Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 195

Неудачи в Америке, на мой взгляд, напрямую связаны со сложностями продвижения непосредственно самого бренда HTC, а не с какими бы то ни было просчётами в маркетинге или, тем более, недостатками «железа». В Америки есть планка, на которую приходится всем равняться, — Apple, и это очень и очень проблематичная задача, особенно в ситуации, когда приходится плыть вечно младшим братом в фарватере, добавляя в свою линейку продукты с уже заявленными ранее фичами (вроде сканера отпечатка пальцев).

Вторая причина, по которой HTC провела презентацию в Пекине, — это формальный выход Китая на первое место в мире по объёму продаж смартфонов и мобильных коммуникационных гаджетов. Поднебесная не только обошла США в этом году: если сбудутся прогнозы, то до конца года страна выйдет просто на невообразимую цифру продаж — 240 миллионов гаджетов! Это в два раза больше, чем в Америке!

Очевидно, что HTC надеется добиться большего, чем ей удалось в США. По этой причине в модель One Max всунули даже модуль 4G LTE для работы на китайских частотах, притом что эта сеть в Китае ещё даже не развёрнута (планируется к запуску в конце 2013 года): это будет первый фаблет на рынке с поддержкой местной скоростной сети.

Ну а теперь мы можем поговорить уже непосредственно о грядущих революционных переменах на всем рынке мобильных коммуникационных гаджетов. HTC надеется, что ей удастся пробиться в категории брендов high-end на китайском рынке. Стартовые условия у неё жуткие: сегодня компания не входит даже в десятку крупнейших вендоров страны. Единственные «иноземцы», кому удалось закрепиться в Поднебесной, — это Apple и Samsung. Всё остальное пространство хай-энда захвачено Lenovo, Huawei и крутыми аборигенами вроде Xiaomi.

Есть ли у HTC шансы на удовлетворение амбиций? Как бы парадоксально это ни звучало, но ответ на этот вопрос не имеет ни малейшего отношения к оценке общей ситуации (хотя и важен, как можно догадаться, для самой HTC :-) ). Дело в том, что львиная доля всех тех 240 миллионов продаж приходится не на хай-энд, а на смартфоны и фаблеты, которые производят местные «чайнафоновые» недобренды (вернее, noname-бренды).

В этом и заключается вся сермяжная правда о наступившей революции на рынке мобильных коммуникационных гаджетов: будущее этого рынка целиком и полностью будет определяться тотальным доминированием китайских недобрендов, которые устанавливают на свои продукты такие цены, что ни у каких HTC на свете не будет сил с ними конкурировать.

Пока эти китайские недобренды ещё не инфильтрировались на другие территории, какое-то время под солнцем смогут просуществовать локальные представители этих недобрендов (такие есть и в России, и на Украине, и в Европе, и в Бразилии). Скажу больше: скорее всего, тотальной экспансии непосредственно чайнафонов на чужих рынках не произойдет никогда, поэтому шансы у компаний вроде Prestigio, Highscreen, Pocketbook, Maxx и т. п. гораздо выше, чем у середняков вроде HTC с претензией на хай-энд.

Игроки демпингового рынка сохранятся, зато HTC, LG и, думаю, Sony придется уйти. Либо они просто разорятся. Разумеется, пройдёт лет 10, китайский народ нагуляет жирок, и ему захочется чего-то получше, чем Jiayu, Sunnycube и Newman. Вопрос только в том, удастся ли представителям сегодняшнего бюджетного хай-энда дожить до этого заветного времени.

К оглавлению

Опубликовано15 октября 2013

Британцы очень любят традиции. И не только местные, варварские англосаксонские, но и занесённые к ним на остров цивилизаторами-римлянами. Вот кот породы британский плюшевый — так согласно легенде, всячески поощряемой и поддерживаемой заводчиками, его родословная восходит к тем Felis domesticus, которые оберегали хлебный паёк легионов Агриколы от островных грызунов. Ну а полиция Лондонского Сити возводит свою биографию также к античности, к римским временам. Логика суждений такова: в Лондиниуме порядок оберегали. Задача эта возлагалась на гарнизон римской крепости. Значит, легионеры — или вексилярии — и были первыми полицейскими…

И вся дальнейшая история City of London неразрывно связана с римской основой. А именно — с Лондонской стеной, которую римляне возвели вокруг важного торгово-административного центра Londinium на рубеже второго–третьего веков. После падения Западной империи население покинуло обнесённый стеной район. Снова начал заселять местность внутри стены первый король англичан Альфред Великий. В десятом веке, при Этельстане, в Лондоне было десять монетных дворов, а в столичном Уинчестере — только шесть… Фортификации римских инженеров остановили Вильгельма Завоевателя: Сити ему подчинился лишь на особых условиях и не был учтён в первом прецеденте тамошней Big Data — Domesday Book, Книге Страшного Суда.

Граждане Сити с 1141 года имеют статус единого сообщества, впоследствии корпорации City of London Corporation — с официальным именем Mayor and Commonalty and Citizens of the City of London, «Мэр и сообщество и граждане Лондонского Сити» с уникальным статусом. С 1215 года граждане имеют право самостоятельно, без согласования с королём, избирать мэра. Даже монарх может въехать в Сити лишь по разрешению лорда-мэра. Независимость способствовала развитию коммерции: именно здесь купец и финансист сэр Томас Грэшем основал в 1565 году первую Королевскую биржу.

Сегодня Лондонский Сити рассматривается забавным анахронизмом. Семь тысяч постоянных жителей. Церемониальное графство в составе Большого Лондона. Привлекающие туристов цветные костюмы на древних церемониях. Исторические здания… Но только вот если посмотреть на финансовую статистику Соединённого Королевства, то мы увидим очень интересную вещь. Триста тысяч работающих здесь финансистов создают почти 2,5% валового внутреннего продукта Великобритании. Именно к Сити стягивается деловая жизнь Лондона, одного из крупнейших финансовых центров планеты (« Как Linux режет бюджеты банкиров»). Ну а деньги — хоть в античности, хоть сейчас — нуждаются в защите.