Василий Прозоров - Точка невозврата

— Теперь вы… столько уже народу к ним, — он покачал головой.

— Ты поменьше болтай, они же слышать могут, — оборвал его Вадим. — Они хоть раздельно сидят?

— Конечно! Один у меня, второй вон, — он ткнул грязным пальцем в соседний окоп. — Его Витька охраняет.

— Стой, — уже спускаясь в окоп, вспомнил Андрей, — забирали что-то у них?

Боец замялся, но потом все-таки ответил:

— Та не… просто кроссовки у моего классные, я ему предложил самому отдать. А че? Вы его все равно или расстреляете, или в тюрягу засунете. А я в чем летом ходить буду? По жаре, да на выходе, в берцах сильно не побегаешь…

Шевченко покачал головой:

— Дурья твоя башка… Давай сюда пленного.

Перед ними на деревянный ящик часовой усадил худощавого мужчину. Среднего роста, в грязных джинсах и кроссовках. На правой штанине уже появилась прореха. Голова человека была закрыта мешком, руки связаны скотчем спереди. Ничего нового, очередной пленный, которых за последние недели через Андрея прошла пара десятков.

— Блин, да это бомж какой-то, нафига вы его привезли? И что с ним делать? — начал Андрей.

— Точно! От него даже воняет, — подхватил Вадим и крикнул. — Часовой!

— Я! — у входа в окоп нарисовался солдат.

— Это что за рвань? Кого вы опять притащили? Всяких бомжей хватаете, а нам расхлебывать, — правдоподобно возмущался Трофимов.

— Та я не знаю, — растерялся солдат, — вроде журналисты какие-то. Русские вроде…

— Да? — удивленно протянул Шевченко. — Ну-ка, дай почитаю, что тут в материалах.

Он начал шуршать бумагами, сделав знак солдату, чтобы тот отошел. Вадим присел рядом и тоже зашуршал бумагами, после чего подмигнул Андрею и негромко начал:

— Ну да, типа журналисты. С чем взяли?

— ПЗРК, видеокамера, попытка обстрела Краматорского аэродрома, — так же негромко ответил Андрей.

— Нормально, — воскликнул Вадим, — двести пятьдесят восьмая [59] Статья 258 УК Украины — террористический акт, вовлечение в совершение теракта, публичные призывы к теракту, создание террористической организации, содействие совершению теракта, финансирование терроризма. — железно! Группу натянем?

— Думаю, да. С ними еще трое было, но их спецназеры завалили.

— Идиоты, не могли одного живым оставить. Так бы было трое — отличная группа.

— Да нахрена? Два живых и три дохлых. Всего пять. По дохлым закрываем по двести восемьдесят четвертой пункт пятый [60] Статья 284 часть 1 пункт 5 УПК Украины — прекращение криминального производства в связи со смертью подозреваемого или обвиняемого. , по этим — в суд.

— А, ну да. Недопетрил! Че-то я устал сегодня. Ну и все, лепим группу. Получим неслабую палку: организованная группа, да еще по терроризму. За пару дней управимся?

Все время этого негромкого разговора они тщательно отслеживали реакцию пленного. Тот явно внимательно прислушивался к их беседе, крутя головой и поправляя связанными руками сползающий мешок.

— Мужики, подождите, какой терроризм? Какая организованная группа? Мы журналисты!

— Где ты тут мужиков нашел?! Хочешь в голову получить? — резко сменил тон Вадим.

— Извините… А как к вам обращаться? — растерянно произнес мужчина.

— Господин следователь, — важно произнес Вадим и с трудом сдержал смешок.

— Господин следователь, мы никакие не террористы, мы журналисты.

Трофимов выдохнул прямо в голову пленного струю сигаретного дыма и небрежно ответил:

— Да нам с коллегой, в общем, фиолетово. Нас сюда зачем вызвали? По-быстрому процессуальные вещи отработать и все. А на тебе, — он похлопал по голове пленного, — мы еще по звездочке заработаем.

Тот явно заволновался.

— Да за что? Мы просто журналисты! Мы же все уже рассказали, по несколько раз!

— Просто журналисты? А ПЗРК у вас случайно оказался?! А у аэродрома ты тоже случайно оказался? — схватив мужчину за отворот рубашки закричал ему в лицо Вадим.

— Коллега, успокойтесь, — осадил его Шевченко. — Давайте не отвлекаться. Напоминаю, у нас тут еще много работы, а потом в другие места ехать надо. А на этого террориста вы еще накричитесь, когда мы его закроем в камеру. Итак, фамилия, имя, отчество, год и место рождения?

— Силякин Олег Владимирович, тысяча девятьсот семьдесят восьмой, уроженец города Грозный, Россия… — ошарашенно ответил пленный, — да я еще раз говорю, мы — жур-на-ли-сты!

— Что вы говорите? — изумленно ответил Андрей. — Предъявите мне вашу аккредитацию в Министерстве информации Украины или штабе антитеррористической операции, и я вам поверю, и сразу же отпущу. Честное слово.

Пленный сник.

— Нет аккредитации, — прошептал он.

— Что? Громче! — снова крикнул Вадим, подмигивая Андрею, — Громче, тварь!

— Нет у нас украинской аккредитации, — четко произнес Сидякин.

— Так… И что же вы, Олег Владимирович, в таком случае делали в районе проведения антитеррористической операции? — по-прежнему вежливо продолжал расспрашивать Шевченко.

— Мы получили аккредитацию от Министерства печати ДНР…

— Какого министерства ДНР?! — снова закричал Вадим, — Есть террористическая организация ДНР! И ты после этого говоришь, что ты не террорист?!

— Ну, мы в Донецк приехали, и там получили разрешение на съемки! У нас же задание редакционное! — зачастил пленный. — Нам нужно было работать! А без местного «добро» — никак! Поэтому мы и получили в Донецке разрешение. И только — больше ничего!

— Так вы, значит, подтверждаете, что вступали в контакт с представителями террористической организации ДНР, и они оказывали вам содействие в вашей профессиональной деятельности? — неторопливо уточнил Андрей.

— Ну… да. А что в этом такого?

— А выдав вам разрешение, они предлагали вам сопровождение, сюжеты, места, интересные для съемок? — продолжал Шевченко.

— Конечно, — кивнул пленный. — Иначе мы бы кучу времени потеряли.

— То есть вы снимали сюжеты, которые вам рекомендовали представители ДНР. А сюжеты эти потом показали бы… Кстати, где бы показали?

— Ну, на телевидении… мы работаем на канал Лайф-Ньюс, российский.

— Прекрасно, — обрадованно произнес Андрей. — Итак, снятые вами сюжеты показали бы по федеральному каналу ЛайфНьюс и их бы посмотрели миллионы людей, так?

— Так, — недоуменно кивнул Силякин, явно не понимая, к чему клонит «следователь».

— Ну, прекрасно! То есть вы, господа, осуществили бы рекламу террористических организаций ДНР и ЛНР с помощью своего телеканала. А это явное содействие терроризму. Если быть точнее — статья двести пятьдесят восемь тире три, часть первая. А это — создание террористической группы или террористической организации, руководство такой группой или организацией, участие в ней, а также организационное или другое содействие созданию или деятельности террористической группы или террористической организации, — по памяти процитировал Андрей. — Ясно разъяснил? Содействие деятельности террористической организации!