Алексей Даниленков - Интернет-право

В Российской Федерации в нормативно-правовой среде присутствуют элементы принципа сетевой нейтральности (или в российской традиции – «сетевого нейтралитета») (по этому вопросу существует также иная точка зрения, сводящаяся к тому, что «пока в России не утвержден принцип технологической нейтральности, говорить о сетевой нейтральности преждевременно» [53] http://fas.gov.ru/fas-in-press/fas-in-press_32357.html ). В частности, установлены общие требования касательно прозрачности оказания услуг, информирования пользователей и оказания публичных услуг всем пользователям на равных условиях.

Частью 2 статьи 426 ГК РФ установлено, что цена товаров, работ и услуг, а также иные условия публичного договора устанавливаются одинаковыми для всех потребителей, за исключением случаев, когда законом и иными правовыми актами допускается предоставление льгот для отдельных категорий потребителей.

В соответствии с пунктами 32, 36 Правил оказания телематических услуг связи, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 10.09.2007 № 575, оплата оказанных телематических услуг связи может осуществляться по абонентской, повременной или комбинированной системе оплаты, по объему принятой, и (или) переданной, и (или) отправленной, и (или) обработанной, и (или) хранимой информациилибо по факту оказания единичной услуги. Для граждан, использующих телематические услуги связи в личных целях, и для юридических лиц и граждан, использующих телематические услуги связи в иных целях, могут быть установлены различные тарифы и (или) тарифные планы для оплаты телематических услуг связи. Тарифным планом могут устанавливаться дифференцированные тарифы по времени суток, дням недели, выходным и праздничным дням, по объему принятой, и (или) переданной, и (или) отправленной, и (или) обработанной, и (или) хранимой информации. Указанные выше положения Правил оказания телематических услуг связи нуждаются в уточнении для исключения их недобросовестного истолкования операторами связи и интернет-провайдерами в качестве основания для введения тарифообложения в зависимости от объема «принятой, и (или) переданной, и (или) отправленной, и (или) обработанной, и (или) хранимой информации».Далеко не всегда «льготное стимулирование» можно по негативным последствиям его финансового влияния на имущественную сферу различных групп потребителей услуг четко и без проведения экспертного исследования в рамках процедуры антимонопольного разбирательства дифференцировать с ситуацией отсутствия экономического, технологического, иного обоснования установления различных цен (тарифов) на аналогичные или идентичные услуги (подп. 6 п. 1 ст. 10 ФЗ от 26 июля 2006 г. № 135-ФЗ «О защите конкуренции») или создания дискриминационных условий (подп. 8 п. 1 ст.10 Закона).

Наличие серьезных проблем с защитой прав потребителей интернет-услуг подтверждает анализ практики федерального антимонопольного ведомства, а также следует из официальных заявлений представителей антимонопольного ведомства. В частности, «зачастую управление трафиком операторами связи осуществляется не в технологических целях, для обеспечения безопасности или единства сетей связи, а в целях получения необоснованных конкурентных преимуществ. Это дела, касающиеся взаимодействия операторов сотовой и фиксированной связи, дела, связанные с ограничением конкуренции на рынке услуг доступа в Интернет» [54] http://www.fas.gov.ru/fas-news/fas-news_31856.html; дата рецепции материала – 02.06.2013 . Подозрения в злоупотреблении господствующим положением на рынке интернет-услуг выдвигались и в отношении крупнейших интернет-компаний Европы со стороны Еврокомиссии [55] http://www.rbc.ru/rbcfreenews/20130712075918.shtml; дата рецепции — 12.07.2013. .

Согласно п. 17.8 Проекта стратегии развития антимонопольного регулирования в Российской Федерации в сфере связи и информационных технологий предполагается «введение принципов «технологической нейтральности» и «сетевого нейтралитета» в качестве основополагающих в государственном регулировании деятельности предприятий отрасли связи и информационных технологий для устранения цифрового неравенства регионов и развития широкополосного доступа, что приведет к увеличению объема предоставляемых современных услуг связи, росту числа пользователей услуг связи, снижению тарифов на услуги связи» [56] http://fas.gov.ru/legislative-acts/legislative-acts_51036.html; дата рецепции материала – 10.07.2013. .

Выработка и согласование стратегии нормоустановительной деятельности по индоктринированию принципа сетевой нейтральности осложняется тем, что «у Федеральной антимонопольной службы (ФАС) пока нет однозначного мнения о том, в каких случаях принцип сетевой нейтральности должен соблюдаться неукоснительно, а в каких допустимы отклонения», во всяком случае установление тем или иными оператором неодинаковых условий доступа к разным интернет-ресурсам не означает автоматически признание такого оператора виновным [57] http://fas.gov.ru/fas-in-press/fas-in-press_34531.html; дата рецепции материала – 02.06.2013. .

Некоторые авторы ошибочно выводят принцип сетевой нейтральностииз смыслового содержания ст. 23 Конституции РФ о неприкосновенности частной жизни и запрете перлюстрации, в том числе сообщений электросвязи, апеллируя к «мировой правовой литературе» как якобы к источнику его закрепления в качестве принципа «информационного (сетевого) нейтралитета» [58] См.: Телекоммуникационное право: учебное пособие / Волков Ю.В. Екатеринбург, 2008. 56 с. // http://www.telecomlaw.ru/studyguides/UP_TLKLaw_08. htm; дата рецепции – 15.07.2013. . Положение ст. 23 Конституции РФ адресует нас к иному принципу ИП – принципу приватности.

2. Принцип приватности.

В странах ЕС данный принцип раскрывает свое нормативное содержание в так называемом законодательстве о защите персональных данных (ПД) (data protection law). В настоящее время в Европе идет оживленная дискуссия и рассматривается целый свод поправок к нормативным документам, которые направлены на обеспечение следующих требований:

– усиление ответственности и контролируемости компаний IT-сектора в части, например, возложения на них бремени отрицательных последствий в результате кражи или несанкционированного разглашения ПД их клиентов;

– получение согласия клиента на повторное (за пределами срока действия гражданско-правового договора, для целей исполнения которого ПД предоставлялись) использование ПД; а также облегчение процедур доступа клиента к своим ПД и перехода на обслуживание к другим провайдерам услуг [59] См.: http://ec.europa.eu/news/business/120125_en.htm; дата рецепции материала– 12.07.2013. . В частности, обсуждается директивное закрепление так называемого «права быть забытым», суть которого сводится к обязательству для контроллеров (операторов) данных (социальные сети и т. п.) удалить индивидуальные персональные данные, если лицо явно выраженным образом просит о таком удалении и когда отсутствуют иные законные основания для их сохранения» [60] См. официальный документ Еврокомиссии натему «Защита приватности во взаимосвязанном мире. Рамочное описание Европейской структуры защиты данных в 21 веке» по адресу: http://ec.europa.eu/justice/data-protection/document/ review2012/com_2012_9_en.pdf, дата рецепции материала -12.07.2013. . Здесь, правда, следует отметить некоторую противоречивость в подходе, т. к. «право быть забытым» предполагает явно выраженное требование клиента (а не его умолчание) как основание для удаления его ПД, которая, видимо, будет устранена на стадии разработки директив ЕС.