Александр Тамоников - След в заброшенном доме

– Подождите. Мне доложили, что сегодня в клуб приходила милиция. Искали какого-то человека, показывали фотографии. Сам я их не видел, но своим работникам склонен верить. Это не связано с?..

– Вы смотрите на эти снимки, как старый большевик на буржуазию, – с улыбкой проговорил Осокин. – Я не служу в милиции, Борис Аркадьевич, и не могу отвечать за действия ее сотрудников. Но допускаю, что иногда мы работаем в содружестве с органами правопорядка. Кстати, эти люди никого не искали. Зачем искать человека, если он лежит в морге? То есть вам незнакома данная персона?

– Совершенно незнакома.

– Всего доброго, Борис Аркадьевич.

Иван перешел дорогу, обернулся и увидел, как Навроцкий торопливо семенил к дому Шаталова. Странности в его поведении прослеживались невооруженным глазом.

Давно закончился рабочий день, темень опустилась на город. Оперативники блуждали по кабинету. Все трое пребывали в прескверном расположении духа.

Полчаса назад пришло безрадостное известие. Не сегодня завтра в город прибудет оперативная группа НКГБ. Вряд ли это безвозмездная помощь органам СМЕРШ, скорее замена тех людей, которые не справляются с работой. Призрак оргвыводов висел над душой Ивана, грозил принять очертания дамоклова меча.

– Доигрались, – прокомментировал недавно эту ситуацию подполковник Редников. – Делать нечего, капитан, будем подчиняться.

В прифронтовой полосе активизировались перемещения людских масс и военной техники. Воинские составы шли через станцию непрерывным потоком, многие из них разгружались здесь же, на запасных путях. На фронте что-то затевалось, и наличие под боком вражеской агентурной сети было советскому командованию совершенно ни к чему.

– Не хотите домой, товарищи оперуполномоченные? – язвительно спросил Иван. – Болеете душой за работу? Ваше счастье, что в силу ваших умственных способностей я не имею права требовать с вас слишком многого. Что надулись как мышь на крупу? Бегом до хаты и спать! К четырем часам утра чтобы были бодрые и выспавшиеся. Ваша задача – держать под наблюдением пристройку к клубу, где живет директор Навроцкий. Вести себя скрытно. Осмотреть строение на предмет второго выхода. Утром, когда Навроцкий выйдет на работу, наблюдение продолжать, но глаза не мозолить. Я появлюсь там к девяти часам. С этим товарищем надо поработать. Он ведет себя странно и что-то скрывает. Не проявит себя в ближайшее время, задерживаем под мою ответственность и выбиваем показания.

Глава 10

Здание клуба в центральном парке загорелось без четверти четыре. Город спал, даже криминальные элементы отдыхали. Мощное зарево взметнулось над парком.

В дверь кто-то забарабанил.

Осокин свалился со скрипящей кровати, выхватил пистолет из-под подушки.

– Что надо?!

– Это вахтер, простите, – донеслось с той стороны двери. – Был телефонный звонок с требованием немедленно вас разбудить. Говорят, что в центральном парке что-то горит. Я только не понял, откуда звонили, из милиции или из другой организации.

Окончания сбивчивого монолога капитан уже не слышал. Сон выветрился моментально. Сжалось сердце от тоскливых предчувствий. Снова эти твари на шаг впереди! Он торопливо оделся, натянул сапоги. Все же сработал предохранитель. Прежде чем выйти Осокин осмотрел коридор, заглянул за угол и уже на улице побежал. Машины в круглосуточном распоряжении у него не было, приходилось работать ногами.

Зарево над парком было видно издалека. В окнах домов, соседствующих с ним, горел свет, жильцы прилипли к стеклам. С примыкающей улицы выехала пожарная машина, исчезла в воротах парка. Туда стекались люди, перебегали дорогу, спешили на помощь.

Иван чуть передохнул и снова побежал мимо фонтана, застывших аттракционов, танцплощадки со сценой. Кросс вышел не для дошколят.

Горела пристройка к клубу, и пламя в любую минуту могло перекинуться на основное здание. Пожарные прибыли пустыми. Тушить огонь им было нечем. Гидрант для забора водопроводной воды тоже не работал. Подошла вторая машина. Борцы с огнем нарастили шланги, протянули их к соседнему гидранту, где, по счастью, вода была. Некоторые пожарные, чтобы не терять время, полезли на крышу. Они баграми и кусками брезента мешали пламени распространиться.

Задняя сторона здания, где находился вход в пристройку, горела особенно сильно. Осветительные устройства здесь не требовались. Пламя сжирало деревянную обшивку, потрескивала крыша.

Осокин побежал по аллее, тянувшейся вокруг клуба. За поляной громоздились кустарники, липы с тополями. Блики пламени плясали по листве деревьев.

Несколько человек отрывали баграми горящие элементы конструкции, хлестали их брезентом. Это был мартышкин труд. Пламя стремительно распространялось. Люди кашляли. В ядовитом дыму было нечем дышать.

– Товарищ капитан, это вы! – Одинцов бросился наперерез капитану.

С другого угла торопился Иващенко. Он зажал нос платком, надрывался кашлем.

– Что случилось? Почему не приняли меры?

– Да приняли, товарищ капитан, – прохрипел Иващенко. – Чуть не сгорели, пока их принимали. Вы приказали в четыре утра заступить на пост. Мы даже раньше пришли, а здесь уже полыхало. Перед нами несколько человек сюда прибыли. Наверное, жильцы из домов, находящихся за дорогой. Мы опоздали минут на десять, а то схватили бы поджигателей. В этой пристройке Навроцкий живет. Вы так говорили. Николай туда пробраться хотел, я его насилу оттащил.

– Не знаю, что на меня нашло, – сказал Одинцов. – Злость такая взяла, прямо настоящее бешенство.

Пожар разгорался. Пламя облизывало крышу, внутри с треском отваливались и падали перекрытия. Пожарным наконец-то удалось подключить воду. Заработали шланги. Люди заливали здание с обратной стороны, не давали огню перекинуться на клуб. Пристройка выгорела почти полностью.

Растерянные оперативники мялись на поляне. По их лицам блуждали зловещие тени.

– Оттуда они пришли, товарищ капитан. – Иващенко повернул голову, уставился на шапку зелени. – Другого пути у них не было. С обратной стороны открытая местность, аллеи, клумбы. Там патрули иногда проходят. А здесь кусты, запущенный сквер, задние ворота. Они заперты, мы проверяли с Николаем, когда парк осматривали, но там в ограде столько дыр, хоть пушку завози. За дорогой бараки, частный сектор, ни одного фонаря.

«А ведь поджигатели еще могут быть здесь! – подумал Иван. – Куда им спешить? Оцепление пока не выставлено. Отсюда спокойно можно уйти, а вы, товарищ капитан, такая четкая мишень на фоне пожара».

Тут пуля, вылетевшая из кустов, сбила с него фуражку! Ай да мысль! Он бросился плашмя на землю, выхватил «ТТ» из кобуры. Выстрелы не смолкали, в зарослях вспыхивали огоньки.