка), и достаточно далеко от того, что под «космическим» понимают люди технологической эпохи, особенно бывшие детьми в период ракетной эйфории шестидесятых. Но, все равно, параллель достаточно интересна, чтобы ее отметить.

И как же теология Барта определяет человечность? Точнее, как она определяет идеал человечности, к которой необходимо стремиться? (Идеал, заданный личностью Иисуса из Назарета.) Для этот использовано еще одно немецкое слово — Mitmenschlichkeit. Словари обычно передают ее тоже как «человечность». Но это уже несколько иная человечность. Человечность, существующая в связи с другими людьми. И вот именно в этом состоит идеал человечности в свете западной теологии.

Не в том, чтобы возрастала некая духовность. Не во все большем и большем покорении природы культуре и цивилизации. Не в продвижении человечества по пути прогресса, в том числе и социального (хотя в молодости Карл Барт и был одним из основателей христианского социализма). Нет, идеал человечности — конкретные нужды другого, конкретного человека. Такие взгляды Барта могут казаться достаточно тривиальными. Во всяком случае — сегодня, когда хорошо известно, какую роль в эволюции человека играл коллектив; когда известно, сколь важны для человеческой личности зеркальные нейроны, позволяющие с минимальным расходом аппаратных и программных ресурсов моделировать другого человека. Но они отнюдь не были таковыми, когда Барт писал свою книгу. Это же происходило между Мировыми войнами, в «эпоху фашизма», обозначенную так историком Нольте. И в качестве идеала, — в том числе и церковью Немецких христиан имперского епископа Мюллера, — был тогда провозглашен культ сверхчеловека. Человечность обращенная лишь к самому себе. Впервые провозгласил ее Гёте. Господин первый министр Веймарского двора практически всегда говорил о себе. О своем образовании. О своих страданиях. О своих делах. Но вот постоянное соприкосновение с реальностью, — то во главе горного ведомства, то в качестве шефа военной комиссии, при попечении о народном образовании и здравоохранении, да о театре, наконец, — не давало ему отстраниться от других людей. А вот Ницше такое удалось вполне. Он мечтал в книге Ecce Homo, «Се человек», об имморализме. Жизни, абсолютно отстраненной от других людей, от их нужд и оценок. Отдалиться ему удалось — попав, правда, в дом скорби в качестве умалишенного. Но идеал сверхчеловека пошел в массы, найдя множество своих почитателей в мышастой форме, с пряжками с надписью Gott mit uns.

И если мы посмотрим на перспективные пути развития информационных технологий, мы можем увидеть там и соблазн сверхчеловека, и отображение идей Барта. Сверхчеловек, человечность-для-себя, может оказаться плодом развития технологий искусственного интеллекта, в случае если у субъекта ослабнут связи с породившими его обществом и цивилизацией. (Вон, по радио только что заметили, что интеллект бурых медведей систематически недооценивается — так сразу вспомнился рассказ Севера Гансовского «День гнева», о сверхразумных существах, произведенных биологическими методами из топтыгиных.)

А вот тренд развития массовых информационных технологий, — причем тренд поразительно коммерчески успешный, — оказался направлен именно на обеспечение человеку встречи с другими людьми. Ведь именно этому служат все сетевые технологии. Все технологии, обеспечивающие людям, не слишком сведущим в компьютерных премудростях, возможности использования самых продвинутых достижений мира информационных технологий. Ведь и «тяжеловесность» продукции Microsoft, и «закрытость» изделий Apple служат одной и той же цели — дать возможность работы с компьютерной техникой тем, кто суть этой техники представляет не слишком хорошо. И добиваются они этого весьма успешно — об этом говорят их коммерческие результаты (лучшего способа оценки в подлунном мире людьми не изобретено). И новомодные социальные сети, прыжки капитализации которых дадут сотню очков вперед любому гимнасту под куполом любого цирка, тоже создают деньги из желания человеческого существа как можно проще пообщаться с другим человеческим существом. (Барт в «Церковной догматике» писал о важности взглянуть на другого — так такая возможность, и на любые расстояния, и за совсем мелкие деньги, вошла в нашу жизнь; и не вина технологий в том, что используют их чаще всего для пустословия, а то и для нужд порока — но ведь и помощь для жертв наводнения благодаря им собирают, и оттиск статьи для аспиранта всем миром срочно ищут.)

Барт был любителем и знатоком музыки Моцарта (его «Вольфганг Амадей Моцарт» переведена на русский). Строки о его творчестве он вставлял даже в работы по догматике. И рабочий день Барта начинался с прослушивания записей Моцарта. На граммофоне. На радиоле. На долгоиграющих пластинках. На первых стереофонах. Технологические возможности обеспечивали такое общение с музыкой, которое было невозможно за век до этого. И это общение помогло, наверное, появлению выдающихся богословских работ.

Сегодня все еще проще — юбилейное собрание Моцарта, изначально жившее на 120 компакт-дисках и прекрасно оформленное, умещается в потоке на 320 kbps на мелкой флэшке, дизайн которой защищает от случайного выворачивания вместе с разъемом автомагнитолы. Так что возможностей для вдохновения — масса! Было бы желание.

К оглавлению

Опубликовано24 июля 2012 года

Начнем несерьезно. В двадцатилетней давности игре Master of Orion глава галактической державы не снисходит до мелочей. Каждой звездной системе он назначает приоритеты развития. Решает, тратиться ли на оборонку; развивать ли производство; делать ли упор на научные направления.

Этот несложный подход применим и в жизни. Особенно интересно проследить развитие околокомпьютерной сферы. Как невидимая рука рынка меняла со временем приоритеты отрасли? Есть ли в этой линии развития переломные моменты? С чем они связаны?

Компьютерный император может развивать условно пять направлений:

аппаратная часть компьютеров – процессоры, видеокарты и так далее;

программная часть – усложнение и расширение функций операционных систем и приложений;

мобильность, портативность, связность и энергонезависимость устройств;

улучшение взаимодействия с пользователем за счет новых как программных, так и периферийных решений;

Наконец, это модульность, о которой мы поговорим позже.