Михаил Нестеров - Направление главного удара

«Шлюха!» — выругался он на Софи. И отчего-то снова увидел гневную вспышку, которую он сравнил с шаровой молнией. Ведь он ради Софи был готов на все. Попросила бы она ту же шаровую молнию, и он, обжигая руки и сжигая свои глаза, вручил бы ей этот подарок.

Роуз не настаивал на встрече в участке. Больше того, он робко (так показалось Гарри) назначил рандеву «в любое удобное время и в любом удобном месте». «Хорошо, — ответил Капано, — подъезжайте прямо сейчас, прогуляемся по набережной».

Роуз встретил его дружеской улыбкой.

— Извините, что отрываю вас от дел.

— Ничего, если на пользу, — отмахнулся Гарри, пожимая Роузу руку. — Не знаю, как объяснить свое состояние. Вы позвонили и принесли плохую весть.

— Намекаете про гонца и тянете щупальца к моему горлу? — улыбнулся детектив.

— Что-то вроде этого. Задавайте ваши вопросы. Не для протокола. В противном случае вам придется обратиться с официальным письмом к моему руководству. Я и так здорово рискую, общаясь с вами.

— Я понимаю. Спасибо. К делу, — поторопил себя лейтенант. — Томас баловался наркотиками? Марихуана, амфетамин, какие-нибудь бодрящие таблетки?

— Что?

— Он перебрал с героином, — пояснил детектив. — И вам, разведчику, не мог намекнуть на тяжелый наркотик. Но мог — по-дружески — разоткровенничаться насчет более легких снадобий.

"Соболь повторился, — мрачно заметил Гарри. — Теперь мне придется подыгрывать ему. Вернее — себе", — поправился он.

— Да, Том принимал наркотики. Чтобы взбодрить себя. В последнее время на него свалилось много работы.

— Он сам рассказал о своем пагубном пристрастии?

— Том был скрытным человеком. Он мог бы заработать, сдавая одну из трех комнат, но жил один. Я отметил — у него появились странные привычки. Он часто почесывался, ухмылялся как идиот, говорил и говорил без остановки, его бил озноб. Я задал ему вопрос и получил ответ.

— Вы заметили, так скажем, — улыбнулся детектив, припоминая ответ Адама.

— Да.

— Вы слышали о знакомой Реймана по имени Софи?

— Нет, — покачал головой Гарри. — У Томаса, насколько я знаю, не было подруги с таким именем, — акцентировал Капано.

«Я спросил про знакомую...» — нахмурился детектив, принимая, однако, ответ разведчика.

— Извините, что оторвал вас от дел.

Роуз сел в машину. Открыв записную книжку, он, по старой привычке часто сверяясь с номером, позвонил Капано домой. Трубку снова сняла его жена.

— Софи?

— Да.

— Снова лейтенант Роуз вас беспокоит. Что, Гарри еще не приходил?

— Нет.

— Извините. Я перезвоню вечером.

«Вот так», — дважды произнес детектив, прикуривая сигарету и опуская стекло со своей стороны. В разговоре с Капано его, кроме нестыковки в поведении Реймана, насторожила еще одна деталь — то, как он ушел от ответа на вопрос о знакомой Томаса, поменяв значение слова. Такие уловки были хорошо известны Роузу, и он научился распознавать их. Интуицию тоже никуда не выкинешь. В Гарри он увидел подавленного человека. Пусть усталого, утомленного работой, угнетенного вестью о смерти школьного товарища. Но их связывали по меньшей мере приятельские отношения. Они поддерживали контакты, Гарри помог Томасу в работе над книгой о германских подводных субмаринах. В его глазах Роуз не заметил боли.

Он понимал, что в этом деле ему придется обращаться к руководству Гарри Капано. И такая перспектива сулила ему кучу неприятностей. Он знал одно управление контрразведки, в котором работали еще более заносчивые люди, и носило оно связной характер: департамент людских ресурсов, возглавляемый Вуди Стэнфордом. Его отделы занимались безопасностью службы, ведали обучением и набором сотрудников. Они не потерпят черного пятна на управлении и запятнают самого Роуза. Белой краской. Без намека на иронию он увидел себя перед присяжными заседателями. На вопрос, виновен ли подсудимый в смерти Томаса Реймана, они дружно отвечают: «ВИНОВЕН».

«Не кипятись, Билл, — успокаивал себя лейтенант. — Ты еще ничего не доказал, у тебя есть лишь подозреваемый. Ищи мотив».

— Софи? Снова Роуз на проводе. За каким чертом вы послали щенка Томасу Рейману? Так давайте выясним, кто это сделал. Не надо звонить мужу. Пока что я ваш правовой советник.

Он не ограничился этим звонком и связался с участком.

— Собачник дал описание заказчика? Ну и?.. На кого он похож? На меня? Бросай шутить! У него нет двухнедельной щетины, уползающей за шею, а оттуда на спину? Нет? Плохо, что нет. Помнишь, мы работали с подразделением Гарри Капано? Посмотри на нашу коллективную фотографию в коридоре, нет ли среди них человека, подпадающего под описание собачника. Ах, он еще в участке... Ну тогда ткни его носом в снимок! Жду. Узнал? Да, я помню лейтенанта Бриггса, забыл лишь его имя. Точно — Сид, вспомнил! Как же мне не повезло! Все объясню при встрече.

«Неужели эти двое ухайдакали Реймана?» — спрашивал себя Роуз и недоверчиво качал головой. У него сложилось впечатление, что это Сид Бриггс подставил своего шефа. Но за каким чертом?!

— Алло! Гарри? Это лейтенант Роуз. Не могли бы вы позвать к телефону Бриггса, Сида Бриггса, вашего помощника? Дело в том, что он забыл в дог-клубе подарок — поводок и крохотный ошейник. Может быть, как символ власти над вами.

Роуз резко прервал разговор, нажимая на красную клавишу сотовой трубки. Он сделал ход, но ждать ответного хода не помещалось в его планы. Его даже не интересовало, какие условия выдвинут ему два друга. Он не испытывал к ним симпатий, но дал им крохотный, как воображаемый ошейник, шанс.

Вуди Стэнфорд выслушал доклад секретаря: лейтенант Роуз просит принять его по важному делу, не требующему отлагательств; дело касается офицера управления Гарри Капано.

Стэнфорд предчувствовал: недавний разговор с Гарри — это лишь прелюдия к более серьезной беседе, просто надо набраться терпения и подождать. Необходимо выждать и по другой причине. Стэнфорд, работая в системе внутренней безопасности, как никто другой, знал приемы этой службы. Под него могли копнуть при помощи Гарри, а тот начал издалека, назвав имя Эмиля Линге. Если это работа коллег Стэнфорда, получивших приказ от генерального директора службы, то велась она умело.

Уподобляясь скульптору, он попробовал отбросить все лишнее и предстать в качестве бескорыстного особиста. В этом случае он, отдавший предпочтение академическому подходу к делу, не мог сказать, что его удовлетворили ответы Капано: тот дал четкие ответы на все вопросы и подтвердил свою состоятельность тем, что может не только реагировать на события, но и упреждать проблемы и быть на шаг впереди. А в качестве «серого кардинала» Стэнфорд остался недоволен тем, что Капано взялся не за свое дело. Согласно внутреннему регламенту управления, он был обязан передать донесение своего секретного агента в службу по борьбе с наркотиками — разумеется, не раскрывая источника, своего агента. Но сделал все по-своему. Сыграл ли он на руку Стэнфорду, он и собирался выяснить.