Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 177

То, что Apple перестала удивлять мир, мы поняли со всей тревогой осенью 2012 года, когда компания выпустила самый роскошный в мире и одновременно самый скучный смартфон — iPhone 5. Первой отреагировала биржа, практически в одночасье уничтожившая капитализацию некогда самой богатой в мире компании. WWDC 2013 тенденцию лишь усилила: WOW-фактор закончился и почти перестал действовать. Осталась лишь добротная, стильная, красивая, надежная и скучная продукция.

В былые времена этого было бы достаточно для пожизненного благостного существования. Хватит ли этого сегодня? Очень сомневаюсь, потому что бизнес в нашу эпоху строится на показателях, принципиально отличных от традиционного фундаментализма. Нужен постоянный хайп. Нужна постоянная ажитация и экстаз публики. В противном случае все может развернуться на 180 градусов в одночасье.

Есть ли перспективы у Apple для того, чтобы вернуть свой былой хайп и удачу? Я лично убежден, что потенциал компании огромен и скорее всего ей удастся сломить тоскливый застой. Помните диалектику Гегеля? Достаточно крупицы нового в море рутины для того, чтобы стимулировать второе рождение. Apple демонстрирует эти крупицы уже сейчас: взгляните на чудо нового Mac Pro — ведь это же настоящий шедевр! Не только с дизайнерско-визуальной точки зрения, но и с технологической. До тех пор, пока компания время от времени будет демонстрировать способность создавать такие шедевры, о ее будущем можно не беспокоиться.

К оглавлению

Опубликовано10 июня 2013

На сей раз читатель обманулся: в заголовок вынесена не очередная моя интеллектуальная провокация, а цитата. Цитата из интервью премьер-министра Турции Таййипа Эрдогана: «Теперь еще добавилось это проклятие по имени Твиттер. Сколько же там лжи… Эта штука, рядящаяся под социальную сеть, на самом деле — проклятие, насланное на общество».

Мне высказывание господина премьер-министра очень понравилось. Особенно в контексте того, что у него самого есть аккаунт в Твиттере, который насчитывает — скромно так — 2,7 миллиона подписчиков! И тем не менее — проклятие. Чего так? Попробуем разобраться.

В Турции, как все знают, в начале лета бушевали манифестации, который многих наивных любителей поверхностных аналогий заставили говорить об очередной «оранжевой революции». Даже подбили безумное обоснование под стамбульские митинги: Эрдогана сливают Соединенные Штаты за то, что он, мол, не хочет атаковать армию Башара Асада.

В реальной политике никаких подтверждений этой гипотезе нет. Вернее — есть множество подтверждений прямо обратного: Эрдоган является злейшим врагом сирийской власти — похлеще катарского эмира, постоянно устраивает провокации на границе, обстреливает территорию Сирии, организовывает переправку оружия оппозиции (читай: террористам и боевикам-исламистам), поставляет им данные военной разведки о передислокации сирийских правительственных войск, и так далее — всё это вряд ли можно назвать отказом поддержать США в их борьбе со светским режимом в Сирии. Соответственно и «слив Эрдогана американцами» — чистой воды ересь.

Как бы там ни было у меня нет абсолютно никакого желания заниматься разбором политических аспектов турецких общественных беспорядков. Меня сейчас интересуют исключительно IT-аспекты этих событий, в частности — роль твиттера.

Твиттер давно уже используется для координации протестных движений — начиная с Occupy Wall Street и заканчивая «арабскими вёснами». Тематический триггер во всех случаях не так интересен, как механика использования социальных сетей для дестабилизации ситуации, нагнетания панических настроений и истерии.

Скажем, в турецком сценарии вообще (якобы) не было никакой политики: причина первых манифестаций на стамбульской площади Таксим заключалась в намерении мэрии выкорчевать парк Гези и на его месте возвести торговый центр. Эдакая вариация на тему Химкинского леса и питерской магистрали. Правда, масштабы протеста несопоставимы: в Турции «зеленый» мотив очень быстро отлился в манифестацию общественного недовольства радикальной исламизацией, которой занимается правительство Эрдогана уже много лет. В ответ власти применили слезоточивый газ и подожгли палатки, в которых протестующие планировали переночевать на площади Таксим.

Лаборатория социальных сетей и политического участия при университете Нью-Йорка провела доскональное исследование задействия Твиттера в турецких беспорядках и пришла к выводу, что его влияние достигло феноменального уровня.

Начиная с 16 часов 31 мая в течение суток было размещено в сети свыше 2 миллионов твитов с хэштагами, напрямую связанными с турецкими манифестациями: 950 тысяч поминали #direnzegiparki, 170 тысяч — #ocupygezi и 50 тысяч — #geziparki. Скажем, поздней ночью 1 июня, когда столкновения манифестантов были в самом разгаре, в Твиттер поступало ежеминутно более 3 тысяч сообщений, фиксировавших развитие событий в реальном времени.

Кроме невероятных объемов информационного сопровождения беспорядков в Твиттере турецкий сценарий отличился еще одной уникальной характеристикой: 90 % всего трафика шло из Турции, причем 50 % — из самого Стамбула (то есть из эпицентра событий!). Для того, чтобы понять революционность этих цифр, достаточно одного сравнения: во время египетской оранжевой революции (или весны, если вам так больше нравится) трафик Твиттера внутри страны составлял только 30 %!

Какие выводы можно сделать из сказанного? Очень любопытные! Во-первых, если в случае со всеми предыдущими общественными беспорядками можно было смело отслеживать «руку Вашингтона», спецслужбы которого использовали социальные сети (в первую очередь Твиттер) для создания благоприятного международного фона под события в Алжире, Ливане, Тунисе, Йемене, Египте и Ливии, в Турции происходит радикальное смещение акцентов. Не то, чтобы не прослеживалось ничьей волосатой длани — она как раз есть и я помяну ее под конец статьи, просто вместо задач информационного фона на первый план вышла задача внутренней координации событий. Твиттер используется в Турции именно для рекогносцировки: куда переместились отряды полиции, каковы их силы, в каких районах, кварталах, улицах скопились протестующие, сколько их, каковы шансы на успешное противостояние и т.п.