Владимир Березко - Оружие, вино и приключения

Улыбнувшись, он подумал про себя: «Интересное слово — микроклимат… Если использовать в бане мой секретный бальзам, то оно приобретает совершенно иное значение». Марк еще раз с удовольствием втянул наполненный лесным ароматом воздух парилки. «Нужно будет первым пригласить сюда Андрея Ивановича. Для поправки мужского здоровья. И в конечном счете, для пользы дела. А то он слишком много спорит с юаровцами. Конечно, по сравнению с советскими конструкторами они полные профаны, но все-таки хорошие специалисты. И их нужно использовать для общего дела».

Он вышел из парилки, прошел через просторную комнату отдыха и снова оказался на крыльце. Затем быстро отправился в свой кабинет. Сел в кресло и нажал кнопку селектора: «Пригласите, пожалуйста, ко мне профессора Петухова…»

Андрей Иванович появился в кабинете ровно через две минуты. Марк встал из-за стола и подошел к нему. Крепко пожал руку:

— Здравствуйте, Андрей Иванович! Присаживайтесь!

Петухов сел в глубокое кресло и настороженно улыбнулся. Квитко отметил, что настроение у доктора технических наук не самое приподнятое. И неторопливо произнес:

— Андрей Иванович, я пригласил вас по весьма деликатному делу…

В глазах Петухова вспыхнули короткие, злые огоньки — так выглядят с высоты стреляющие пулеметы.

— Что, Марк Константинович, опять на меня заграничные конструкторы жалуются? Но они же действительно во многих вопросах просто убогие люди! Такое впечатление, что им там совершенно другую физику и математику преподавали! В адаптированном, так сказать, варианте!!!

Марк с трудом подавил весьма эмоциональное желание согласиться вслух с Андреем Ивановичем. Подобные мысли приходили и к нему в период работы в Германии. Он тогда тоже удивлялся качеству образования немецких стоматологов. Но сейчас разговор шел о другом, более деликатном деле.

— Обождите минутку, Андрей Иванович! Я пригласил вас, чтобы обсудить один вопрос, который имеет лично для вас весьма большое значение.

Андрей Иванович посмотрел на Квитко уже с нескрываемым интересом:

— Это какой же вопрос?

Квитко поднялся с кресла и подошел к стене, в которую был вмонтирован незаметный, но весьма вместительный сейф. Несколько раз повернул ключ. Замок сейфа послушно щелкал при каждом обороте ключа. Доктор технических наук Петухов смотрел на своего руководителя широко открытыми глазами. Он понимал, что происходит нечто неординарное.

Из сейфа Марк достал пластиковый флакон, в котором обычно находится шампунь или гель для душа. Но сейчас в нем находилась масляная белая субстанция, которая становилась для многих последней надеждой.

Марк подошел к Петухову и поставил перед ним флакон. Андрей Иванович удивленно посмотрел сначала на флакон из-под известной марки шампуня, потом поднял удивленный взгляд на Марка:

— Что это??!

Квитко вернулся за свой стол и сел в кресло. И после небольшой паузы произнес:

— Андрей Иванович, я знаю, что у вас существует деликатная мужская проблема.

Петухов густо покраснел и срывающимся голосом сказал:

— Это мое личное дело! Кто вам это все рассказывает? Что за люди!!!

Марк мягко продолжил:

— Это не важно. Просто со своей стороны я хочу предложить попробовать одно экзотическое средство. Называйте его бальзамом. Его мне подарили в Южно-Африканской республике. Как уверяют местные жители, эта смесь еще ни разу не давала осечки. Излечивает мужиков даже после трех инсультов!

Петухов взял флакон, открутил крышку и помахал над горлышком ладонью — так химики определяют запах опасных реактивов. Понюхал и отреагировал вполне эмоционально:

— Запах весьма экзотический! А что там?

Марк достал из ящика стола мелко исписанный листок бумаги и стал читать вслух:

— Вот, послушайте! Этот бальзам содержит большой набор растений, которые есть только на юге Африки.

Петухов неожиданно улыбнулся:

— Ох уж этот юг Африки! Конструкторы — полные дураки, но бальзам, похоже, делают очень хороший!

Квитко продолжил:

— В этом бальзаме, как я записал, намешано очень много — сок экзотических трав, экстракт из акульих плавников и ингредиенты, полученные от многих африканских животных, в том числе и носорога.

Петухов усмехнулся:

— Это очень символично, Марк Константинович! А как применять этот бальзам?

— Сейчас я вам все объясню…

Утром 19 августа Марк встал немного позже, чем обычно. Он жил в огромном номере представительского класса на территории правительственной дачи. Марк прошел на кухню и приготовил себе кофе. Потом по доброй русской традиции сделал себе большой бутерброд с сыром и колбасой, как когда-то в квартире, где Марк Квитко провел детство.

Он отхлебнул кофе и с удовольствием откусил большой кусок от получившегося бутерброда. И ностальгически подумал, методично пережевывая «Докторскую» колбасу и сыр: «Да, это забытый вкус моего детства».

При этих мыслях едва не рассмеялся, вспомнив, что желание зарабатывать деньги у него появилось в шестилетнем возрасте. Марк почти с умилением вспоминал, как однажды почистил ботинки отца и матери и поставил их в прихожей. На виду…

На изумленный вопрос родителей, зачем он это сделал, будущий миллионер, а тогда ребенок из обычной московской рабочей семьи, гордо заявил, что за эту работу родители должны давать ему деньги.

— Я хочу разбогатеть!!! — заявил тогда шестилетний пацан.

Квитко прекрасно помнил, как после этих слов отец потянулся за ремнем, но мама его остановила. Она сказала: «Это хорошо, что ребенок любит труд».

Марк прожевал бутерброд и прошел в комнату. Включил телевизор. На экране происходило что-то странное — транслировали балет «Лебединое озеро». «С утра? — подумал он. — Как-то нелогично».

Все последующие дни Квитко скрупулезно отслеживал хронику несчастного августовского путча. Поражался грустному комизму «диктатуры» и «путчистов», которых едва ли можно было назвать таковыми, учитывая их полнейшую нерешительность и совершенно неуместную растерянность. Не только Квитко, но и многие другие жители великой страны заметили, что растерянность временами переходила в откровенный испуг…

Марк искал и не находил объяснения той роли, которую сыграл в августовских событиях 1991 года последний президент Советского Союза. Сначала все радовались его счастливому освобождению из «заточения» в Форосе, а потом через несколько месяцев вся страна наблюдала сцену его «отречения» и — примечательный факт — пустую чашку, в которую не налили (или не удосужились налить!) чай. Эта, казалось бы, совершеннейшая мелочь, подумал тогда Марк, в полной мере и очень ярко свидетельствовала о крушении великой советской империи…