Александр Тамоников - Конец крымской орды [litres]

Грянул четвертый залп, и крымчаки разгромленного тумена Чалаша кинулись назад, к высотам.

В стане в ярости рвал и метал Девлет-Гирей.

– Почему остановились? Вперед!

Чалаш-мурзе удалось навести порядок в своем поредевшем войске. Сзади его подпирал тумен Зубара, раскинулись по сторонам тысячи Амирбека.

Чалаш отдал общую команду:

– Всем на гуляй-город!

Там готовились к встрече с врагом. Ратники готовились снять прикрытие. Люди Хворостинина, Шереметева, казаки вскочили на коней, готовы были броситься на крымчаков.

После залпа стена гуляй-города упала на ров и прибила немало татар, посланных Чалашем поджечь крепость. Навстречу пешей рати вылетела русская конница. Она ударила по остаткам тумена Чалаша. Те метнулись назад, таща за собой татар Зубара. Тогда же по крымчакам с флангов ударили полки Хованского, Одоевского, Шуйского, Репнина. Тумен Зубара оказался зажат с трех сторон. Но оставались еще десять тысяч ногайского воеводы Амирбека, отборные янычары, резервный тумен и тысяча нукеров.

Князь Воротынский дал команду на обход. В тыл татарского войска пошли большой полк, воины Ивана Шереметева, Курлятева, казаки, стрельцы, немцы. В пылу сражения этот маневр остался незамеченным мурзами. Крымский правитель совершил ошибку, не прикрыл свои фланги, не выслал в окрестности разведочные отряды и сторожевые разъезды. Посему русской рати удалось с ходу нанести удар всему тумену Амирбека, вынужденного вступить в бой вместе с людьми Зубара.

Предприняв такой шаг, Воротынский рисковал получить удар в спину резервным туменом. Но опытный воевода верно рассчитал, что в такой ситуации хан не решится остаться с одними нукерами. Если он введет в бой Батара, то только в случае перелома хода сражения.

Так и вышло. Когда Девлет-Гирею доложили об ударе в тыл, нанесенном непонятно откуда взявшейся большой русской ратью, то первое, что пришло ему в голову, – а не передовые ли это отряды новгородских и псковских полков Ивана Грозного?

Посему он отдал наказ Батару выставить резервный тумен вокруг стана, рассчитывал, что Зубар и Амирбек отобьют натиск с тыла, разгромят полки, вышедшие из гуляй-города и ближних дубрав. Девлет-Гирей все еще надеялся на победу. Основания для этого у него были. Даже с потерей отрядов Джабара и Чалаша у хана еще оставались три полноценных тумена и янычары, которые уже вступили в бой. Впрочем, эта надежда гасла с каждой минутой.

А сеча разгоралась большая и кровавая. Крымчаки и ногаи дрались отчаянно. Они защищали свои жизни, а русские – родную страну. Они горели жаждой мести. Силы им придавала все большая уверенность в том, что на этот раз удастся полностью разбить орду.

– Зубар-мурза убит!

– Амирбек ранен!

Это кричали русские. Они знали, что при гибели начальников в рядах степняков всегда начинается сумятица.

Редели ряды ордынцев и русских полков. Но русские воеводы сохранили управление, а степняки потеряли его. Рать Воротынского громила крымчаков. Солнце уже подошло к закату, а сеча все продолжалась.

Девлет-Гирей узнал о тяжелом положении своих поредевших туманов, попавших в окружение. Он держал в голове мысли о подходе сорокатысячной рати Ивана Грозного, не выдержал, приказал мурзе Батару свести тысячи в тумен и вместе с нукерами начать отход мимо Молодей к Оке, пока еще можно было уйти. Хан знал, каким позором станет его бесславное возвращение в Крым, но жизнь была дороже.

Весть о бегстве хана дошла и до туменов, ведших сражение. Крымчаки и ногаи предприняли попытку прорыва к Молодям. Русские полки пресекли ее, но Воротынский хотел избежать потерь и приказал выпустить басурман из котла. Крымчаки с ногаями рванули к Молодям, обошли село с обеих сторон и побежали к Оке.

При этом русские воеводы дали прорваться всего нескольким тысячам, других повязали. Русскому царю нужны пленники, дабы менять их на невольников, уведенных Девлетом и его мурзами в Крым.

Но и прорвавшиеся тысячи в покое не остались. Сразу же началось их преследование. Немногие басурмане добрались до засечной линии.

В самый разгар сражения при Молодях к селу Марьино вышел головной дозор отряда Михайло Бордака. Осмотрев брошенные дома, Иван Пестов поручил Карасю передать сигнал отряду на остановку. Бартову и Варге он велел выйти на околицу и посмотреть, что там, ближе к реке.

Село окружал лес. Только между Марьино и Ропшой был участок открытой местности.

Разведчики вернулись скоро, и старший, опытный Варга доложил:

– Видели басурман, Иван.

– Давай подробней.

– Значит, так. За селом до деревни луг, река справа, с востока, на воде шесть плотов, четыре на берегу. Их охраняют трое крымчаков. Основной стан на западной стороне у леса. Есть ли там сторожевые дозоры, не знаю, как и то, что в деревне Ропша.

– Надо выяснить.

– Мы с Николой подберемся к стану с запада.

– Да, только обойдите по лесу так, чтобы не налететь на дозоры.

– Ясное дело. Поначалу отойдем на версту в глубь леса, потом будем сближаться со станом.

– Так, Федя.

– С воеводами советоваться не будешь? – спросил Варга. – Может, они решат по-другому?

– По-другому не решат, а вот насчет совета… – Он окликнул Ступу: – Егор!

– Тут я!

– Иди к боярину, передай, что вышли мы к перелазу, на берегу и на воде десять плотов, стан на западной стороне луга, что лежит между селом и деревней. Скажи, что я хочу отправить разведку лесом. Понял?

– А чего не понять? Коня брать?

– Ну если хочешь, то пешком иди, тут недалеко.

– Нет, на коне ловчее.

– Пошел!

Гонец вернулся с Бордаком и Парфеновым. Они, как и дозорные, оставили коней на южной околице, по селу прошли пешком.

Иван Пестов встретил их.

– Что тут у тебя? – спросил Бордак.

– Разве Ступа не доложил?

– Доложил, но старший дозора ты.

– Тогда пойдем на северную околицу. Сами посмотрите, что у переправы.

– Добро, веди!

Воеводы и старший головного дозора, укрываясь за избами, садами и плетнями, вышли к околице, залегли.

Бордак и Парфенов увидели то, о чем сообщил им Пестов.

– Слишком вольготно ведут себя крымчаки, не боятся, – проговорил боярин.

– А чего им тут бояться? – сказал Парфенов. – Перелаз мы не использовали, не прикрывали его и при подходе басурман. С чего бы интересоваться им сейчас? Поэтому крымчаки спокойно сидят у реки и ждут. Плоты подготовили, подойдет рать с полонянами, начнут переправлять. Им, похоже, неведомо, что у Молодей идет сражение. Девлет-Гирей вряд ли гонцов сюда послал.

В разговор вступил Пестов:

– Пришлет, коли решит бежать из Руси этим перелазом. А он для этого самый подходящий.

– Был! – Бордак усмехнулся. – Пока к нему не вышли мы. Так, значит, ты, Иван, хочешь разведку со стороны леса провести?