Hoshi_Murasaki - Достойный сын

— Мы все понимаем, закрой рот, — приказала немного отошедшая от шока Беллатрикс. — Ты вообще здесь только по счастливой — для тебя — случайности.

— Ага, твой сынок слишком чувствителен, вой одинокой голодной собачки тронул его нежную душу... — театрально всхлипнул Рабастан.

— Сынок? — вытаращился на Руди Сириус.

— А что, не похож? — невозмутимо спросил тот и щелкнул пальцами. — Золли, думосброс сюда, живо.

— Нет, ну может быть, я просто сошел с ума, и теперь все это мне мерещится, — развивал идею Сириус, которому лишний бокал бренди явно не пошел на пользу. — Сижу хрен знает где за одним столом с Лестрейнджами вместо того, чтобы искать Гарри, раз уж вырвался на свободу...

— Какого еще Гарри? — тут же насторожился Руди.

— Гарри Поттера, моего крестника, — объяснил тот. — А, ты же ничего не знаешь... Ну или слышал общеизвестную историю о том, как Сириус Блэк, Хранитель тайны убежища Поттеров, гнусно эту тайну выдал, вследствие чего этот ихний, — махнул он рукой на Лестрейнджей, — лорд убил взрослых, а мальчика почему-то не сумел. Ну а потом я, согласно официальной версии, дал деру от некого Петтигрю аж в самый Лондон, где и замочил бедолагу вместе с дюжиной магглов. После чего и оказался в Азкабане. Я драпал от Питера, с ума сойти!..

— Надо же, какая интересная история, — сказал Рабастан, прожевав кусок мяса. Руди поражался: после такой отсидки любой бы накинулся на еду, как дикарь, но нет! Вилка, нож, все, как полагается... — А что-то я не помню тебя в наших рядах.

— Да и я не припоминаю, — заметил Рудольфус.

— Может, это потому, что я аврор? — ядовито спросил Сириус. — Сроду я не был Пожирателем, вот, гляньте, и Метки у меня нет...

— Ты бы еще штаны за столом снял, — заметил Рабастан, когда тот принялся расстегивать рубашку. — Успокойся. Будто мы сами не знаем, был ты Пожирателем или нет! Но какого хрена тебя в Лондон-то понесло?

— Так за Петтигрю! — по-собачьи фыркнул Сириус. — Эта тварь... Ох, мерзавец...

— А если конкретнее? — спросил Рудольфус.

— Это он выдал Поттеров, — ответил Блэк. — Он был Хранителем, не я. А что случилось на той улице, сам не понимаю. Меня оглушило, а когда очухался — кругом авроры, от Петтигрю один палец остался, вокруг трупы... Ну... Дальше понятно. Но клянусь — ничего я не взрывал! А... — опомнился вдруг он. — Извини, как тебя?..

— Руди, — сказал тот. — Я сын Рудольфуса Лестрейнджа, если вы до сих пор не догадались или дядюшка вам не рассказал.

Сириус потряс головой, потом почесал за ухом, потом явно хотел что-то сказать, но не рискнул при даме и ребенке, а в итоге выдал только:

— Ты в Хогвартсе учишься?

— Да, — лаконично ответил Руди.

— А Поттер, Поттер там тоже учится?! Вроде возраст совпадает!

— Да, — снова кивнул Руди. — Более того, сэр, мы с ним соседи по улице. Он живет в четвертом доме, а я в восьмом. И летом он гостил у меня и немного у Малфоя.

— У меня ощущение, будто я схожу с ума, — снова помотал головой Сириус. — Ты Лестрейндж, а Гарри отдали тетке... маггле...

— Так и я, вообще-то, у магглов живу, — усмехнулся Руди. — Вот не поверите, на той же самой Тисовой улице.

— Ну и как он там? — не отставал Блэк.

— Паршиво, — честно ответил тот. — Дома он вроде прислуги. Мы вот пригласили его на несколько дней, но и только. А в школе... что такое Гриффиндор, вы сами знаете.

— А ты сам-то?.. — вспомнил вдруг Рабастан, под шумок прикончивший половину графина с бренди.

— Слизерин, разумеется, — высокомерно ответил Руди. — Поэтому, увы, дружить с Поттером в школе я никак не могу. Не поймут оба факультета, обоим же и нагорит. Меня и так профессор Снейп недолюбливает, а тут...

— Снейп. Профессор. Профессор Снейп, — проговорил Сириус и почесал за ухом. — Я что, в параллельную реальность провалился?

— Вряд ли. Он декан Слизерина, — просветил мальчик и поднялся. — Мне пора. Меня могут хватиться в любой момент. Сюда никто не явится, хозяева предупреждены. Вы пока отдохните, придите в себя, только, очень прошу, никуда отсюда не девайтесь! Дядя?

— А? — оторовался тот от бокала.

— Проследите за мистером Блэком, а то ведь он помчится спасать Поттера, — проникновенно сказал Руди. — Я на вас надеюсь!

— Племянничек, я ведь уже сказал: для тебя — все, что угодно, — улыбнулся Рабастан и сгреб Сириуса за плечи. — Давай-ка выпьем, приятель, по одной! За столько лет первая выпивка!

Рабастан врал, потому что домовики таскали вино и в Азкабан, но Сириус этого не знал, поэтому подставил свой бокал.

— Если он отправится спасать крестника спьяну, будет еще хуже, — заметил Рудольфус.

— Это точно, — тяжело вздохнул Руди (ну вот что ему пригорело спасать этого Блэка!), позвал Золли и спросил: — Вы можете запретить аппарацию кому-то из присутствующих?

— Можем, только не хозяевам, — сказал тот.

— Вот и отлично. Пусть кто-нибудь постоянно следит за мистером Блэком, а если он задумает сбежать... сами знаете, что делать. А мои родственники, — перевел Руди взгляд на Лестрейнджей, — полагаю, достаточно умны, чтобы не пытаться куда-то переместиться. Это не западня, клянусь. Однако вам нужно время, чтобы восстановить силы, а я пока подумаю, что делать дальше...

— Ты уже приказал принести думосброс, — напомнил Рудольфус.

— Да. И если вы в силах, я прошу просмотреть воспоминание. Мы взяли его у Невилла Лонгботтома, против его воли, разумеется... Оно совсем короткое, мы с Драко смотрели его так и сяк. В нем явно что-то неправильно, но что именно, мы понять не можем. Взгляните вы!

— Рабастана можно не трогать, — махнул рукой Лестрейндж-старший. — Кажется, он нашел родственную душу. Теперь, пока они не упьются в хлам, не остановятся.

— Ничего, — ответил Руди хладнокровно. — Здесь петь можно, никто не услышит. Выть, — взглянул он на Блэка, — можно тем более.

И вот тогда он впервые услышал, как смеются его настоящие родители. Негромко, неуверенно, словно разучившись за все эти годы...

— Золли, где думосброс? — спросил Рудольфус. — Показывай, что там...

Сам Руди видел это воспоминание столько раз, что уже выучил наизусть. Ничего особенного в нем не было, маленький Невилл запомнил только чужие фигуры, страшные крики, чужой смех... ну вот еще щекотку. Однако Руди волновало другое: по всему выходило, что Крауч-младший убыл последним, однако в убежище оказался первым...

Лестрейнджи внимательно смотрели воспоминание. Руди и так помнил, что там: мечутся тени, смеется Рабастан, кричат Лонгботтомы, а потом все исчезают, но очень скоро врывается Августа Лонгботтом и бежит к надрывающемуся плачем внуку.

— Как странно, — сказала Беллатрикс, оторвавшись от думосброса.

— Что именно? — спросил муж.

— Она переступила через сына, он был у нее под ногами, — задумчиво произнесла та. — И просил о помощи. Ты слышал? "Мама, мама..." Я... — Тут Беллатрикс осеклась, шумно сглотнула и продолжила: — Однако Августа кинулась ко внуку, не задержавшись ни на секунду. То ли думала, что Фрэнку уже не помочь, то ли...