Стивен Хантер - «...И ад следовал за ним»

Извиваясь змеей, кнут щелкнул у самого уцелевшего уха Эрла с таким оглушительным грохотом, что едва не лопнули барабанные перепонки.

— Кто ты? — спросил Великан. — Скажи мне, и я ударю тебя по затылку с такой силой, что ты потеряешь сознание, после чего подберу один из твоих револьверов и пущу пулю тебе в сердце. Кто ты?

— Я Джек Богаш. Водитель грузовика. Я хотел устроить в здешних лесах охотничью заимку и возить сюда богатых охотников из Литтл-Рока.

— Какой же ты упрямый ублюдок!

Эрл бросился вперед, но оказался недостаточно проворным. Великан взмахнул кнутом и молниеносно нанес Эрлу три таких оглушительных удара, что тот растянулся на земле. Рваные раны оказались настолько болезненными, что ему показалось, будто он умирает. Кто бы подумал, что кнутом можно причинить такую нестерпимую боль?

— Не нравится, да? А дальше будет еще хуже. Никто, каким бы сильным и ловким он ни был, не сможет устоять перед человеком с кнутом. Это просто невозможно.

Эрл предпринял еще одну попытку, и Великан преподал ему тот же самый урок, но только более страшный. На этот раз мастерский удар кнута обрушился Эрлу на плечо, раскрывая глубокую рану. Онемевшая рука тотчас же стала бесполезной, словно ужаленная сотней пчел. Она мгновенно распухла, превратившись в толстую желтую деревяшку.

— А ты так и не смог подойти достаточно близко. Ты полагаешь, тебе удастся приблизиться ко мне настолько, что я не смогу достать тебя кнутом? Все так думают. Но никто не может выдержать боль, никто. И никто не оказывается достаточно проворным.

— С минуты на минуту сюда подойдет один из моих ребят. Он с удовольствием тебя пристрелит. На своем веку ему многих довелось подстрелить.

— Тот коротышка? — презрительно усмехнулся Великан. — Да он наложит в штаны, если на него хорошенько крикнуть. Вот только твой коротышка уже прошел здесь, и давно. Насколько я понимаю, он должен будет взорвать плотину и затопить все вокруг. Хороший план. Это позволит и мне беспрепятственно скрыться, а затем начать новую жизнь. Наверное, ты даже не догадываешься, что у меня в новоорлеанских банках отложена на черный день звонкая монета. Так что на самом деле ты оказываешь мне неоценимую услугу и...

Зачерпнув ладонью горсть земли, Эрл резко швырнул ее Великану в лицо, целясь в глаза. Однако верзила лишь расхохотался.

— Очень неплохо. Конечно же, я не видел ничего подобного сотнях в двух фильмах. И к тому же настолько глуп, что попадусь на такую уловку! Должно быть, ты до сих пор не понял, с кем имеешь дело.

«Думай! — приказал себе Эрл. — Предугадай следующий шаг Великана! Что он сделает дальше? Просчитай его».

Поднявшись с земли, Эрл попятился назад на несколько футов.

— А, ты надеешься убежать от меня. Но я захлестну тебе кнутом щиколотки и повалю на землю, а потом исполосую спину так, что ты больше не сможешь пошевелиться. Хочешь? Это было бы так просто. Ты говоришь мне, кто ты такой, и свет гаснет. И никакой боли.

— Вот только после того, как я назову тебе свое имя, ты скажешь, что, расправившись со мной, убьешь мою жену и сына. А затем будешь истязать меня медленно, с наслаждением.

— Какое богатое воображение! — усмехнулся Великан. — Этого у тебя не отнимешь: воображение знатное!

Внезапно Эрла осенило. Он боец. Его сильная сторона — дальний удар правой. Надо отталкиваться от этого.

Эрл начал перемещаться вправо.

— Куда же ты, сынок? Ты думаешь, это боксерский поединок? Надеешься перехитрить меня?

С этими словами Великан шагнул влево и щелкнул кнутом, поднимая пыль справа от Эрла. Но Эрл предвидел этот удар, потому что ждал его, и хотя он понимал, что у него не хватит скорости, чтобы перехватить кнут рукой или ногой, он решил попытаться осуществить это всем своим телом. Как только Великан стал разворачиваться, замахиваясь для удара, Эрл стремительно бросился вниз, и в то самое мгновение, когда кнут ударил по земле, он распластался на нем, прижимая его своим весом, и покатился по направлению к Великану, сделав три полных оборота. Затем он вскочил на ноги, и противники оказались всего в трех футах друг от друга, разделенные бесполезным кнутом, который был плотно обмотан вокруг тела Эрла.

В глазах верзилы мелькнула паника. Эрл шагнул вперед и что есть силы ударил его кулаком в нос, ломая его, и Великан отшатнулся назад, взревев от боли. Придя в себя, он бросился на Эрла и сгреб его в медвежьи объятия, сокрушая своими огромными лапищами.

Эрл укусил верзилу за нос. Он не смог бы сказать, как это пришло ему в голову; все получилось само собой.

Великан ослабил хватку, и противники закружили на месте, пытаясь найти друг у друга какую-нибудь слабину. Первым это удалось Великану; он оторвал Эрла от земли и отшвырнул его на семь футов. Эрл пролетел по воздуху и наткнулся на сарай с инструментом, сокрушив его своим весом.

Великан ждал, когда противник поднимется с земли. Он собирался закончить свое дело и уже двинулся вперед, одержимый жаждой убивать, как вдруг застыл на месте. Эрл, шатаясь, вышел из развалин сарая, тряхнул головой, приходя в себя, и повернулся, показывая, что в руке у него топор.

— Ну что, сэр, не желаете получить назад свой кнут? — учтиво поинтересовался Эрл. — Подходите сюда, берите его.

Лихорадочно оглядевшись по сторонам, Великан притворился, будто отступает назад. Однако Эрл предугадал и эту уловку, и когда верзила всей своей тушей налетел на него, оказавшись слишком близко, чтобы можно было занести топор над головой, Эрл пригнулся, уворачиваясь от удара, и взмахнул топором по горизонтальной дуге. Сверкнув лезвием, топор с глухим стуком вонзился во что-то мягкое, и топорище вырвалось у Эрла из рук.

Отступив назад, Великан недоуменно посмотрел на лезвие, глубоко погрузившееся в его бедро, на черную кровь, хлынувшую из раны, и на два фута качающегося деревянного топорища. Словно охмелевший, он опустился на колено и тряхнул головой, как будто пытаясь прогнать из сознания пауков и светлячков.

К этому времени Эрл выхватил из сарая второй топор, и, когда верзила, немного придя в себя, снова бросился на него, он проворно отступил в сторону и на этот раз рубанул сверху вниз, погружая лезвие в плечо Великана.

Два топора торчали из тела верзилы, слегка покачиваясь. Развернувшись, он, словно зачарованный, следил за тем, как Эрл приближается к нему с третьим топором.

— Ах ты, долбаный ублюдок, — процедил он и рванулся вперед.

В его движениях оставалось достаточно силы, но уже не было необходимой скорости. Эрл всадил третий топор ему в живот, и из распоротой раны вывалились окровавленные кольца кишок.

— Ах ты, ублюдок, — повторил Великан.

Эрл был поражен стойкостью своего противника. Ему еще не приходилось видеть ничего подобного, даже когда он сражался с японскими морскими пехотинцами. Однако это не остановило его, и он схватил из сарая еще один топор. Великан, пошатнувшись, шагнул влево, вырывая топор у себя из живота, но Эрл одним ударом отсек ему правую руку. Великан перевел взгляд на обрубок, словно желая пошевелить несуществующими пальцами, и зачарованно уставился на фонтан крови, хлынувший из перебитой артерии. И все же ему удалось снова собраться с силами и броситься вперед. Эрл взмахнул четвертым топором, как отбивающий в бейсболе, принимающий мяч, который летит слишком медленно, чтобы по нему промахнуться. Он ощутил себя Ди Маджио [47]. Топор издал звук, совершенно незнакомый для слуха Эрла, — такого он не слышал даже во время рукопашных схваток на Тихом океане. Лезвие наискосок рассекло Великану лицо, выбивая глаз, разрубая нос и скулу. Верзила, пошатываясь, отступил назад, точно не в силах поверить, что это действительно с ним произошло, и повернул к Эрлу лицо, раскроенное надвое, как арбуз, последним из топоров, который так и остался торчать в ране.