Сергей Соболев - Последний бой

Захаржевский, еще раньше заметивший наличие в офисе ювелира — наряду с компьютером, факсом и т.д. — бумагорезательного аппарата, кивком испросил разрешение хозяина, включил на короткое время агрегат и, поочередно вставляя фотки в прорезь, превратил их в тонкую бумажную стружку.

После чего, вооружившись лупой, стал разглядывать изготовленный для него мсье Бушро «дубликат»: это была золотая печатка, с платформой из платины, с ограненным рубином, без именного вензеля.

— Превосходная работа, Мишель! — спустя пару минут сказал молодой банкир. — Я всегда знал, что на вас можно положиться.

Он вложил драгоценный перстень в футляр, а футляр сунул в нагрудный карман пиджака. Из другого кармана достал пачку евро, в которой было упаковано сто купюр номиналом в пятьсот европейских «тугриков» каждая — всего пятьдесят тысяч.

— Держите, Мишель, — сказал он, передавая пачку ювелиру. Дополнительный бонус к тому, что вам уже было выплачено. Это моя благодарность за то, что вы не задавали лишних вопросов.

— Все никак не привыкну, что вы, русские, ходите повсюду с набитыми деньгами карманами, — забросив премию в сейф и заперев его, сказал ювелир. — Не сильно удивлюсь, если уже вскоре в обиход запустят банкноты номиналом в тысячу евро.

Захаржевский тем временем успел надеть пальто и шарф.

— Мишель, я хочу у вас купить, уже через кассу, одну безделушку, которая у вас выставлена на витрине.

— Что именно вас интересует, Жорж?

— Браслет с бриллиантами за двадцать две тысячи. Надо же мне как-то оправдать и эту утреннюю прогулку, и мой визит в ваш ювелирный салон?

Захаржевский вернулся в отель в начале одиннадцатого. Едва он вошел в номер, как из ванной комнаты показалась Александра: в одних лишь трусиках-бикини, с влажной после душа кожей и отжатыми, но еще не просушенными феном роскошными черными волосами.

— Где ты был, Жорж? — поинтересовалась она, метнув не слишком приветливый взгляд на вошедшую вслед за банкиром в номер сотрудницу. — Я проснулась, а тебя нет... О-о, цветы? Это мне?

— Тебе, любимая, — усмехнувшись, сказал Захаржевский, в руках у которого был букет бархатистых роз. — Не поранься о шипы... Давай-ка поставим цветы в вазу... вот так... Знаешь, я не думал, что ты так рано встанешь. Вышел прогуляться ненадолго, заодно и прикупил кое-что... Надеюсь, Саша, тебе понравится эта вещица...

Молодая женщина, ничуть, казалось, не смущаясь своей наготы, бросила на него вопросительный взгляд и лишь после этого, взяв сверточек, распаковала его и раскрыла футляр с эмблемой известного парижского бутика.

— О-о-о... какая прелестная вещь, — сказала Александра, разглядывая браслет с «брюликами» (судя по недостаточно бурной реакции, молодая женщина ожидала увидеть нечто другое, возможно, обручальное кольцо с бриллиантом). — Спасибо, Жорж, спасибо милый... Но почему ты не раздеваешься?

Она на короткое время прильнула к банкиру, коснувшись его своими остроконечными розовыми сосками и его губ своими влажными чувственными устами, после чего отстранилась и бросила на него удивленный взгляд.

— У тебя есть какие-то дела, дорогой? А мы разве не будем завтракать? И почему ты не хочешь взять меня с собой?

— Есть одно небольшое дельце, — сказал Захаржевский, доставая из багажного отсека шкафа-"купе" свой портфель. — Закажи себе что-нибудь перекусить в номер, если есть желание. Думаю, к часу пополудни я вернусь, и тогда мы отправимся куда-нибудь пообедать.

Он уже был на пороге, когда Александра, успевшая набросить на себя халат, спросила:

— Жорж, ты подтвердил аренду двух «сьютов» на Ривьере?

— Да, я звонил нашему агенту, — обернувшись, сказал банкир. — А что?

— А если нам понадобится переехать? Не сделать ли нам предварительный заказ на апартаменты по всему маршруту? Ты же сам знаешь, какой там вечно напряг с «виповским» жильем.

— Значит, будем жить в пещере, как первобытные люди.

— Ты шутишь?

— Шучу, конечно, — добродушно сказал Захаржевский. — Ладно, Саша, не бери в голову... что-нибудь придумаем!

Бушмин покинул отель «Крийон» в десять утра.

В одном квартале от гостиницы, в «бистро», его ожидал Подомацкий. Они заказали по чашке кофе, после чего Андрей поведал напарнику о вчерашнем загуле и высказал несколько предположений касательно того, как могут далее у них развиваться дела.

Покамест выходило так, что он, Кондор, должен будет прикрывать банкира Захаржевского, этого тайного «эмиссара Кремля», по ходу каких-то предстоящих им негласных переговоров. Ну а Леший, следовательно, держась несколько особняком, должен по мере возможностей отслеживать ситуацию вокруг них и в «случ-чего» прикрыть Кондора с тыла.

Необычную задачку подбросило им руководство, чего уж и говорить.

Самое паскудное заключается в том, что действовать им придется — если, конечно, придется — на чужой территории, в условиях дефицита информации, без привычного арсенала оружия и спецсредств, полагаясь целиком и полностью на собственные мозги, смекалку, изворотливость да еще на благое расположение к ним фортуны.

Бушмин не исключал также того, что за молодым банкиром может осуществляться слежка (не со стороны местных спецслужб, хотя и подобные вещи нельзя исключать, а по воле частных структур, замутивших ситуацию вокруг компании «Ространснефть», располагающих не только огромными денежными ресурсами, но и квалифицированными специалистами в соответствующей области). Поэтому он не стал возвращаться обратно в отель, рядом с которым расположена стоянка таксомоторов, а поймал такси прямо на улице.

Таксист без проблем доставил его в район Дефанс, являющийся деловым и финансовым центром Парижа. Надо сказать, что шофер, как это часто бывает у французов, недолюбливающих своих соседей-островитян, по-английски был «ни бум-бум». Но спасла визитка с адресом, которую Андрею в ночном клубе вручил молодой банкир Захаржевский.

На фоне урбанистического пейзажа, всех этих отзеркаливающих стеклами и хромом башен и параллелепипедов здание, в которое вошел Бушмин за две минуты до назначенного ему срока, выглядело несколько старомодно, но в то же время основательно, капитально, в духе старого доброго европейского империализма конца XIX — начала XX веков. Не успел он толком осмотреться в вестибюле, как через парадное в «Империал-банк» вошли Жорж и Ника (так зовут молодую крепенькую женщину, сопровождающую повсюду молодого банкира, в которой Андрей — не без оснований — заподозрил профессионального сотрудника охраны).

— Благодарю вас, Ника, — негромко произнес Георгий, адресуясь к своей спутнице. — Возвращайтесь в «Риц», ждите нас там. Мы приедем после часу, будьте к этому времени готовы к небольшой прогулке по городу.