Андрей Воронин - Му-му. Заброшенная могила

— Понимаешь, Аллочка, дело в том, что это у него деньги требуют. А самого найти не могут. Тебе ведь тоже звонили?

— Никто мне не звонил, — махнула рукой Алла, у которой из глаз потекли слезы. — У меня его даже не искали.

«Значит, я была права, — подумала Марина. — Даниил замешан…»

— Даже странно, — сказала она вслух. — Ты адреса квартир и дачи знаешь?

— Знаю, — кивнула женщина. — Записывай…

Через час на столе у Дорогина лежал список «хаз и малин» младшего Хвостова.

— Вам не кажется, Марина, что Катю где-то там и надо искать? — спросил Дорогин, который уже знал, что «похитители» Аллу Хвостову не беспокоили. — Смотрите, какая интересная схема вырисовывается, — он пододвинул к себе лист бумаги. — Все заверчено вокруг Купцова. Так? Так. Даниил, мошенничая со страховками, находится под его крышей, то есть он от Купцова полностью зависим. Матвей Иванович становится непримиримым врагом Купцова, и тот использует Даниила и Катю в качестве рычага давления. То, о чем вы мне рассказывали, в смысле про разговор на берегу пруда, все это подтверждает. Значит, пускаем людей по адресам. Так?

— Так, — согласилась Марина. — Только Матвей мне сегодня утром еще кое-что досказал. Знаете, ему показалось, что у Купцова, как нынче принято говорить, «крыша поехала».

— Странно слышать такое от профессионального психолога, — усмехнулся Дорогин. — Другой на вашем месте сказал бы слово «синдром» и прибавил полдюжины латинских терминов.

— Что не изменило бы сути дела. А суть эта в том, что у господина заместителя мэра, по всей видимости, развивается какой-то психоз. У меня совсем мало данных, чтобы определить более конкретно, но… Матвей мне очень подробно все рассказал, чуть ли не дословно. У него начался «сдвиг по фазе», когда Матвей в запале упомянул про Быкову.

— Про Быкову, говорите? — насторожился Дорогин. — Это уже интересно. Знать бы, что их связывало с самого начала…

— Это скорее мне должно быть интересно, как психологу, чем вам, как сыщику.

— Тоже верно, — согласился Дорогин. — Все эти фрейдовские «отчего да почему» — ваша епархия. А наша — что из этого последовало и на сколько лет потянет.

Марина поежилась.

— И все-таки неужели он своего отца и свою дочь готов был за деньги продать? — сказала Марина. — Ужас… Не могу в это поверить…

— Готов, не готов… Шантажировал его этот заместитель мэра — вот и все. История стара, как мир. «Я видел, как ты в идола нашего племени дротиком запустил. Все колдуну расскажу! И тебя убьют и съедят. А не хочешь, чтобы съели, — поймай медведя и принеси мне…»

— «А я скажу, что это я поймал!» — с грустной улыбкой добавила Марина. — Да, так все и начиналось. Ладно… Что вы собираетесь делать дальше?

— Прямо сейчас пошлю людей на эти «объекты», чтобы присмотрелись. Они там всю ночь будут сидеть и дежурному докладывать. А завтра утром в соответствии с докладами и поступим. Если девочка где-то в одном из трех его «схронов», на что я очень надеюсь, — забирать ее оттуда пока не станем, просто установим там наружное наблюдение, чтобы не перевезли в другое место. Сами понимаете, если это Даниил — ничего с ней не случится. Подождем развития событий…

— А если ее там нет?

— Сплюньте, — посоветовал Дорогин и сам трижды сплюнул через левое плечо.

В субботу ранним утром Дорогин устроил в конторе оперативное совещание, на котором присутствовало много народу. За ночь от «наружников», наблюдавших за квартирами и дачей Даниила Хвостова, никаких новых известий не поступило. Движение было замечено в обеих квартирах и на даче, где, очевидно, отсиживался сам Хвостов. Кто мог находиться в квартирах, оставалось непонятным. Поэтому Дорогин, введя оперативников в курс дела, приказал готовить операцию по высшему классу, то есть, как он говорил, «с переодеванием».

— На даче девочки, скорее всего, нет, — сказал он. — Хвостов не дурак прятать ее рядом с собой. Если я не ошибся в своих предположениях, ее держат в одной из квартир и присматривает за ней какая-то знакомая Даниила. Действительно, не стал бы он сажать туда мордоворота-охранника, правда? Девочка и так шокирована. Так что будем работать тонко. В ту квартиру, что на улице Декабристов, пойдет группа Гриши Милорадовича, на Фабрициуса — Вити Соколова. Идите готовьтесь.

Около десяти часов утра в двухкомнатную квартиру на пятом этаже девятиэтажки, расположенной в Отрадном, позвонили двое работников санстанции.

— Жильцы снизу жалуются, что от вас к ним тараканы перебегают, — буркнул небритый дядька в униформе, вооруженный агрегатом для травли насекомых, с ранцем за плечами. — Надо проверить.

Открывший им молодой мужик, явно только что поднятый с постели и спросонья слабо понимающий, что происходит, заявил:

— Хозяина нет. Без хозяина не пущу.

— Сейчас участкового позову, — пригрозил дядька. — Так что давай-ка не выделывайся.

Парень, выругавшись, посторонился и сказал:

— Нет здесь никаких тараканов. Я тут уже месяц живу, ни одного не видел.

— Ну, не видел, значит, травить не будем, — покладисто согласился «работник санстанции», проходя на кухню. Его напарник с таким же ранцем с «химическим оружием» за плечами проследовал через пустую гостиную прямо в спальню. На широченной кровати, занимавшей почти всю площадь комнаты, сладко потягивалась укрытая простыней упитанная блондинка. «Санитар» заглянул под кровать, открыл зачем-то стенной шкаф и, провожаемый удивленным взглядом блондинки, удалился.

Заглянув для очистки совести в ванную и туалет, напарник присоединился к «бригадиру», рыскавшему в поисках тараканов по всем углам и заглядывавшему во все щели кухни.

— Нету?

— Нету, — со вздохом произнес «бригадир». — Нету у вас «блаттоптеров» — повторил он парню, успевшему натянуть штаны. — Спите дальше.

— А кто такие эти… как вы сказали?

— «Блаттоптера» — по-латыни «таракан», — с умным видом ответил «бригадир». — Эх, темнота…

С этими словами бригада «сотрудников санстанции» покинула квартиру на улице Декабристов.

— У нас чисто, — усевшись в машину и бросив ранец на заднее сиденье, произнес Милорадович в трубку телефона. — В квартире «сладкая парочка» трахается, видать знакомые Хвостова. Или он эту хату сдает. И никаких следов девочки.

— Понятно, — ответил Дорогин, исполнявший обязанности диспетчера и сидевший в машине, которая находилась в Тушино, ближе ко второй квартире Хвостова. — Виктор еще не отзвонился. Вы двое свободны, сегодня больше не понадобитесь.

Команда Соколова состояла из трех человек, в числе которых было двое сердитых водопроводчиков и молоденькая работница ЖЭСа.

— Откройте немедленно! Вы соседей залили! — в ответ на вопрос «Кто там?» раздался у дверей шестнадцатиэтажки по улице Фабрициуса раздраженный женский голос. — Это работники ЖЭСа!