Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 134

Таким образом, эволюция зелёных лягушек оказывается сложнейшим комплексом процессов, проходящих на разных уровнях. Каких? Прямо или косвенно упомянуты в этой колонке следующие уровни:

генный: гены конкурируют друг с другом за попадание в следующее поколение особей;

геномный: клональные геномы конкурируют друг с другом за попадание в гаметы;

клеточный: разные линии зародышевых клеток конкурируют за возможность произвести гаметы, проведя непростые операции с собственными геномами;

индивидуальный; особи конкурируют друг с другом в выживании и оставлении потомства;

полуклональный: полуклоны (совокупности особей, имеющих идентичный клональный геном) взаимодействуют друг с другом в составе ГПС;

групповой: ГПС конкурируют друг с другом в выживании и расселении.

В зависимости от согласованности или несогласованности отбора на разных уровнях, наличия восходящих (к системе от подсистем) и нисходящих (от системы к подсистемам) прямых и обратных связей итог многоуровневого отбора может быть весьма разным. Подсистемы и системы чувствуют на себе то Невидимую Руку, то Невидимую Ногу.

Скажу по секрету, что многоуровневый отбор у зелёных лягушек – стержень, выбранный мною для выстраивания собственной докторской. Посмотрим, как это воспримут мои коллеги...

Зачем во всём этом копаться? Мне достаточно того, что это позволяет лучше понять зелёных лягушек. И ещё могу сказать, что расширение нашего понимания таких проблем даже в случае лягушек может привести к самым неожиданным последствиям, вплоть до новых технологий управления популяциями сельскохозяйственных организмов. Изучение разнонаправленного многоуровневого отбора полезно для развития технологий управления системами вообще – от биологических до социально-экономических. Напомню, что каждый из нас включён в несколько иерархий социальных систем: членов семьи, работников организации, жителей дома и населённого пункта, членов профсоюзов, общественных организаций и партий, граждан страны… Мы ведь до сих пор не знаем толком, как соотносятся процессы оптимизации на этих уровнях.

Но, дорогие читатели, восхититесь: сколь сложен мир, в котором мы живём!

К оглавлению

Опубликовано17 августа 2012 года

В научной фантастике наряду с настоящей машиной времени упоминается иногда её облегчённый вариант — устройство, позволяющее просматривать события, происходившие в далёком прошлом. Вселенная в каком-то смысле сама является таким устройством: из-за конечности скорости света мы видим объекты такими, какими они «в реальности» были некоторое время назад. Даже монитор передо мной я вижу с некоторым запаздыванием по времени. Что уж говорить об астрономических объектах! Совершенно иные масштабы времени.

Правда, и темп жизни совершенно иной. Например, Туманность Андромеды предстаёт перед нами такой, какой она была два с лишним миллиона лет назад. С точки зрения человека это ужасно много, но для галактики это пустяк. Можно смело утверждать, что внешний вид Туманности Андромеды не слишком изменился, пока к нам летел тот свет её звёзд, что мы видим сегодня. Но это ближайшая к нам крупная галактика, облик которой минимально отодвинут в прошлое. Логично ожидать, что мы, проникая на всё большие расстояния, рано или поздно начнём видеть галактики другими , более молодыми. Например, найдём галактику, похожую на нашу, и узнаем, как выглядел Млечный Путь, скажем, пять миллиардов лет назад, когда родилось Солнце.

Беда в том, что оценить степень похожести, особенно на большом расстоянии, довольно сложно. Я уже писалкак-то, что даже такие внешне подобные галактики, как Млечный Путь и Туманность Андромеды, обладают весьма различными историями. Это означает, что в поисках молодого аналога Млечного Пути (или молодого аналога любой другой современной галактики) нельзя ориентироваться на какой-то один параметр, например на массу или размер.

Это затрудняет взгляд в прошлое нашей Галактики, но и обратное тоже верно: часто бывает так, что и для далёких (существовавших некогда) галактик определённого вида не удаётся подыскать местный (современный) аналог. То ли галактики этого вида перестали существовать, то ли изменились до неузнаваемости. А может быть, их попросту мало во Вселенной, и рядом с нами не оказалось ни одной такой системы.

Гораздо внятнее ситуация выглядит, когда в расчёт берутся не параметры отдельной галактики, а средние параметры для конкретных категорий галактик или даже для всего галактического населения. В этом случае эволюционные изменения проявляются вполне наглядно. Видно, например, как на протяжении последних миллиардов лет неуклонно снижается суммарный темп звёздообразования, что ожидаемо — исчерпываются запасы газа. А вот размер галактик данной массы со временем, напротив, увеличивается. С удалением в прошлое увеличивается доля взаимодействующих галактик, а форма галактик становится более неправильной.

Эти изменения худо-бедно объяснимы с точки зрения постепенного «взросления» и даже «старения» галактического ансамбля. Кажется, ещё чуть-чуть, и мы проследим эволюцию галактик до самого начала и шагнём в эпоху, когда галактик ещё не было. Но вот странность: телескопы становятся всё мощнее, приёмники — всё чувствительнее, мы заглядываем всё дальше в прошлое, но галактики там всё есть и есть.

Неудивительно поэтому, что журнал Science одной из самых значимых публикаций 2011 года назвал статьюМикеле Фумагалли (Университет Калифорнии а Санта-Крузе, США) с соавторами, посвящённую обнаружению в дальней Вселенной межгалактических газовых облаков, состоящих только из водорода и гелия, то есть не загрязнённых тяжёлыми элементами.

Вообще, прежде чем жаловаться, что мы не видим догалактических облаков, нужно понять, что именно следует искать. Как именно должно выглядеть то, что потом станет галактикой? Понятно, что в нём не должно быть ни звёзд, ни тем более продуктов звёздной эволюции, а только водород и гелий. Но водород в обычных условиях светится лишь в радиолинии на длине волны 21 см, которая слишком слаба, чтобы её можно было наблюдать на таких расстояниях (разве только удастся вооружиться очень большой антенной). Получается, что догалактические облака ненаблюдаемы в принципе?

Не совсем. Если что-то не светится само, его можно заметить благодаря тому, что оно мешает светить другим. Широко распространённый метод исследования газа в окологалактическом и межгалактическом пространстве состоит в анализе систем линий поглощения в спектрах далёких квазаров. Сам квазар выступает в этом случае в роли фонарика, который светит на межгалактические облака сзади. Вещество облака поглощает часть излучения квазара, и в его спектре появляются линии поглощения тех химических элементов, которым случилось попасть в соответствующее облако.