Александр Какурин - Условия жизни [СИ]

— Погоди, наказать Марселя мы еще успеем, пока на повестке дня стоит развод, — губернатор не давал увести себя в сторону. Под зачеркнутым первым пунктом на листе бумаги появился второй, где значилось — не пригоден к труду.

Аргумент Марселя снова «лег» поперек темы.

— Если я плохой, никчемный, то ты еще хуже. Кольцо зажилила и рада! Думала, я спал и не видел, как ты его прятала в матрац. Вот оно! — Марсель вынул из кармана кольцо.

— Сволочь, гад, отдай! Оно мое и больше ни чье, мне его Флоби подарил! — Гвинет впилась в руку мужа зубами.

— Призываю к порядку, разнимите их, — судебный процесс был на грани срыва, сам шаман с дерущейся парой справиться уже не мог.

Джек с Костиком за руки и за ноги оттащили Марселя в сторону, где «нечаянно» уронили того головой об пол, а затем еще сверху придавили мешками с древесным углем, чтобы муж-дебошир не рыпался и громко не возмущался.

А вот с Гвинет и трое не смогли сладить. Она бортанула задом легковесную Сесиль, выскользнула из объятий тучной Ребеки и, завалив шамана вместе с трибуной, убежала в лес.

— Холера ей в бок! — губернатор выбирался из-под тростниковых останков трибуны. — Дикарка! И она еще развода просила. Нет, ее воспитывать и воспитывать надо. Чуть главную хижину не завалила. Меня, неприкосновенное лицо, представителя закона покалечила, — он отряхнул пыль с мантии.

— Сурово наказать Гвинет, — во время «жаркой» схватки у Ребеки по шву разошлась юбка, и теперь она пыталась скрепить бахромившуюся материю колючками молочая. — Сослать на поляну к пчелам, и пока не наберет бочку меда, обратно в деревню не пускать!

— Что ты заладила одно и тоже: пчелы, мед — можно подумать другой, более важной работы на острове нет, — губернатор посмотрел на крышу главной хижины, через прорези в которой проглядывало синее небо. — А у кого кольцо? — он похлопал себя по карманам. — У тебя? — первое подозрение пало на Сесиль.

— Я не брала, честное слово, — в доказательство Сесиль расстегнула лифчик, где у нее обычно хранились походные ценности.

— Может колечко, в щель закатилось? — пока Ребека стояла неподвижно, юбка сохраняла целостность, но стоило ей только сделать шаг вперед и нагнуться, как колючки скреплявшие материю, полетели на пол, а юбка сползла на колени.

Кольцо растворилось, пропало. Даже Марсель, державший его последним, не мог сказать, в какой момент кольцо ушло из его руки.

— Я его не выпускал, вот так постоянно держал, — Марсель показывал всем сложенные щепоткой пальцы.

— Значит, Гвинет умыкнула, больше не кому, — губернатор выправлял погнутое перо ручки.

Два дня от Гвинет не было ни слуха, ни духа.

На третий день, плывшие на тримаране Костик с Джеком (в отсутствие жены, повинность на реконструкции главной хижины отбывал Марсель), заметили на берегу Лейтона и мастерившую навес из широких листьев маранте Гвинет. Ловцы жемчуга пристали к берегу.

— Суп мы еще не готовили, хотите вяленого мяса? — Лейтон сегодня выглядел непривычно ухоженным, причесанным и чистым.

— Нет, мы моллюсками подкрепились, — зная, какого происхождение мясо, тактично отказался Медведев.

— Как там шаман, успокоился? Марсель не скулит? — Гвинет налила в кокосовую чашку збраженного сока.

— Губернатор ворчит как всегда помаленьку, а Марсель перевоспитывается на стройке, — Джек отхлебнул горьковато-сладкого напитка, нагулявшего на солнце градуса четыре алкоголя.

— Так ему так, чтобы в другой раз не болтал лишнего и не брал чужого, — Гвинет была вполне довольна, как поступили с ее бывшим мужем.

Наговорившиеся и напившиеся бражки Костик с Джеком снова плыли вдоль берега.

Захмелевший Медведев лежал на палубе, а более стойкий Тревол управлялся с тримараном.

— Ты на мешок, спрятанный за навесом, обратил внимание? — чтобы не держать постоянно руль, Джек обмотал его рукоятку канатом и закрепил свободный конец за мачту.

— Мешок как мешок, ни чего особенного, листья одни, — солнце напекло Костику макушку так, что к ней было не прикоснуться. Опасаясь «схватить» тепловой удар, Медведев на ходу окунул голову в воду.

— Ни скажи, это сверху мешок скучный и безынтересный, а снизу, там, где дыра в парусине много чего забавного находится, — у Тревола на ладони появился желтый кругляшек.

Севший на палубе и убравший со лба мокрые волосы Медведев определил, что предмет в руке здоровяка — монета.

— Медная?

— Ха, чистое золото! — Джек потер монету пальцами, и она еще ярче заблестела. — Там этого добра завались.

— Что же получается, Лейтон с Гвинет, вот так сразу клад нашли?! — Костик считал, что Треволу просто померещился мешок полный золота, а одна монета могла быть выловлена в море.

— Сами вряд ли. Изабель слухами полниться, что больше года назад в пещерах под островом, шаман с Грапом разыскали клад. Ненасытный губернатор, желая завладеть золотом единолично, подстроил Грапу несчастный случай. А затем запрятал клад в скалах. Там-то его Лейтон с Гвинет и обнаружили.

— Не верю, будь у губернатора на руках мешок денег, сидел бы он на острове. Давно бы уже смотался на материк, — Медведев снова лег на палубу.

— Это просто сделать, когда у тебя есть такое судно, как наш тримаран. Но еще месяц назад его не было. А договариваться с капитаном и Хорхе опасно. Предложишь им часть золота, чтобы они тебя доставили в Сан-Мигель, а вместо этого получишь на полпути к материку, мешок на голову и нож под ребра. Шаман, осторожный черт, выжидает, да и на острове он себя чувствует вольготно, занимается своим любимым шаманством. Губернатор до клиники Гарисона возглавлял секту «Светлого пророчества». Дурил, зомбировал людей, завладевал их деньгами и имуществом, а когда народ стал роптать, объявил дату конца света. Вместе с поверившими ему сектантами губернатор закрылся на ферме и заставил всех принять «молоко пробуждения», в состав которого, в отличие от нынешнего входил цианистый калий. Полиция нашла порядка семидесяти трупов, шамана среди них естественно не было. Он уже примирялся к созданию новой секты в Бразилии. Его подвела любовь к роскошествам, шаман купил себе яхту за пять миллионов. По ней-то его и вычислили французские агенты. В наручниках бразильские власти депортировали губернатора на родину. Во Франции шаману ни чего не оставалось делать, как симулировать сумасшествие.

— Если, губернатор и вправду такой злодей, почему же он тогда, нас всех на острове не превратит в зомби?

— Я думаю, всему виной Гарисон, он так поиздевался в клинике над нашими мозгами, что в них отмерла добрая половина функций, и зомбировать просто не чего осталось.

— Наоборот, чем проще организм, тем больше он подвержен внешнему воздействию, — Костик был в корне не согласен с Треволом.