Андрей Воронин - Му-му. Заброшенная могила

— И вот, Матвей, в тот момент, когда я в него попал и он вскрикнул и оглянулся, я его узнал. Лысых в наше время немало, но этот выделяется своей классической внешностью «братка» пятнадцатилетней давности. То ли у него имидж такой, то ли что… Знаешь, такая адская смесь пещерного человека и бандита времен «дикого капитализма». Я в прошлом году организовывал встречу своего шефа, он большой «компьютерный» босс, с одной «шишкой» из мэрии…

— Хочешь, Саша, я сам скажу с кем? — перебил Беляева Матвей Иванович. — Впрочем, если ошибусь, ты меня обязательно поправишь…

— Обязательно. Но я чувствую, что ты не ошибешься.

— Купцов.

— Он самый. Так вот, мой шеф с ним заперся в кабинете, а с этим «неандертальцем» мы сидели в приемной и переглядывались. Я так и не смог из него ни слова вытянуть. А потом мне мои ребята шепнули, что это весьма и весьма примечательная личность. Примечательная своим видом, потому что о том, чем он при заместителе мэра занимается, никто толком не знает. Должность у него не охранная, считается вроде референта.

— Теперь ясно, чем он занимается, — вставил Вострецов. — Не слабый референт…

— Ну, Доминик, это не первый и не последний случай, когда у крупных деятелей есть люди для особых поручений, — сказал Хвостов. — О том, что на Купцове клейма ставить негде, я и так знаю. Поймать бы только с поличным… А то ведь он самый осторожный из всех, кого я знаю. Ни к чему не подкопаешься… Но вот что этот Леня Лысый делал на кладбище?

— Ясно, что… Подзаработать хотел, — усмехнулся Беляев. — Видимо, Купцов ему мало платит.

— Разве что, — удрученно кивнул Матвей Иванович. — Черт, как жаль, что вы его не повязали… Ну, да ладно. Теперь мы знаем больше, чем раньше, — и то хорошо. Господа Вострецов и Панфилов, со вчерашнего дня вы приняты на работу в мое Управление на должности инспекторов. Ты, Беляев, не принят — у тебя своя работа есть. Конечно, если не захочешь ее поменять. А эти военные пенсионеры, — он с улыбкой посмотрел на друзей, — нигде не числятся. Прошу завтра ко мне в офис. С трудовыми книжками, конечно…

Поспать Хвостову оставалось всего три часа. Осторожно, чтобы не разбудить Марину, он прилег с краю двуспальной кровати, но уснуть не смог, размышляя о том, что же мог искать в гробу покойного бизнесмена Больцмана человек Купцова. То, что не деньги или драгоценности, — это ясно. Такое в гроб не спрячешь. А вот документы или компьютерные диски с информацией — это вероятно. Причем информация на них могла быть такой «громобойной», что заставила Купцова пойти на тайную эксгумацию. Значит… Но об этом Матвею Ивановичу не хотелось и думать… Марина открыла глаза, увидела лежавшего с краю постели Хвостова, подвинулась к нему, прижалась, улыбнулась и мирно засопела.

Утро для Хвостова началось со звонка Бондарева, который застал его уже у дверей. Сергей Леонидович вызывал своего бывшего сослуживца и протеже к себе в мэрию.

— Матвей, что у тебя творится? — задал он первый вопрос. — Опять на кладбище перестрелка… Из милиции звонили.

— На Востряковском? — уточнил Хвостов.

— А, так ты уже знаешь, — удивился Бондарев. — Ну, мне стоило догадаться. Итак, что же там произошло? Что за выкапывание трупа из могилы?..

— И какого трупа, — продолжил Хвостов. — Богатого и кое с кем связанного. И убитого, кстати.

— Ты что-то знаешь? — пробормотал полковник. — Колись давай!

— Сейчас прямо и расколюсь, — улыбнулся Матвей Иванович. — Нет, командир, ничего конкретного я не знаю. — Хвостов не спешил поделиться выводами даже с Бондаревым, которому, впрочем, полностью доверял. — Мои ребята, которых я принял на работу буквально вчера, устроили засаду… Агентурные сведения, короче говоря. А что милиция?

— Менты вообще какой-то бред несут. Будто бы алкаши с кладбища собрались гроб выкопать и продать…

— Вот именно. А мои инспекторы их ужучили.

— Откуда ты их выкопал?.. Вот, блин, и я туда же… Выкопал…

— Я их, как ты говоришь, «выкопал» оттуда же, откуда и ты меня.

— Наши, что ли? За «речкой» служили? А погибший?..

— Тоже. Солдат. Он мне и сообщил об этом. Убийцу догнать не удалось.

— Квалификацию утратили? — прищурился полковник.

Хвостов в упор взглянул на человека, с которым прошел рука об руку огненные перевалы Афгана.

— Товарищ полковник, вы…

— И давно мы с тобой на «вы»? — перебил его Бондарев. — Ты от меня скрываешь информацию. Я это еще в Афгане заметил.

— Ты, Сергей Леонидович, — произнес майор Хвостов, — в моих людях никогда не сомневался. Как и во мне, иначе эту должность не предложил бы. Кинул в пекло, как тогда… Ладно, проехали. Это правда, что Купцову поручено покупать земли в Подмосковье? Ты же знаешь, что меня мэр вызывал…

— Правда, — кивнул помощник мэра. — Он просто изнасиловал руководство…

— Вот маньяк сексуальный, — перебил его Хвостов. — Всю мэрию раком поставил… И мэра в первую очередь.

— И поставил, — с нажимом произнес Бондарев. — А ты в это время со своей Маринкой отдыхал хрен знает где…

— Кто бы говорил…

— Ладно, извини. Просто ты мне был нужен, как не знаю кто… А ты даже телефон отключил.

— Черт-те что… Имею я право на личную жизнь или нет? — Хвостов даже привстал со стула.

— Имеешь, имеешь… Из штата ГРУ ты давно выведен… Но… имеются данные, что твоя личная жизнь дала трещину. Стоп, стоп, — поднял полковник руки, заметив, что его бывший подчиненный готов сорваться в штопор. — Это касается твоего сына, а не Марины.

— Ну, и что учудил мой потомок? — настороженно спросил Матвей Иванович.

— Стакнулся с Купцовым. Он — посредник между этим деятелем и владельцами подмосковных участков, которые планируется закупить под кладбища. Не буду скрывать, сведения получены с помощью прослушки. За Купцова серьезно взялись. И выяснили много неприятного насчет его связей с твоим сыном. Я сам, когда узнал, обалдел.

Матвей Иванович окаменел. Это был удар в спину, и удар сильный. Настолько сильный, что бесстрастно выдержать его мог только безразличный и бескомпромиссный человек. Хвостов таким человеком не был.

— Это… точно? — спросил он своего бывшего командира.

— Я тебе никогда не лгал, — тихо ответил полковник. — С Даниилом что-то случилось еще в юности, я ведь еще тогда это заметил, когда он школу заканчивал. Правда, редко мы с вами тогда виделись… Но… Матвей, у него даже взгляд тогда изменился! Неужели ты не замечал ничего? Это же твой сын!

Хвостов потер ладонями виски.

— А какое время тогда было, ты помнишь?

Бондарев поморщился и закурил.

— Я все помню, майор. Более того, я сам участвовал в этих событиях. Непосредственно участвовал.

— В чем ты участвовал? Белый дом защищал? Или штурмовал его через несколько лет? И при чем тут Даниил?