Симонов Сергей - Цвет сверхдержавы - красный 3 Восхождение. часть 1

— Дашь почитать? — спросила она Диму.

— Бери, конечно. А что, интересно?

— Да, тут интересные сведения есть. Про планктон. Его же в океане много. Может быть, его как-то перерабатывать можно?

— Можно, — кивнул Дима. — Есть такие мелкие рачки, называются криль. Их ловят и у нас, и в Японии, и ещё в некоторых странах. Папа привозил, они их ловят мелкой сетью, когда над Атлантикой патрулируют, прямо в полёте пропускают через мясорубку и закатывают в банки. (Лов криля практикуется в малых количествах с конца 19 века, но в больших масштабах начался после 1970 г)

— Да ладно! — в свою очередь, не поверила Ира. — В полёте?

— Ну да. Дирижабль у папы противолодочный, он может и неделю, и две недели над морем болтаться. Снизились, гидроакустическую станцию опустили, и одновременно сеть закинули, вытащили — вот тебе и ведро креветок. Молотые они довольно безвкусные, но питательные. Мама их в салат добавляет.

Книгу Димы Ира сначала показала профессору Чеснокову. Владимир Алексеевич биологией моря не занимался, но с общебиологической точки зрения книгу оценил.

— Знаешь, Ира, книга, конечно, научно-популярная, но на одну интересную мысль меня навела.

— Какую мысль?

— Планктон. Все эти мельчайшие водоросли, рачки и креветки...

— Которыми киты питаются?

— Именно. Они же плодятся очень быстро. И их много. Представляешь, какая это биомасса? Мы вот выращиваем хлореллу, как белковую добавку на корм скоту. А из планктона можно получить не только белок. И, кстати, не только из планктона. Из водорослей — тоже.

— Вот, Дима, это мальчик, который книгу принёс, он тоже говорил, что его папа этих креветок ловит прямо с дирижабля.

— Вообще они очень питательные, — пояснил Чесноков. — И в море их много. Видишь, « вероятно, наиболее многочисленный вид на планете, биомасса которого оценивается в пределах от 125 до 750 млн. т.». (https://ru.wikipedia.org/wiki/Криль_антарктический)

— А выращивать их можно? — спросила Ира.

— Конечно. Я к этому и веду. Это — ценное белковое сырьё, пригодное не только в пищу для человека. Из них можно получать много полезных веществ для народного хозяйства.

— Тогда надо написать об этом Никите Сергеичу. Если морские водоросли и планктон можно использовать, об этом надо доложить в правительство.

— Не спеши, — сказал Владимир Алексеевич. — Давай, сначала я посоветуюсь со специалистами по морской биологии, потом проведём несколько экспериментов, представим отчёт в Главкосмос, а товарищи Королёв и Келдыш нашу работу оценят, и отошлют подробный отчёт товарищу Хрущёву.

Подготовка и сами эксперименты заняли примерно 4 месяца. Отчёт профессора Чеснокова попал сначала к директору ИКБМ Лебединскому, а уже от него — к Королёву и Келдышу. Мстислав Всеволодович ознакомился с отчётом и предложениями по выращиванию планктона в космосе, показал соображения Чеснокова Королёву.

— Что скажешь, Сергей Палыч? Тут уже не только свежие овощи и фрукты прямо в полёте, тут белки животного происхождения выращивать можно!

— Звучит завлекательно, — Королёв явно заинтересовался.

— А ещё, смотри. Если отходы из теплицы, планктонной фермы и отходы жизнедеятельности космонавтов скидывать в биореактор, в результате ферментации получается метан. А «Днепр» у нас летать будет на чём? — хитро спросил Келдыш.

— На метане! — обрадованно ответил Сергей Павлович. — Чёрт подери, это какая же интересная цепочка вырисовывается!

— К тому же это не только в космосе может пригодиться, — добавил Келдыш. — Насколько помню, газогенераторные автомобили на биогазе у нас ещё в войну ездили. А отходов сельского хозяйства и лесной промышленности, бытового мусора, канализационных стоков у нас по стране — миллионы тонн. Надо эту идею Никите Сергеевичу доложить, думаю, он тоже заинтересуется.

Хрущёв получил отчёт профессора Чеснокова в августе 1958 года. Его заинтересовали возможности использования водорослей и планктона для получения биогаза и удобрений, а также для последующей переработки биогаза в синтетическое топливо.

— Крайне интересно, Мстислав Всеволодович! — сказал Первый секретарь, читая записку Келдыша. — У нас как раз разворачиваются работы по озеленению среднеазиатских пустынь, а тут у вас написано, что отходы, прошедшие биореактор, можно использовать в качестве основы для плодородного слоя, под посадки сельскохозяйственных культур.

— И не только это, Никита Сергеич, — добавил Келдыш. — Я специально по этому вопросу консультировался со специалистами ВАСХНИЛ. Сами понимаете, расчёты орбит, которыми я сейчас занимаюсь, от сельскохозяйственной тематики достаточно далеки. Так вот, у нас в стране одного только свиного навоза несколько миллионов тонн в год накапливается. Вывозить его на поля напрямую — нельзя, так же как и городские фекальные стоки — слишком едкая субстанция, сожжёт посевы. А после прохождения ферментации в биореакторе активность снижается до приемлемого уровня. И это быстрее, чем по несколько лет держать отходы в компосте, и ждать, пока это добро перегниёт естественным путём.

— О! — Хрущёв многозначительно поднял палец. — А вы товарищу Шелепину эту информацию не посылали?

— Посылал, — кивнул академик. — И товарищу Мазурову тоже. Оба весьма заинтересовались, и Александр Николаич, и Кирилл Трофимыч. Говорят, дело перспективное. В ВАСХНИЛ, само собой, тоже отправил.

— Вот и я так думаю, — согласился Первый секретарь. — Тут ещё вот какое дело. У нас на носу — учредительная сессия ОПЕК, она на сентябрь этого года назначена. ОПЕК — это арабы, а арабы — это пустыни. Надо им эту тему предложить. Рекультивация пустынь может их заинтересовать.

— Там ещё вода нужна, Никита Сергеич, — подсказал Келдыш. — С их энергоресурсами воду можно опреснять. А при наличии воды и биореакторов уже можно не только пустыню озеленять, тут комплексное развитие региона Ближнего Востока вырисовывается. Вот мы собираемся железную дорогу строить через Иран, с севера на юг. А ведь можно весь Ближний Восток железными дорогами связать, рельеф позволяет.

— Хорошая мысль, Мстислав Всеволодович! Поручу своим референтам доклад подготовить, а вы дайте задание в ИАЦ, пусть подберут материалы по теме. Вот видите, какими извилистыми путями иногда хорошие идеи приходят, — усмехнулся Хрущёв.

— Если бы вы, Никита Сергеич, знали, каким извилистым путём эта идея к нам пришла, — улыбнулся Келдыш.

— А каким? — поинтересовался Первый секретарь.

— Началось всё с доклада Владимира Алексеича Чеснокова, который ведёт научную работу по космическим теплицам, вместе с ленинградской детской коммуной...

— А он-то какое отношение к этим креветкам имеет? — удивился Хрущёв. — Он же вроде гидропоникой занимается?