Симонов Сергей - Цвет сверхдержавы - красный 1 Трамплин для прыжка

— Три-четыре месяца, — ответил Кузнецов.

— Даю пять, — сказал Хрущев, спокойно, но твёрдо. — И чтобы по истечении этого срока никого из вас не осталось. А теперь давайте перейдем к разговору: что китайцам продавать, а что так отдать.

Опять-таки, ознакомившись с этими событиями в " тойистории", Хрущёв вовсе не собирался раздавать армейское и флотское имущество китайцам. Все торпедные катера и подводные лодки ушли во Владивосток. Китайцам продали танки, часть боеприпасов, и недвижимое имущество базы, включая береговые батареи.

Однако Хрущёву не давала покоя мелькнувшая у него перед поездкой идея.

Готовясь к поездке, он рассматривал карты Китая и Индокитая, изучал в "документах 2012" всё, что касалось войны США во Вьетнаме и послевоенного развития этих стран. И теперь, оставляя Китаю Ляодунский полуостров и КВЖД, Никита Сергеевич задумал "слупить" с Мао такую компенсацию, которая могла бы изменить ход дальнейшей истории региона.

В последний день пребывания в Порт-Артуре, Хрущёв собрал на совещание Микояна, Молотова, Булганина, также пригласил адмирала Кузнецова и своих помощников — "боярина" Шуйского и Олега Александровича Трояновского — помощника по международным делам.

— Значит, так, товарищи, — собрав всех у большой карты региона, произнёс Хрущёв. — Ляодунский полуостров и КВЖД мы китайским товарищам вернём. Но не бесплатно. Я предлагаю, товарищи, обменять наши объекты здесь на китайский остров Хайнань. Ну, или на его часть. Это уж как получится.

Присутствующие ничего подобного не ожидали. Пару минут все были в замешательстве. Затем Молотов спросил:

— Никита, а зачем нам этот Хайнань? Малоразвитая провинция, оттуда только в 50 году Гоминьдан выкинули... Сельскохозяйственный регион. А площадь гораздо больше, чем у Ляодуна. Мао не согласится. Или, ещё хуже, запросит такую цену, что не рассчитаемся...

— Вот именно, — подхватил Булганин. — Порт-Артур и Дальний с Россией связывает КВЖД. А Хайнань этот у чёрта на рогах.

Адмирал Кузнецов тем временем молча рассматривал крупномасштабную карту острова, и, одновременно, общую карту региона. И вдруг заявил:

— А мне нравится. Отличная идея, Никита Сергеевич. Поддерживаю.

— Вот, видите! — усмехнулся Хрущев. — Николай Герасимович, как человек военный, сразу сообразил. Смотрите.

Хрущёв взял линейку, приложил ее к масштабной линейке внизу карты, затем взял большой циркуль, отмерил 550 километров и очертил круг с центром на южном берегу Хайнаня, охвативший весь Тонкинский залив, большую часть побережья Вьетнама и почти половину Южно-Китайского моря.

— Во Вьетнаме только в июле этого года закончилась война. — продолжил Хрущёв. — Французы ушли. Страна разделена на две части, Северный Вьетнам под управлением движения Вьетминь собирается развиваться по социалистическому пути. У меня есть сведения, что США готовятся к активным действиям, чтобы предотвратить объединение страны под управлением прогрессивных сил. В Сайгоне власть захватил реакционный режим. Американцы будут оказывать ему военную помощь, и не остановятся перед прямой агрессией против ДРВ. Не сейчас и не завтра, но это произойдёт. Самолёты с американских авианосцев и с баз на Филиппинах будут бомбить вьетнамские города. Теперь, смотрите. 550 километров, — Хрущёв указал на нарисованный им круг, — это радиус поражения перспективных челомеевских противокорабельных ракет.

— А теперь, смотрите, — он очертил второй круг, радиусом 2000 километров, очертивший Тайвань, Гонконг, Макао и почти всю территорию Филиппин. — Это — радиус действия перспективных баллистических ракет (Р-12, которые устанавливали в 1962 году на Кубе). Если такое оружие мы разместим на Хайнане, американцы во Вьетнам даже не сунутся. Будут, конечно, гадить по мелочи, но авианосцы в залив не пошлют. Побоятся. (В реальной истории, когда советские ракетные крейсеры входили в Средиземное море, американские авианосцы никогда не приближались к ним ближе 550 км)

Заводя этот разговор, Хрущёв рисковал. Прежде всего, за исключением Микояна и двух ближайших помощников — Шуйского и Трояновского, все остальные участники совещания в будущем должны были стать его политическими противниками. Конечно, пока они этого не знали. Но Хрущёв — знал.

Когда судьба и политика разведут их по разные стороны, они могут припомнить его сегодняшние слова. И тогда на Пленуме ЦК его спросят: "А откуда ты, Никита, в 1954 году знал про ракету, которую не то что разрабатывать ещё не начали, но и сами конструкторы о ней не знают? Почему с такой уверенностью говорил, что американцы полезут во Вьетнам, и будут бомбить его?"

Однако, Хрущёв прекрасно понимал, что другого шанса провернуть его затею с Хайнанем не будет. Пока ещё в отношениях с Китаем царит мир и дружба. Но уже очень скоро Мао начнёт чудить. Отношения будут ухудшаться по нарастающей, пока в 1969-м не произойдёт кровавая баня на острове Даманский.

К тому же, сейчас Мао занят другими проблемами. Сейчас Хайнань для него — далёкая заштатная провинция, из которой лишь недавно выгнали гоминьдановцев, неразвитая и, по китайским меркам, малонаселённая. Сейчас, в праздничном настроении, Мао, возможно, согласится "обменять" Хайнань на Ляодунский полуостров и КВЖД, но не потом.

Никита Сергеевич умел рисковать. Человек, которому предстоит играть в термоядерный покер с сильнейшими державами Запада, должен иметь железные яйца. Этот невысокий, лысый, толстый мужичок деревенской наружности только казался смешным.

"Сейчас или никогда", — подумал Хрущёв, и продолжил:

— К тому же, товарищи, Хайнань, в отличие от Ляодуна — остров. Даже если политическая ситуация в Китае будет меняться в худшую сторону, чего я не исключаю, — он сделал многозначительную паузу, внимательно наблюдая за собеседниками, — удержать Хайнань и обеспечить на нём порядок и безопасность наших военных объектов, а, главное, наших граждан, будет гораздо проще.

Молотов и Трояновский тут же насторожились, а адмирал Кузнецов весь подобрался. Шуйский просто внимательно слушал. Микоян хранил непроницаемое молчание, а Булганин, казалось, даже не понял, о чём говорит Хрущёв.

— Никита, откуда такие сведения? — спросил Молотов. — Ты о чём? Какое изменение в худшую сторону? Мы только что с китайского юбилея...

— Пока рано утверждать что-то определённое, Серов проверяет, — успокоил его Хрущёв. — Скорее всего, просто слухи или досужие вымыслы. Но мы обязаны быть готовы и к такому повороту событий.

— И, что ещё более важно, товарищи, Хайнань — не просто остров. — Хрущёв тут же перевёл разговор со скользкой и опасной темы в более приятную. — Это — тропический остров. Кстати, единственная часть Китая, лежащая в тропической зоне. Важно, чтобы Мао на переговорах не обратил на это внимания. Поэтому говорить с ним надо будет, в основном, о нашем военном присутствии, а об экономике — помалкивать, — усмехнулся он.