Борис Седов - Мстительница

В этот момент они ехали по хорошо освещенной, довольно пустынной улице, и Тамара, не отрывая ствола от затылка водилы, стремительно оглянулась назад. «Тойота» это была или не «Тойота», разобраться она не успела, но метрах в восьмидесяти следом за ними, и правда, держалась черная иномарка. И ничего больше. Водила не парил. Впрочем, в том, что он и не думает хоть что-то скрывать, у Тамары не было ни капли сомнения.

— Подъезжаем, — коротко бросил он.

— К Стойкости?

— Да.

— Тогда кати дальше, — распорядилась Тамара. — И будем заканчивать этот дурацкий спектакль. Аккуратно достань свой ТТ и отдай его мне. Сразу предупреждаю: попробуешь выкинуть фортель, успею выстрелить первой.

Никаких фортелей умудренный жизненным опытом бандюган выкидывать и не подумал. Спокойно достал из-за пазухи пистолет и аккуратно перебросил его через плечо так, чтобы он точно упал на заднее сиденье рядом с Тамарой.

— Довольна?

— Вполне. У тебя есть с собой сотовый?

— Да.

— Можешь связаться с этими… сзади?

— Легко.

— Тогда звони. Попроси их настойчиво, чтобы они отвязались. Обрисуй ситуацию такой, какой она сейчас и является. Передай, что я Тамара Астафьева, что стреляю куда лучше их всех вместе взятых, а на Магистра и Светлану Петровну выйду сама. Когда придет время. Уже очень скоро. Еще добавь, что я в диком бешенстве, что замочили Петра. Но баш на баш. Сегодня днем я укоцала главврача «Простоквашина».

— А это-то кто такой? — Водитель, чьим именем Тамара так до сих пор и не поинтересовалась, явно был не в курсах того, что в окрестностях Вырицы существует нечто кошмарное, официально именуемое сиротским комплексом «Простоквашино», а по сути представляющее собой нечто вроде лагеря смерти для ребятишек дошкольного возраста. — И вообще, с чего ты взяла, что мы от Магистра?

— А женская интуиция? — усмехнулась Тамара. — Впрочем, и без нее мне известно в тысячу раз больше, чем вы считаете. Например, я точно знаю, что тебя не было там, где сегодня пытали и убивали Петра. И тех, из «Тойоты», там не было. Поэтому мы сейчас и расстанемся миром. Противниками, но не врагами. Звони, звони, дорогой. И… постарайся договориться. Ты же понимаешь, это в твоих интересах. Если начнется шмальба, первая пуля тебе. К тому же, переполошим весь район. И останется здесь, среди улицы, четыре жмура из черной «Тойоты». И пятый — естественно, твой. А я спокойно отправлюсь домой пить шанеру. И поминать ваши заблудшие души.

…С парнями из черной «Тойоты» водила договорился на удивление быстро. Обрисовал ситуацию — вот уже двадцать минут, как проклятая девка прижимает ему к затылку глушитель, и что-либо предпринять в такой ситуации невозможно. Передал всё, о чем Тамара просила, и при этом его собеседники, как ни странно, даже не изъявили желания пообщаться с этой насквозь отмороженной и отлично стреляющей девушкой лично. Просто (как сообщил ей после переговоров мужик) сказали: «Лады, тогда ждем, когда она позвонит». И «Тойота», картинно (наверное, со скрипом) развернувшись на свободной от транспорта улице, начала стремительно набирать ход в обратном направлении. Тамара наблюдала за этим через заднее стекло уже не мельком, как раньше. И наконец отняла от затылка водителя пистолет. В этот момент она была даже разочарована, что всё так быстро и мирно закончилось.

— А знаешь, — призналась она, как только «Тойота» скрылась из виду, — когда я садилась в машину, я точно знала, что ты один из «бендеровцев» — тех, чьи быки засмолили моего детектива. В этот момент я просто кипела. Я жаждала крови. Я ехала убивать. Ты был обречен.

— Так убивай. Парни отчалили. Сейчас самое время. — Вот теперь «Шевроле Блэйзер» уже больше не плелся, как хромой иноходец, а ехал по городу так, как полагается делать задумчивым [123] Задумчивый (слэнг) — дорогостоящий. иномаркам. Стрелка спидометра уперлась в отметку «120». — А если не хочешь, тогда хоть верни мне волыну.

Тамара выбила из «Токарева» обойму, передернув затвор, убедилась, что в стволе, действительно, нет патрона, и кинула пистолет на переднее кресло.

— Доволен?

— Благодарю. Теперь… куда едем, Тамара? Кстати, нескладно как-то так получается. Я знаю, как тебя звать, хотя не уверен, что это не псевдоним…

— Не псевдоним!

— …а сам до сих пор не представился. Денис. — Он достал из кармана дешевую визитную карточку и протянул ее себе за спину.

— Зачем она мне? Всё равно ведь не позвоню, — сказала Тамара, но карточку забрала. Это была самая лаконичная визитка, которую ей доводилось когда-нибудь видеть. Имя «Денис», семизначный номер мобильного телефона. И всё. — Не позвоню, — уверенно повторила она.

— А вдруг? Какие-нибудь проблемы, потребуется помощь…

— Свои проблемы я всегда решаю сама, — перебила Тамара и опустила визитку в карман, где уже лежал свинченный с пистолета глушитель. — Денис, останови, пожалуйста, здесь.

— Но до метро…

— Останови! Я выйду, и даже не думай о том, чтобы сесть мне на хвост. У «Шевроле» хороший прием? Вот и продемонстрируй мне сейчас, что это, действительно, так. Прощай. Извини, если сегодня была с тобой грубовата.

Тамара вылезла из машины, дождалась, когда «Блейзер» наберет ход по какому-то незнакомому проспекту и стремительно побежала в глубь ближайшего двора. Двор оказался довольно большим, и лишь минут через пять она, запыхавшись, выскочила на узкую улочку, где удалось почти сразу остановить древний «Фольксваген».

— На Просвет? [124] Среди петербуржцев обиходное название пр. Просвещения. За три сотни? — молодой паренек посмотрел на часы, пробурчал непонятную для Тамары фразу: «До мостов успеваем» и удивился, что высокая белокурая девушка устроилась не рядом с ним, а на заднем сиденье. А потом удивлялся еще минут десять, наблюдая в панорамное зеркало за тем, как его пассажирка постоянно оборачивается назад.

— Вы боитесь погони? — наконец, не выдержал он. — Скрываетесь от милиции? Или от мафии?

— Сбежала от мужа.

— И что ж, теперь некуда и податься? — оживился водитель.

— На Просвете найду.

— Зачем же так далеко? Например, могу предложить вариант куда ближе. — Голосок паренька задрожал от возбуждения. — Поедем ко мне? А? Тебя как зовут, белобрысая? Поедем! Здесь совсем ря…

— Скорей удавлюсь! — прошипела Тамара. Сунула руку под полу ветровки и отстегнула кнопочку на кожаном ремешке, удерживавшем пистолет в кобуре. Чуть вытащила его, сняла с предохранителя и, чтобы ненароком не вывалился в самый неподходящий момент, поглубже воткнула обратно.

«Если этот тинейджер вдруг решится настаивать на своем приглашении в гости, — по губам скользнула змеиная злая улыбочка, — тогда… Что ж, ничего не попишешь. Бог троицу любит, и мне в третий раз за сегодня придется произносить уже надоевшую фразу: