А. Южный - Зэками не рождаются

— А 218 к чему? — удивился Осинин.

— Ножик, холодное оружие, «Лиса»!

— Так он же в магазине продается свободно.

— Мало ли что продается. Автоматы тоже продаются на складах, но не для вашего же брата.

Осинин усмехнулся. Он понял, что доказывать что-либо этому человеку совершенно бесполезно.

— Суд разберется, — изрек Виктор. И повернулся к выходу.

— А обвинительное заключение кто будет подписывать?

— Маяковский, но только не Пушкин, — язвительно усмехнулся Осинин.

— Как хотите, — в замешательстве проговорил следователь, — только себе хуже сделаете.

— Обвинительное получил? — дружно встретили его сокамерники, когда Осинина завели в камеру. — Ну-ка, покажи, — с нетерпением накинулись на него с любопытством ребята.

— Да я еще сам его не читал.

— Потом почитаешь, — улыбнулся его кент Надрик, — родителей надо было почитать, — и почти вырвал листок из его рук.

Обвинительные заключения были своего рода характеристикой и паспортом подследственного. Ведь любой подследственный мог «навешать лапши» на уши своим друзьям по несчастью, заявить для утверждения своего авторитета, что якобы он убил прокурора или ограбил банк, а на поверку выходило, когда читали его обвинительное заключение, что сей чернушник [77]где-то надебоширил и грабил банки, но только консервные… из овощных магазинов.

Обвинительное заключение Виктора произвело большое впечатление на сокамерников, так как в этом документе обычно отображалась вся биография и уголовное прошлое узника.

— Так ты в крытке был? — удивился Бадрик. — Что ж ты молчал?

— А зачем хлестаться?

— Я же ведь тоже в крытке был. В Златоусте.

— Знаю, к нам в Балашов приходили оттуда этапом бедолаги. Еле ноги волокли, настоящие доходяги.

Авторитет Осинина в камере значительно вырос. Даже местная шпана приглашала его теперь чифирить и угощала чем-нибудь вкусным из своих передач.

Через несколько дней снова вызвали на прием. На сей раз обошлось без шоковой терапии. Его встретил улыбающийся благообразный адвокат.

— Здравствуйте, молодой человек, — проговорил он с приятным одесским акцентом. — Моя фамилия Светленький Аркадий Сергеевич. Я буду вашим адвокатом. Вы меня заказывали? — иронически спросил он.

— Да, я написал заявление. Мне рекомендовали вас.

Имя Светленького было на устах шпаны. Он пользовался большим успехом среди уголовников, так как отличался большими организаторскими способностями и умением выигрывать громкие и запутанные дела, особенно если в них было достаточно всяких зацепок.

— Аркадий Сергеевич! — говорили обычно ему работники милиции. — Вам бы следователем работать, а не адвокатом. Цены бы вам не было. Такие дела раскручиваете, которые ни один Шерлок Холмс не смог бы.

Многие люди (от работников юстиции и журналистов до уголовников) знали и уважали его, но больше всего он вырос в глазах общественности после одного запутанного судебного процесса, на котором один бич обвинялся в убийстве водителя «Жигулей» путем нанесения удара ножницами в спину.

Суть дела вкратце была такова. Бомж Николаев накануне убийства подходил к водителю желтых «Жигулей» и просил его подвезти в город С. Но никто не видел, поехал ли он с этим водителем или нет, и тем не менее его сочли виновным, так как он был рецидивистом — неоднократно привлекался к уголовной ответственности за кражи квартир, просидев в общей сложности около двадцати лет в лагерях. Этого было Достаточно, чтобы состряпать против него дело и осудить. Таким образом, работники МВД избавлялись от «висячки» и имели шансы получить поощрение.

Во время следствия Николаев признался в совершении убийства, однако во время судебного расследования он наотрез отказался от своих показаний. Задрав рубашку, он показал следы побоев на своем теле и заявил, что никакого отношения к убийству шофера желтых «Жигулей» не имеет, но, к сожалению, предъявить какое-либо веское алиби он не смог.

Прокурор в своей страстной обличительной речи доказывал, что вина бомжа вне всякого сомнения. Правда, никаких веских доказательств страж законов предъявить не смог, а сослался только на его чудовищное уголовное прошлое и общественную опасность.

Прокурор требовал применения смертной казни!

Затем слово было предоставлено адвокату обвиняемого.

Светленький в своей речи не оставил камня на камне в обвинении прокурора. В качестве веских аргументов невинности бомжа Аркадий Сергеевич привел тот факт, что никаких отпечатков пальцев Николаева на орудии убийства — ножницах, которые так и остались торчать в спине водителя, найдено не было.

— Уважаемые граждане судьи, гражданин прокурор, — сказал в заключение Светленький. — Разве можно личность обвиняемого использовать в качестве улики в преступлении?! Ни по каким законам логики, ни в одном правовом государстве личность обвиняемого при расследовании, как правило, в расчет не принимается. Прошлое обвиняемого учитывается, если установлена его вина. Объективно и всесторонне полно расследовать преступление — наша задача, и привлекать к уголовной ответственности человека только за то, что он раньше был не в ладах с Законом, в высшей степени несправедливо. Я предлагаю отправить дело на доследование.

Речь адвоката была воспринята с глубоким пониманием и произвела большое впечатление на собравшихся и судей. В зале послышались аплодисменты и одобрительные возгласы.

Просьба Светленького была удовлетворена.

Адвокат сдержал свое слово. Он взял отпуск без содержания и на свои деньги отправился в район, где было совершено преступление, для расследования дела.

И ему повезло. Светленький нашел женщин, у которых жил преступник, шахтер из Донецка. Они видели, как тот грузил телевизор в желтые «Жигули».

Затем адвокат подключил к делу работников милиции, которые установили личность шахтера.

На новом судебном расследовании Светленький представил неопровержимые доказательства невиновности Николаева, и бомжа отпустили на все четыре стороны.

Осинину рассказал эту историю про Светленького один рецидивист, и Виктор во что бы то ни стало решил нанять для своего дела именно такого адвоката.

И вот Виктор стоял перед Аркадием Сергеевичем.

— Вы изучили мое дело? — спросил у него Осинин.

— Не совсем, но я все понял.

— А почему вы раньше не пришли, а лишь после того, как закрыли мое дело?

— Мне лишь вчера передали ваше заявление.

— Сколько это будет стоить, Аркадий Сергеевич?

— Ничего не надо. Напишите лучше адрес вашей супруги, чтобы она приехала.

— А что вам надо вообще? — смутился Виктор.

— Здоровья, — грустно улыбнулся Светленький. — Вы лучше расскажите, только честно, это между нами, как все произошло.