Юлия Латынина - Земля войны

Вот судья заслушал еще двух свидетелей и как раз хотел уже кивнуть адвокату Асланбека Алиева, и в этот миг один из подсудимых, по имени Вахит, попросился в туалет. Судья не особенно насторожился, потому что ведь все вопросы были решены, и сказал:

– Отведите его в туалет.

Вахита вывели из клетки и повели в туалет через комнату для совещаний, мимо судейского стола, и, когда до двери оставалось два метра, Вахит поскользнулся и упал. Пока он падал, он ударил одного конвоира стопой по колену, так, что сломал ему ногу, а когда он выпрямился, у него в руках был пистолет. Этот-то пистолет он и приставил к голове судьи.

– Не шевелиться! – сказал Вахит.

В этот же момент один из подсудимых одной рукой зацепил охранника, стоявшего около клетки, и прижал его к прутьям, а другой рукой вырвал чеку из гранаты и показал ее охраннику. Тот застыл и стоял, не сопротивляясь, пока третий участник банды отбирал у охранника ключи.

Тут все зрители бросились вон из зала, кроме, разумеется, судьи, который не мог никуда сбежать, потому что к его голове был приставлен пистолет. А бандиты выскочили из клетки, разоружили охранников и затолкали их в ту самую клетку, в которой сидели. Правда, всего участников банды было девять человек, а из суда бежали только семеро. Двое обвиняемых поразмыслили и остались в клетке вместе с охранниками.

А те, кто бежал, выволокли судью в коридор, прыгнули в машину ГАИ, которая ждала их снаружи, и уехали.

Происшествие это было по тем временам из ряда вон выходящее, потому что не каждый день подсудимые, сбежав из клетки, забирают с собой судью Верховного суда. Все дороги из Торби-калы были перекрыты, на всех перекрестках, как угри на коже, повылезали гаишники, и машину с подсудимыми обстреляли у поворота в Южный микрорайон. Так случилось, что она перевернулась, шлепнулась в канаву и загорелась.

Подсудимые выскочили из машины и захватили другую. Судью они снова взяли с собой, хотя после первой перестрелки он получил пулю в голову.

Но надобно было такому случиться, что и вторую машину обстреляли через несколько минут. Машина разбилась о стену пятиэтажки, а подсудимые выскочили из машины и побежали в дом. На этот раз они оставили судью в машине, потому что он был совсем плох, а вместо судьи они разжились какой-то старухой, сидевшей на лавочке.

Ничего старуха не помогла: троих из сбежавших застрелили при штурме, а еще четверых убили два дня спустя в Халинском районе.

Асланбек Адиев был среди этих четверых. Что же до судьи, он помер в больнице.

Вот прошла пара месяцев, и чеченец по имени Анди снова приехал к Зауру и потребовал с него деньги, уплаченные за брата, и еще столько же за моральный ущерб.

– Ты что говоришь? – возмутился Заур. – Асланбеку достаточно было остаться в клетке вместе с охранниками, и он бы вышел на свободу! А он вместо этого затеял таскать судью в заложники! Эти деньги вы сгубили собственной глупостью, да вдобавок они были с судьей, когда его тащили в «Жигули»! Уж не знаю, сгорели ли они вместе с машиной или их украли менты!

– Ты украл деньги, которые я дал тебе для судьи, – сказал Анди, – и от этого погиб мой брат. Клянусь, ты за это заплатишь.

– Вышвырните его вон, – ответил Заур.

Через три дня после этого разговора Заура Кемирова украли.

С тех пор, как Джамалудин отправился за рулем «Урала» в Грозный, не доделав урока по тригонометрии, братья ни разу не виделись. Даже когда Зауру сказали, что его брат ранен, он промолчал. Спустя два месяца ему сказали, что Джамалудин женился на красавице-абхазке и что Ардзинба подарил молодым танк. Заур промолвил:

– Что ж, будет теперь чем грабить свадьбы.

Поэтому Джамалудин узнал о похищении брата только через три недели. Он приехал в Бештой на следующий день, и с ним были его друзья.

В Бештой уже съехались все родичи, и так как новый дом Заура еще стоял недостроенный, они все собрались в офисе Кемирова, расположенном в обшарпанном заводоуправлении завода нефтяного оборудования.

Двоюродный брат Заура, Аслудин, прилетел из Москвы на собственном Ту-134.

– Я решу эту проблему, – сказал Аслудин, – я уже поднял на ноги всех. Сам глава ФСБ России занимается этой проблемой, а министр внутренних дел посылает сюда двух своих замов. Такого не будет, чтобы моего брата воровали, как белье с веревки.

Другой двоюродный брат Заура, Шапи, прилетел из Турции на чартерном «Челленджере», зафрахтованном черкесской общиной.

– Со мной сюда прилетели два представителя нашей общины, – сказал Шапи, – они этнические чеченцы. Каждый из них очень уважаемый человек в Турции, и у каждого из них бизнес на сто миллионов долларов. Они уверены, что вернут брата за два дня.

Шурин Заура, Магомед-Салам, приехал на совещание на черном «Мерседесе» с мигалкой. Заур недавно сделал его коммерческим директором фирмы, и Магомед-Салам очень гордился своей машиной.

– Это беспредел, – сказал Магомед-Салам, – мы что, зайцы, что ли? Вот мы сейчас поедем в Чечню и потребуем вернуть Заура. Вот я поеду, Шапи поедет. Вали поедет…

– Езжай, – сказал Джамалудин. – Там как раз сейчас ребята с «калашами» на «Жигулях» ездят. Твой «мерс» им пригодится.

Что же касается двух братьев Заура, Магомед-Гусейна и Маго-мед-Расула, то Магомед-Расул оказался в больнице с инфарктом, а Магомед-Гусейна отправили за ним присматривать, потому что было известно, что это хорошие люди, но проку от них немного.

Через три дня после приезда Джамалудина чеченец по имени Анди выходил от своей любовницы, когда возле него затормозила машина и выскочившие из нее тени сунули Анди в мешок, а мешок – в багажник.

Его привезли в лес, и, когда мешок с головы Анди сняли, он увидел, что стоит на мягком, засыпанном листьями склоне, а рядом стоят Джамалудин и еще три человека с автоматами. Джамалудин бросил чеченцу лопату и сказал:

– Копай.

Чеченец выкопал в земле яму вполовину своего роста, и, пока он копал, ему чудилось, что ветви в лесу читают над ним похоронную молитву. Когда могила была готова, Джамалудин спросил:

– Где мой брат?

– Не знаю, – ответил Анди.

Джамалудин приставил ствол к мизинцу чеченца и выстрелил.

– Где мой брат? – повторил вопрос Джамалудин.

– Я не знаю, – закричал чеченец, – меня уже таскали в ментовку, все ваши думают на меня, но я клянусь, что я пальцем его не трогал!

Джамалудин выстрелил снова и отшиб ему безымянный палец.

– У тебя еще восемнадцать пальцев, – сказал аварец.

Чеченец заплакал и сказал:

– Я отдам тебе весь мой бизнес и перепишу на тебя две мои квартиры, но я клянусь Аллахом, Джамалудин, я не трогал твоего брата и никому его не продавал!

Джамалудин достаточно долго воевал, чтобы понять, что пленник не врет. Поэтому чеченца перевязали и отвезли в родное село Кемировых, чтобы он исполнил свое обещание.