Александр Тамоников - Олимпийская бойня [litres]

– Одни среди многих.

– Понятно. Значит, на базе делать нечего?

– Думаю, нечего, да скоро и Муса приедет. Давай в нарды сыграем. А он тебя вечером сведет с Кабиром.

– Хотелось бы раньше.

– Ну, не знаю. Хочешь, езжай на базу.

Подумав, Сабар решил дождаться Мусу. В конце концов, с Нурсули окончательной договоренности не достигнуто, и он беспричинно беспокоить Бейдуллу не будет.

Механик раскрыл на топчане доску, высыпал из мешочка шашки, игральные кости.

– Я буду белыми.

– Мне без разницы.

Шеш-беш, как еще называли нарды, – увлекательная игра. Можно играть весь вечер, чем частенько занимаются на востоке мужчины, когда отступит жара и наступит приятная прохлада.

Игру прервали, когда пришел автобус из Думайра.

Механик проверил его, зашел с водителем в помещение, поставил время прибытия в журнал, затем расписался и протянул путевой лист водителю:

– Держи, Хамид, и поставь автобус на мойку, а после подтяни рулевую тягу.

– Ладно, а у тебя что – проверка?

– Друг зашел. Все – иди, иди, пока мойка и мастерская свободны. Учти, не сделаешь, что сказал, завтра не выпущу.

– Да понял я.

Водитель ушел.

– Вот, – проговорил механик, заползая на топчан, – наберут молодежь, она и не следит за техникой. А техника, как женщина, она уход требует. Но ладно, следующий будет Муса.

– Да, быстро время пролетело.

– Чей ход?

– Твой.

– Ага!

Механик бросил кости:

– О, отлично, пять много. Так недолго и до «марса».

– Не спеши. Куши не только тебе выпадают.

– Давай, посмотрим. Может, еще кофе?

– Потом.

– Хоп.

Они вновь взялись за игру.

Механик все-таки поставил Сабару «марс», и не простой, а «домашний». Это положение, когда один из игроков заводит все шашки на свое поле, но не успевает выбросить ни одной.

– Да, – достал пачку сигарет Сабар, – «марс».

– Жаль, что просто так играли. Надо было на интерес. Втрое заплатил бы.

– На интерес и я по-другому играл бы.

– Не-е. Проиграл бы все равно. У меня на улице никто выиграть не может.

– Профессионал.

– Кстати, неплохо можно заработать. Нужно только найти партнера под анашой и с деньгами.

– Бывает такое?

– Редко. В основном соседи. А с ними ставка пара фунтов.

– Все равно деньги.

– Это да, на сигареты хватает.

Механик убрал нарды, сел на рабочее место.

– Сейчас я уточню на вокзале, подошел ли автобус Мусы.

– Да, узнай, пожалуйста.

Механик снял трубку, набрал номер:

– Алим? Салам, это Гази. Ты мне скажешь, автобус из Дамаска прибыл?.. Подъехал, значит… Да, да, знаю… Да ничего, просто интересуюсь. Его надо обслужить сегодня… Хоп, спасибо.

Гази Рахан, механик пассажирского автопредприятия, положил трубку, взглянул на Сабара:

– Прибыл Муса. Высаживает пассажиров, отметится и приедет на предприятие.

– Хорошо.

Автобус с мягким салоном подошел к воротам АТП в 15.20. Механик открыл въезд. Автобус встал на «яму», из кабины выпрыгнул Муса Бейдулла. Зашел на контрольный пункт.

Увидел Сабара.

– О, Омар?! Ты что здесь делаешь?

– По-моему, раньше ты всегда сначала приветствовал друга.

– Извини. Салам, Омар.

– Салам, Муса. Ты закончи дела, потом поговорим, я здесь подожду.

– Хорошо. Ты заинтриговал меня.

Он с механиком вышел на улицу. Рахан спустился в яму, осмотрел подвеску, попросил Мусу покрутить рулевое колесо, поднялся.

– С ходовой порядок, как двигатель?

– Работает как часы.

– Сигнализация?

– В порядке.

– А ну включи поворот: сначала левый, потом правый, а потом нажми на тормоз.

– Да все в порядке, Гази.

– Сделай то, что прошу. Работа есть работа.

Механик проверил сигнализацию, пришел на пункт. За ним следом водитель. Рахан сделал отметки в путевом листе, в журнале, расписался и вернул путевку водителю.

– Давай на мойку, Муса.

– Да знаю я.

Водитель повернулся к стоявшему товарищу:

– Может, со мной пойдешь, а то мойка займет не менее получаса, а еще надо салон почистить.

– Пойдем.

Сабар, поблагодарив механика за прием, сел в автобус. Бейдулла-младший загнал его в здание, где мойщик уже стоял со шлангом и специальной шваброй. Он сразу начал мыть автобус.

Водитель повернулся к Сабару:

– И что у тебя за разговор ко мне, Омар? Как ты стал работать с Даханом, ни разу не заходил.

– Дела, Муса, одни дела… Свободного времени совсем нет.

– Но платит-то он нормально.

– На это не жалуюсь, а разговор такой, что мне надо переговорить с твоим братом.

– С Кабиром?

Сабар улыбнулся:

– У тебя в Эль-Урбибе есть еще братья?

– Глупость спросил, это от усталости. Рейс вроде недолгий, но выматывает сильно. У нас ведь остановки так – для проформы. А на самом деле приходится высаживать по требованию пассажиров, считай, почти в каждой деревне. Да еще ремонт трассы. Сегодня удачно проехал, попал на опытного регулировщика. А мог и пару часов простоять. Так тебе, значит, нужен Кабир?

– Да. Я сам-то с ним незнаком. Видел, знаю, что он твой брат, но вот так лично незнаком. А разговор серьезный.

Муса вздохнул:

– Брат последнее время изменился. Во двор к себе никого не пускает, женам запрещает выходить. Скрытным стал. И боится он чего-то. Это я заметил в воскресенье, когда заходил к нему. Так даже меня он дальше ворот не пустил, поговорили в ближайшей кофейне. Не знаю, станет ли он с тобой встречаться.

– А ты скажи, что дело к нему есть. И не у меня, а у господина Дахана. А я, как помощник последнего, – всего лишь посредник.

– Да сказать нетрудно. Он после пяти будет дома, сегодня у его младшего сына – моего племянника – день рождения.

– Устроишь встречу?

– Пройдем до его дома, передам твою просьбу, а что дальше, не знаю. Ничего не обещаю. А что вдруг за дела появились у Дахана к брату?

– Да все по торговле.

– Ладно, это не мое дело. У брата свои дела, у меня – свои.

– Дома-то все в порядке?

– Слава Всевышнему – да. Жена Джана здорова, дочь тоже, в доме чисто. Что еще для жизни надо?

– Зарплаты хватает?

– Хватает. Впритык, но хватает. Начальник эксплуатации говорил недавно, что, возможно, скоро в Дамаск два рейса в день сделают, тогда с напарником будем получать в полтора раза больше.

– Что ж, рад за тебя.

– У тебя как семья?

– А нет, Муса, у меня семьи.

Друг детства удивился:

– В смысле, ты же женился раньше меня? Помню твою свадьбу, как лань Кифу.

– Умерла она. При родах. А другой женой пока не обзавелся.

– Вот оно что? Соболезную, Омар.

– Благодарю.

Сабар сказал неправду. Жена его действительно умерла, но не при родах. Как-то она стала свидетелем разговора мужа с Даханом, где обсуждалось устранение одного офицера из местной части. Дахан настоял на том, чтобы свидетеля убрали. Любимую жену Сабара отравила «невинная овечка» Фаиза, с которой покойная Кифа тоже дружила. Но это уже в прошлом. Солгал Сабар и в том, что другой женщины не нашел. У него была молодая, восемнадцатилетняя жена Хума. Но зачем это знать товарищу?