Б. Седов - Без Любви

Арцыбашев потер подбородок:

- Негласный обыск у нее делали дважды. Два-ажды! И делали специалисты! Они ничего не нашли. Ни-че-го! А на что ты рассчитывала?

Наташа все так же смотрела в какую-то точку далеко перед капотом машины.

- Я не все написала в последнем отчете.

- Вот оно как? Любопытно! Частным сыском решила заняться, мисс Марпл недоделанная?

- Во время нашей последней встречи старуха сообщила мне, что в июне девяносто восьмого, в тот же день, когда пришла похоронка, только с утра, ей передали письмо от мужа. Какой-то офицер ехал в отпуск и завез. Кроме письма в конверте было кольцо. Золотое, восточного типа. А в письме было сказано, что кольцо это имеет особую ценность и что его надо обязательно сохранить. Потом из-за похорон и ареста сына старуха про кольцо начисто забыла. Так и валялось в шкафу. Студень нашел его после своей первой отсидки и с тех пор с ним не расставался. Он боготворил отца, а это кольцо считал своим талисманом. Говорил, что пока носит его, - с ним ничего не случится.

- Ну и?… - поторопил Арцыбашев, когда Наташа замолчала.

- Я не очень поверила. Решила, что кольцо может быть где-то в квартире. Ведь Студень не мог пронести его в зону! Скорее всего, если не отобрали в ментовке, оно должно было остаться у матери.

- У подруги…

- У него в тот момент не было постоянной подруги. Кроме того, при его отношении к памяти отца, он не стал бы хранить кольцо у какой-то шалавы. Но в квартире нет ни кольца, ни письма. Я все проверила досконально.

Арцыбашев задумался. Он давно уже не рассчитывал заполучить два кемалевских миллиона. Не шутка, почти тринадцать лет прошло! Вспоминать о них, конечно, не перестал, но этим и ограничивалось. Никаких планов не строил. Работал, строил карьеру. В ГДР не сложилось, седой полковник так насел, что пришлось увольняться из ведомства. Почти год провел на вольных хлебах, обеспечивая безопасность нарождающегося класса предпринимателей. Потом вернулся. Не к себе, в другую организацию, благо на волне реформаторства и головотяпства, которым подвергли спецслужбы и силовые структуры, сделать это было не сложно. Обустроился и Николая к себе перетащил. Николай к тому времени тоже ушел из армии, "стоял на воротах" в одном коммерческом банке. Постепенно жизнь стала налаживаться. На такие деньги Арцыбашев больше не замахивался, но кое-что из разных источников капало, так что хватало на пропитание. Предложи ему кто-нибудь сорвать два других миллиона - и он бы послал такого предлагальщика далеко и надолго. Но эти два зеленых лимона были свои. За них стоило побороться.

- Значит, подруга, слушай сюда, - жестко сказал Арцыбашев, беря Наташу за подбородок и разворачивая к себе. - Мокруха - это не шутки. Я прикрою тебя, но за это ты будешь служить мне верой и правдой. Сделаешь хоть один финт - и угодишь за решетку. По струночке будешь ходить, каждое мое приказание выполнять беспрекословно. Все ясно?

Последние слова он почти выкрикнул.

Наташа вздрогнула. Кивнула, насколько это было возможно сделать с зажатым подбородком.

- И не пугайся, малыш, - закончил генерал неожиданно мягко. - Не обижу. Нас ждут великие дела!

Лето 2002 года, Душанбе

Я стоял на юго-восточной окраине Душанбе, откуда мелкой змейкой уходила дорога на Куляб.

Теперь мне туда, в Горный Бадахшан.

В заднем кармане у меня лежала тысяча американских долларов, а на левом среднем пальце было надето кольцо. Теперь оно приобретало совсем новый, особый смысл.

И теперь я уже не играл с Арцыбашевым вслепую.

Теперь я имел какие-то, пусть не равные с ним, но вполне реальные шансы, которыми уже нельзя было пренебречь. А ведь пару дней назад, когда в моей жизни еще не было Кемаля…

Интересно, кто подбросил мне в номер статью про Тохтамбашева?

Ладно, это не главное.

Мне предстояло выполнить еще одно поручение от Арцыбашева - позвонить по местному связному телефону. И Кемаль уверил меня в том, что это просто необходимо сделать, потому как если Арцыбашев потеряет меня из виду, он может резко вмешаться, а любые резкие движения в нашей неустойчивой системе могут привести к тому, что все рухнет. Русские из расквартированной в Таджикистане двести второй дивизии вдруг начнут теснить Тохтамбаш-баши, и он уйдет за кордон или, не приведи господь, его вообще убьют… Тогда - прощай все надежды на кольцо для Кемаля и на деньги для моих питерских!

Поэтому я должен был отзвониться.

Мне опять ответили тем же приятным женским голосом.

- Это от Сани из Питера, - представился я.

- Для племянника от дяди есть посылка, - сказала женщина на том конце провода.

- Где ее получить? - спросил я.

- В гостинице "Звезда Востока" вас будет ждать человек.

И сразу гудки отбоя в трубке…

Эта "Звезда Востока" - типичнейшая явка Гэбэ.

Знаю я подобные гостиницы…

Я снова взял такси, и снова меня вез шофер в тюбетейке. Только на этот раз не в "мерседесе" и не в "Волжанке", а на простой советской "шестерке".

В "Звезду Востока" я приехал уже как в дом родной. Вхожу в фойе, а в кресле напротив стойки администратора - мать твою - Наташа!

Увидев меня, она встала и пошла навстречу.

- Привет! Папа тебе хочет кое-что передать.

Смотрит и гадает - рад я встрече или нет?

А я и сам не знаю. То ли рад, то ли придушить ее хочется…

- Может, в номер поднимемся? - говорит Наташа. - Мы ведь номер за всю неделю оплатили.

- Мы - это кто? - приподнимаю я в удивлении брови.

- Конечно же - мы с папой, а не ты с этой своей…

- С кем? - уже почти враждебно переспрашиваю я.

- Да уж знаю, что у тебя здесь были сначала шашни с бабами, а потом проблемы с местными ментами, - пренебрежительно сказала она.

Когда шли к номеру, коридорная посмотрела на меня с тайным восхищением. Во парень дает! Не успел поселиться - вторую телку в номер тащит!

- Так это, если так можно выразиться, ваша гостиница? - спрашиваю. - Небось и телекамеры во всех номерах?

- Ты преувеличиваешь наши возможности.

- Да уж, были бы вы с твоим папой совсем крутыми, как Госдепартамент США, то не стали бы прибегать к помощи простого уголовника, вроде меня…

- Простого? - переспросила Наташа со сладкой улыбкой, - разве ты простой? - она провела пальцами по моей шее, - ты не простой…

- Кончай свои штучки, - поморщился я, - ты уже один раз поймала меня на этом, теперь дай бог выпутаться…

- А ты меня спросил, насколько я сама запуталась? - спросила вдруг Наташа, и, как мне показалось, спросила совсем искренне.

- Это твои проблемы, дорогая, - холодно ответил я, - что я, по-твоему, совсем баран? Думаешь, я и вправду верю, что ты Арцыбашеву дочка родная? Не надо меня лечить! Ты - простой агент, которого он по своей гэбистской блядской привычке подцепил за ребрышко на крючок. Причем подцепил на каком-нибудь редкостном дерьме, от которого тебе самой никак не избавиться. Что - не так?